– Паша, ты был с ней строг, – вмешалась Люда, – и не отпирайся. Она поэтому и сбежала сюда, чтобы хоть чуть-чуть волю почувствовать. А теперь, – она всхлипнула и заплакала.

Павел потупил взгляд.

– Мужики, вы же меня понимаете, – он стал оправдываться, – я военный человек. Я привык, чтобы была дисциплина в доме.

– Она девушка, Паша! – подвывала Люда.

Ягудин посмотрел на капитана, потом перевел взгляд на Осокина. Данил встал со своего места и налил в стакан воды из чайника. Подал его Люде. Та лишь кивнула, не пытаясь перестать реветь.

– Можно и мне воды, – попросил Павел. Данил налил еще один стакан. – А зачем вам знать про наши отношения с дочерью?

– В ночь перед… убийством… ваша дочь вместе с подругами пошли в клуб, – ответил Дымов. – Оттуда она уже вместе с… подозреваемым… поехала к нему домой. Они много пили, употребляли кокаин…

– Что?! – воскликнула Ягудина.

– Вранье! – ударил своей огромной ладонью по столу Павел. – Моя дочь не пьет! И уж тем более она не спит с первым попавшимся под руку наркоманом и не нюхает с ними кокаин!

– Результаты токсикологической экспертизы говорят об обратном, – бесстрастно сказал Дымов. – Вот, отчет, можете прочитать, – и протянул Ягудину папку.

Павел швырнул ее на пол и поднялся со стула. Люда разрыдалась еще больше. Осокин ждал реакции капитана. Дымов, абсолютно спокойный, поднял папку и положил ее на стол. Скрестил руки перед собой и молча наблюдал, когда Ягудин успокоится и сядет обратно за стол. А здоровяк все ходил и ходил по кабинету, продавливая скрипучий пол, повторял, что этого быть не может. Капитан тем временем рассказывал, что в сумочке были найдены документы на имя Ягудиной Светланы Павловны – студенческий билет и паспорт.

– Прописка у девушки не Томская, – заметил Дымов.

– Света не наркоманка, – перебил его Ягудин. – Ваши эксперты ошибаются.

– Хорошо, я запрошу повторный анализ, – сказал капитан.

– Отлично! Когда придут правильные результаты, тогда и поговорим. Пошли отсюда, Люда, – и Павел подошел к двери.

Ягудина продолжала сидеть и реветь. Ей уже больше ничего не нужно. Ее дочь – пьяница и наркоманка!

Павел ждал, пока жена придет в себя. Устал стоять и вернулся обратно к столу Дымова.

– Дайте отчет, – приказал он.

Дымов спокойно подал папку с документами. Ягудин принялся читать, медленно, вдумчиво, шевеля при этом губами. Перешел на следующую страницу.

– Это не моя дочь, – он отложил отчет. – Она, скорее всего, просто наша однофамилица.

– Поэтому мы вас и просим прийти в морг на опознание, – проговорил Дымов. – Чтобы была ясность.

Люда всхлипнула. Вытерла лицо ладонью и успокоилась полностью.

– Дайте мне посмотреть отчет, – попросила она.

Капитан передал. Люда профессиональным взглядом пробежалась по документу.

– В отчете ошибок нет, – сказала она мужу, – все составлено правильно и грамотно. Эксперт толковый здесь, – многозначительно кивнула Дымову. – Знаешь, Паша, нам все-таки нужно сходить в морг, посмотреть на тело, – и шмыгнула носом. – Когда я могу это сделать?

– Да хоть сейчас, – ответил Толя, – могу вас проводить.

– Да, спасибо, – сказала Люда. – Надеюсь, вас это не затруднит, – похоже, что таблетка начала на нее действовать.

Дымов поднялся со стула:

– Только куртку накину.

– А я тогда пойду в общагу, пообщаюсь со студентами, – сказал Осокин. – Вечером увидимся.

5

Осокин стоял на вахте и объяснял пожилой женщине, что убили одну из их жительниц вчера днем. И никак не мог понять, какой запах он слышит.

– Мне нужно переговорить с комендантом, – Осокин показал удостоверение в четвертый раз. – Пропустите?

– Вот девушка, – ответила женщина, – она вас к коменданту проводит.

Осокин повернулся. Узнал Лизу.

– Отлично! – улыбнулся он. – С вами-то мы уже знакомы.

– Здравствуйте, – Лиза выдавила из себя улыбку. – А я тоже к коменданту иду.

