Глава 1.

Девушке, сидевшей в кресле напротив Анны, было не больше двадцати, но выглядела она совершенно измученной и от этого казалась гораздо старше. Её губы дрожали и не слушались, под глазами пролегли серые тени, заметные даже сквозь аккуратно наложенный макияж, во взгляде проскальзывало безумие. Это было вполне объяснимо, после пережитого ею мало кто смог бы сохранить самообладание. Когда она говорила, её голос также дрожал и не слушался, как и губы.

– Вы поможете мне? – спросила она, закончив свой рассказ. – Мне кажется, я схожу с ума.

– Конечно, Вероника, не волнуйтесь. Хотите воды? Или, может, чай или кофе? – Анна говорила со спокойной уверенностью. – С вами всё будет хорошо.

В подобных случаях чай или кофе она всегда готовила сама. Это создавало домашнюю уютную атмосферу и позволяло посетителям расслабиться и почувствовать себя в безопасности. Кабинет Анны был выдержан в светлых спокойных тонах, в самом дальнем углу, у окон, находился большой письменный стол и несколько стульев для посетителей, а слева от входа напротив друг друга стояли три больших и удобных кресла с откидывающимися спинками. Свободное место на стене занимали картины, повсюду были расставлены комнатные цветы, добавляя комнате уюта. Книжные шкафы располагались по всей правой стороне и были раздвижными. За ними скрывалось небольшое помещение со всем необходимым для приготовления чая и кофе.

Клиентка согласилась выпить чай, и Анна, включив чайник и доставая поднос и чашки, незаметно наблюдала за ней, с удовольствием отмечая, что та начинает расслабляться.

– Какой чай вы предпочитаете?

Вероника обернулась, и Анна увидела, как напрягся её взгляд. Обыденные вещи в таком состоянии воспринимались ею ещё очень тяжело, сказывалось нервное напряжение.

– Что? А… чёрный, пожалуйста.

Пока она пила, Анна болтала о разных пустяках, давая ей время расслабиться. Эта девочка больше месяца находилась в состоянии сильнейшего напряжения и страха. За три недели до свадьбы её жених повесился в только что отремонтированной ими квартире. Повесился, не оставив предсмертной записки с объяснениями, и на тот момент она думала, что это самое страшное, что может произойти в её жизни. Прийти из университета и обнаружить любимого человека висевшим в петле посреди гостиной их общей квартиры, в которой они собирались начать свою семейную жизнь, и с которой было связано столько радужных планов и счастливых моментов.

Настоящий ужас начался через несколько дней после похорон… Умерший жених начал появляться перед ней и звать с собой. Сначала она видела его только по ночам, а потом это стало происходить и днём. Первое время Вероника думала, что это от стресса, но постепенно дошла до состояния сильного нервного напряжения, появились навязчивые мысли о самоубийстве. Антидепрессанты, выписанные психотерапевтом, ей почти не помогали. Пытаясь найти выход, девушка, по совету соседки, и обратилась к Анне.

Раздался короткий, еле слышный стук в дверь, это был условный знак, что ей срочно нужно выйти, звук телефона во время приёма всегда был отключён. Все знали, что, когда она работает с клиентом, беспокоить её нельзя, но могли быть исключения. Извинившись перед клиенткой, Анна вышла, за дверью её ждал Марк, директор их агентства, её помощник и друг. На самом деле Марка звали Дмитрий Владимирович Воронин. А Марк – сокращенное от прозвища Маркиз, которое прицепилось к нему года четыре назад после капустника на пятилетие агентства. Там он очень успешно сыграл кота Маркиза. У Воронина были рыжеватые, благородного оттенка, волосы, небольшая аккуратная бородка и усы, и в этой роли он выглядел очень органично. В результате прозвище приклеилось к нему намертво, постепенно сократившись до теперешнего состояния, и даже супруга редко называла его настоящим именем.

Марк был не просто помощником и другом, он и его семья – жена Полина и двое детей – старшая Мариша и младший Илюша – за столько лет общения стали Анне родными. И еще он был одним из немногих, знавших о ней почти всё…

Убедившись, что Вероника в порядке, она позвала секретаря побыть с клиенткой и продолжила разговор с Марком.

