— Сестрёнка, поздравляю. — Воодушевленно пробасил Дан и подкинул в воздух, не ожидавшую этого девушку. Только сейчас взлетая над полом Дана по-настоящему осознала, что она свободна. Свободна от выдвинутых ей обвинений и ей больше не грозит ни наказание, ни казнь. Если только не считать за наказание служение принцу, которому она была искренне благодарна, но червячок обиды все равно грыз её изнутри, не позволяя по полной насладиться ощущением свободы. Её вера в воинское братство и доверие их отряда распалась, растоптанная ногами якобы друзей.
— Постойте. Ваше величество, но вопрос с покушением на жизнь вашего сына так и не решен! — вдруг объявил герцог де Миконс, перекрывая радостный гвалт, стоявший вокруг.
— Верно. — Устало подтвердил король и опустился обратно, в его глазах появились яростные огоньки затаенной злости. Виновному не поздоровится.
Дана судорожно сглотнула, неужели её опять обвинят в этом. Почувствовав облегчение от ощущения свободы, вновь оказаться под арестом ей не хотелось, но именно к этому вёл вельможа, стараясь вновь обвинить её в том, в чем она была не виновна.
— Верно. — Повторил за отцом Эмилион. Его голос прозвучал до того уверенно и грозно, что по спине Даны пробежали мурашки, как смогла заметить девушка и не у неё одной.
— У тебя есть, что по этому поводу добавить, сын? — серьезным голосом обратился к принцу король. Но не успел молодой человек произнести и слова, как вперед выступил герцог и, указав пальцем на Дану, произнес:
— Это все эта девка виновата, ваше величество, вы не видите, она охмурила его высочество, и теперь тот защищает её не видя всей правды. Эта особа пробралась тайно в отряд, а для чего, если не навредить вам? И весь этот наивный лепет про влюблённость просто игра, расчетливой авантюристки.
На одном дыхании выложил свою версию де Миконс, и столько злости и неприкрытого негодования звучало в его голосе, что девушка отшатнулась, особенно когда в её сторону ткнули коротким толстым пальцем, с волосками на костяшках. "Бррр" — передернуло её от одного вида этой длани, даже покалеченная и изуродованная шрамами рука, принца ей сейчас казалась гораздо прекрасней.
— Вы правы, герцог же Миконс, уже давно пора разобраться с предателем в наших рядах и это не эта несчастная девушка! — наконец смог вставить слово парень, бросив на мужчину взгляд, полный ненависти, не меньшей, чем та, что сейчас горела во взгляде вельможи. Если бы силой взгляда можно было бы испепелять, то они бы разожгли настоящий пожар, такими горящими были их глаза.
— И кто же он по-вашему? — полным не скрытого сарказма голосом спросил Эстер.
— Вы, герцег. — Уже успокоившись уверенно произнёс Эмилион.
В зале наступила оглушающая тишина, такой тишины не было даже тогда, когда озвучивали обвинение Даниэле. Шутки ли, когда обвиняли почти никому не известную девушку или главу совета королевства.
— Ваше высочество, вы уверены! — строго спросил перейдя на официальный тон король, даже приставший с трона после слов сына.
— Да!
— Вы можете доказать свои слова? Ваше высочество вы должны понимать, если ваши обвинения окажутся не обоснованными, вас самих могут осудить за осквернение чистого имени благородного. — Самоуверенно и с лёгкой издевательской улыбкой промолвил герцог, весь его вид говорил, будто он разговаривает с малым ребёнком.
— Да мне есть чем подтвердить свои слова, а господа Корин Арен, Бер Остин простолюдины и аристократ Ориан Витаниэл Оган подтвердят мои слова, и подробно расскажут, как были втянуты в сомнительное мероприятие по смене власти, в целях смещения короля и покушения на мою жизнь.
— Стража, схватить господина Эстера де Миконса. — Громогласно приказал король.