– Это просто шикарно. Меня Данил зовут, – зачем-то представился во второй раз Осокин. Девушка только кивнула и пошла, не приглашая и не оглядываясь на него. – «Что я делаю?» – спрашивал себя Осокин, пока шел следом за Бариновой.

Они подошли к двери с табличкой:

комендант

КАРИМОВА ЛИДИЯ АНДРЕЕВНА

Лиза постучала в дверь. В кабинете шумел принтер, усиленно выплевывал свеженапечатанные документы.

Комендантом оказалась невысокая женщина с раскосыми глазами. Осокин представился и сказал, чтобы вначале Лидия Андреевна решила вопрос с девушкой.

– Лиза, что ты хотела? – спросила она.

– Да мы тут с Лешей решили разойтись и жить отдельно, – ответила Баринова. – Вот, пришла просить вам переселить меня куда-нибудь.

– И куда я тебя переселю?

– Да хоть к Бадичкиной, – сказала Лиза. – Ягудиной-то все равно нет, – и осеклась.

– Как это – нет? – нахмурилась Каримова.

– Да вот так, – вмешался Данил, – убили ее в воскресение утром.

Комендант побледнела.

– Как? – выдохнула она. – Как это – убили?

Осокин посмотрел на Лизу. Та опустила взгляд.

– Детали следствия я вам раскрыть не могу, – ответил он. – Собственно, я поэтому и пришел сюда, чтобы опросить всех, кто знал Ягудину. Нужна общая картина.

Принтер остановился.

Каримова дрожала.

– Да вот, Лиза, они со Светой подруги, да же? – посмотрела она на Баринову.

Та кивнула.

– Хорошо, – сказал Осокин. – Лиза, назови-ка мне имена своих друзей и подруг, которые знали Свету. А вас я попрошу их всех собрать, – Осокин оглядел кабинет.

Маленькая комната с рабочим столом. По два кресла по бокам переговорной части стола. Окна завешаны жалюзи. Книжный шкаф с кучей папок и документов. На стене две грамоты за участие в конкурсе «лучшее общежитие Томска». Одинокий кактус возле компьютера.

– Есть актовый зал, – сказала Каримова, видя его замешательство. – Наверное, там лучше всего будет собраться им.

Принтер пикнул.

– Да, давайте, – согласился Данил. – Разом всех и спрошу.

– Сейчас пары идут, – сказала Лиза, – не все могут быть в общаге.

– Зовите тех, кто есть, – Осокин поднялся со своего места.

Они с Бариновой столкнулись у двери. Девушка сделала шаг назад и предложила Осокину выйти первым. Тот посмотрел на Каримову. Комендант вышла первой и показала Осокину, где расположен актовый зал, а сама вместе с Лизой пошла собирать студентов по общежитию.

Осокин зашел в актовый зал. Несколько рядов потрепанных кресел, одинокой стол и картонная елка в углу возле двери – выживший экспонат студенческой самодеятельности. Три окна, как и в кабинете Лидии Андреевны, завешаны жалюзи. В дальнем углу болтается кусок паутины. И пахнет краской и пылью. Данил сел за стол. Увидел пластиковое ведро из-под краски. Теперь понятно, откуда такая вонь стоит. Достал из внутреннего кармана блокнот и ручку.

А Лиза ничего так. Тем более, разошлась с каким-то непонятным Лешей. Надо будет ее охмурить…

Дверь в актовый зал открылась. Зашла комендант, следом – Лиза, и потом еще семнадцать человек, из которых было только пять девушек.

– Можно мне присутствовать при всем этом? – спросила комендант.

– Если вы сделали все свои дела по работе, – ответил Осокин.

– Поняла, – бледная Каримова вышла из актового зала.

– Дверь, пожалуйста, прикройте, – попросил ее Осокин.

Та послушалась.

– Ну что, товарищи студенты, – начал он. – Все из вас в курсе, что Ягудина Светлана Павловна была убита вчера утром? – по залу пошел шорох удивлений и вздохов. – Мне нужно записать ваши имена и фамилии.

Студенты по одному стали называть себя. Осокин спросил, чем они занимались в ночь с субботы на воскресение, какие у них были отношения с убитой. Все Свету любили. «Оно и не мудрено, красивых девушек всегда больше любят. А еще говорят, что не важна красота, а внутренний мир человека».

– Лиза, останься, – попросил Данил, когда закончил опрос. – Остальные можете идти.

Со стороны парней пошли шуточки-колючки, подколы, девушки неоднозначно посмотрели, одна даже головой покачала.