– Что случилось?

– Анна Егоровна, зафиксирован поток внимания на твой кабинет, ребята его отрабатывают, но не могут понять, откуда он.

Мужчина был сильно обеспокоен, и она не могла понять, почему. Внешне это почти не проявлялось, выдавало только обращение по отчеству. В рабочей обстановке Марк, как и все остальные, называл её Анна или, в крайнем случае, Аня, другие уменьшительно-ласкательные формы своего имени она почему-то не любила. Отчество прибавлялось им только в моменты сильного волнения.

– И что в нём странного? Ты из-за этого так напрягся?

– Поток интереса высшего уровня, узконаправлен, след не фиксируется, обезличен, но кое-какие индивидуальные маркеры всё-таки удалось считать, в наших базах они не значатся. Это кто-то незнакомый и очень сильный.

– Хорошо… я поняла, – Анна нахмурилась, волнение Марка стало понятным. Узконаправленный энергопоток высокого уровня, да ещё со стёртым обезличенным следом мог удерживать только очень сильный энергетически человек. – Возможно, это связано с нашей клиенткой, хотя…, – задумчиво проговорила она. – У неё обычная ситуация с умершим, который начинает звать за собой. Отслеживайте поток, я скоро освобожусь.

Воронин кивнул и направился в сторону лаборатории…

Их агентство появилось около девяти лет назад. Тогда Марку исполнилось тридцать два года, и он, приняв решение уйти из милиции, получил лицензию детектива и находился в процессе организации своего дела. Двадцативосьмилетняя Анна, психолог и экстрасенс, на тот момент вела приём в небольшом кабинете. Её дар позволял видеть причины проблем, происходящих с людьми, но лечением, как многие экстрасенсы, она не занималась, хотя и консультировала людей с заболеваниями. Дело в том, что некоторые клиенты отказывались посещать врачей, и хотели лечиться только у неё. И попытки Анны объяснить им, что это разные направления, и что медицинская помощь им тоже нужна, наталкивались на стену непонимания. Она отказывалась их принимать и даже сама направляла к врачу, но всё было бесполезно. Они и слышать ничего не хотели, и не хотели понять, что иногда только в тандеме можно достичь нужного результата, и лечение у врача является необходимым условием выздоровления. Поэтому по заболеваниям она консультировала только тех, кто уже прошел обследование и лечение у врачей, но пока не достиг нужного результата.

Больше всего Анну привлекала аналитическая работа, решение сложных и запутанных проблем. И вот здесь экстрасенсорные способности ей очень помогали, получив нужную информацию и проведя анализ, она распутывала такие клубки, которые как казалось, распутать уже невозможно.

Дочь Ворониных сильно болела, врачи разводили руками, никто не мог понять, что происходит. Один диагноз сменялся другим, подбиралось лечение, но наступавшее улучшение неизменно сменялось резким ухудшением… В диагнозах не было ошибки, не было и халатного отношения врачей к больной девочке, им просто не хватало информации, да и лекарств от причины болезни ребёнка у них тоже не было. Они могли вылечить только ту часть, которая проявлялась на физическом уровне.

Обратиться к Анне им порекомендовал бывший коллега Марка, с которым та была знакома с тех пор, как нашла его пропавшую бабушку. Вернее, сказала, что нужно делать, чтобы её найти. Ситуация тогда вышла смешная, потому что она велела ему ничего не делать, не искать, а просто ждать, бабушка сама найдётся через восемь дней. Тот возмутился: «Как это не искать, как это сидеть и ждать?» и не послушал Анну. Бабушку искали по всем направлениям, задействовали все возможные ресурсы, но безрезультатно. На восьмой день раздался звонок из больницы одного из городов области – бабушка нашлась. Она ушла из дома, села в электричку и уехала, на конечной станции вышла, долго гуляла по городу, потом попала в больницу, но не смогла сразу сказать своё имя, а документов при ней не было. После этого мужчина проникся к способностям Анны огромным уважением, несколько раз обращался к ней за различными консультациями и периодически кому-нибудь рекомендовал.