И вот место на возвышение уже было занято господином Эстером, так яростно обвинявшем их с братом. Молодые люди же заметив, что к ним потеряли всякий интерес потихоньку пробрались к родителям и замерли возле них с поникшими головами, что бы сейчас не происходило в зале, они были виноваты, виноваты в первую очередь перед своими матерью и отцом, заставив их пережить все эти события и за то сколько волнения им пришлось вынести до этого. Дана с радостью ощущала тёплую сухую ладошку матери в своей руке и радостно улыбалась, она наконец была рядом с семьей и пусть полноту её чувств сейчас она выразить не могла, было не время и не место, она была рада и этой малости. Вдруг став обычным зрителем всего происходящего она словно по новой увидела Эмилиона: высокий, сильный, уверенный — он был непоколебим в своих обвинениях, вот только Дана никак не могла взять в толк, зачем это все было нужно герцогу, ведь его титул и пост итак были очень высоки…
— Ваше величество, за время моего путешествия с отрядом до Интиантии, в дороге много чего случилось, но главное не это, мы посетили несколько городов нашей родины и стран-соседей. И скажу честно, увиденное меня расстроило. Наши города прозябают в нищете, налоги завышены до невообразимых высот, торговля с соседями нарушена, а некоторые уже наметились на неплохой кусок нашей страны, а самое ужасное, что виной этому является всего один человек. — Издалека начал свою обвинительную речь принц, но этого хватило, чтоб все присутствующие напряглись, ни для кого не было секретом повышение налогов, изменение торговли, да и разлад с дружественными соседями тоже не было тайной, но вот так посмотреть на все это вместе никому не приходило в голову, а складывалось все очень прескверно.
— Ты не сможешь этого доказать! — самоуверенно выкрикнул Эстер, но Лиона это совсем не смутило.
— Отнюдь. Господин Ориан Витаниэл Оган подробно рассказал обо всем.
— Что ты с ним сделал, чудовище? — прорычал мужчина, его лицо покрылось красными пятнами едва сдерживаемой злости.
— Пообещал сохранить жизнь его семье и возможность его внукам вернуть титул, увы его пожалеть я не мог, покушение на члена королевской семьи карается смертью. — Спокойно пояснил юноша, его лицо было очень серьёзным и, как показалось девушке, немного печальным. Как помнила Дана, отдавать приказы, связанные с казнями Лион не любил.
— Чудовище.
— Может вы прекратите пререкаться и все же поясните присутствующим в чем дело?! — не выдержал их словесных баталий король.
— Конечно, ваше величество. — Вежливо поклонившись Лион продолжил свою историю. — Как я узнал, миронцы были извещены о том, кем я являюсь, а если учесть, что и в нашей стране о моей внешности мало кому было известно, то даже сомневаться не стоит, что им помогли, а как оговорился один из них, помогли им из нашей страны, из самого её сердца. К тому же торговые отношения с Нарвином были прерваны по указу совета, чего их король никак не мог понять, так как был настроен продолжать дела с нами и очень возмущался тем, что с ним так обошлись. Мне все же удалось убедить его вновь возобновить торговые отношения с нами и сохранить дружбу. Но вот только зачем это было нужно?
— Мы подобного указа не издавали, — возмутился один из седовласых старцев. Остальные глупо закивали головами, выражая свое согласие со словами своего товарища. Выглядело это до смешного бестолково. И это умнейшие люди королевства, первые люди страны, обычное стадо баранов, уткнутых носом в свой огрех.
— Тогда кто? — уточнил король.
Старцы испуганно переглянулись лихорадочно ища того, на кого можно свалить такую серьёзную для страны ошибку. Вдруг самый уверенный из всей десятки этих мужей поднялся и склонился перед королем.
— Ваше величество, простите нас за недосмотр, мы виноваты, но данный указ издал господин Эстер де Миконс — промолвил он и указал сухой рукой на недовольного герцога, вновь подобострастно склонившись он тяжело опустился на свой стул.
— Что и требовалось доказать.
— Да я допустил ошибку, но это никак не доказывает, что я покушался на вашу жизнь, ваше высочество, — выражение спокойной уверенности вновь вернулось на лицо мужчины, при этом в его глазах, смотревших на принца, отражалось ничем не скрытое превосходство.
