Безусловно полиция нашла преступника и вернула все на свои места. Удивительно, как за один день из самого обожаемого человека, которого буквально обожествлял весь народ и защищал его как нечто сакральное, неприкосновенное – Гаврила превратился в образ настоящего, безжалостного монстра, о чьих заслугах конечно же все забыли.

Вины своей, Гаврила, до последнего не признавал. Суд приговорил Гаврилу к 20 годам лишения свободы.

– Веселый мужичок был, да жаль в конце с ума сошел. – говорил кто-то из толпы.»

– Как я в первый раз подрался —

Произошло это в десятом классе и это абсолютная правда; до этого я никогда не дрался в своей жизни, хотя были случаи, когда был очень близок к этому. На тот момент мне очень сильно нравилась девочка из параллельного класса по имени Соня, которая в дальнейшем сыграет одну из важнейших ролей в моей жизни.

Я не был с ней знаком и всегда пытался найти какой-либо повод, чтобы познакомится с ней. Но для меня это было очень тяжело, так как до одиннадцатого класса я был весьма застенчив и скромен в общении с девочками. Мне всегда хотелось быть таким же простым в общении как мои одноклассники, но все попытки никогда не венчались успехом и зачастую даже наоборот производили странный, нелепый эффект на девочек. Спустя множеств стараний преодолеть себя и попробовать превратить в другую личность – я в конце концов смирился с мыслью, что у меня этого сделать не получится и просто решил быть самим собой.

« Почему у них так просто получается все делать? Если я буду вести себя абсолютно также как они, то все подумают, что со мной что-то не так. И это обидно, на самом деле. Быть в роли хулигана или дурачка рядом с умной, культурной девочкой намного прикольнее и интереснее. В моем же случае я даже не знаю как у нас будут распределены роли, потому что на хулигана, дурачка я не похожу и как понял изображать из себя таковых тоже у меня получается плохо. А мне хотелось бы быть именно таковыми рядом с Соней, с которой конечно я пока незнаком, но скоро надеюсь все изменится. Хотя как я собираюсь это делать, если даже боюсь приблизиться к ней более чем на пять шагов? »

Тогда я не знал, что отношения могут быть совершенно разных видов и тем самым роли не должны распределяться только одним, неизменным путем. Впоследствии я осознал, насколько любовь к человеку может отличаться в сравнении с другими людьми; как можно по-разному любить и воспринимать, ощущать эту же самую любовь. Любовь не имеет никаких границ и даже она может уйти в самую крайнюю форму, что зависит безусловно от типа человека и его мышления.

« Нет, мне точно надо что-нибудь придумать и решить наконец таки этот вопрос, которые я уверен будет меня волновать еще долгое время. Надо попытаться обратить ее внимание на себя каким угодно способом, только не выстроив из себя полного идиота. И как это можно сделать? Подарить тайно подарок, не подписав от кого – интересная идея, но весьма глупо; особенно если окажется, что я ей совершенно неинтересен и безразличен. Можно попытаться начать разговор через социальные сети – но как это будет выглядеть? Я не смогу, чувство стыда полностью меня поглотит… Надо, чтобы мы познакомились в реальной жизни, после какой-нибудь смешной, интересной ситуации. А что может быть интересно Соне? Надо подумать, надо… »

Соня выделялась среди своих одноклассниц в первую очередь своей внешностью: она выглядела старше своих одноклассниц и одевалась тоже соответственно более элегантно, грациозно, строго. Соня была выше своих подруг, но не намного; она была блондинкой стриженной под каре. Главными составляющими ее школьной формы являлись: белая рубашка, туго заправленная в черную, облегающую юбку, колготки телесного или черного цвета и обычные, всегда ухоженные кеды – не влюбиться в нее было бы очень тяжело, особенно для такого романтика каковым я и был.

Я всегда пытался всячески скрывать свои романтизированные взгляды на девушек, любовь и в общем жизнь, а также часто обманывал самого же себя, приводя абсолютно нелепые аргументы, в которых я сомневался, но искренне хотел, чтобы они оказались правдой. Тогда мне казалось, что девушки не нуждаются в романтиках, как бы они этого не отрицали. И в какой-то степени я был прав, но в дальнейшем сам же и убедил самого себя в принятии своих чувств и взглядов, от которых намеренно, идя против самого себя, отказаться практически невозможно.

Конечно на тот момент я не мог рассуждать так ясно, как пишу сейчас об этом; все мои мысли всегда перемешивались друг с другом и превращались в ту безликую массу, в которой ты интуитивно видишь главный смысл, заложенный тобой, но системно не можешь их как либо разобрать или прочитать.

Но в чем я был точно уверен, так это в любви к Соне. Я безусловно часто моделировал в своей голове разные ситуации, где я был всегда с Соней, проводил с ней время наедине, разговаривал о чувствах и т.п. Я прекрасно осознавал насколько буду счастлив с ней на протяжении всей своей жизни; другие варианты я даже не пытался рассматривать. И конечно было тяжело каждый день смотреть на нее со стороны, мечтая о великолепном, счастливом будущем, где Соня будет всегда рядом со мной.

« Я знаю, что я сделаю. Нужно устроить драку с одним из ее одноклассников, желательно с самым грубым и задиристым. Благодаря драке я точно смогу обратить ее внимание, но только здесь нужно поступить как можно аккуратней, так как она наверняка любят бунтарей, но показать себя максимально плохих, без каких-либо чувств – ни в коем случае нельзя. Она может банально испугаться меня и посчитать злым дурачком. Хотя… Зачем мне это делать с одним из ее одноклассников, когда я могу подговорить Славу, чтобы он выступил как хулиган, который издевается и шутит над ней, а я в это время встану на ее сторону. Даже можно будет обыграть драку со Славой, где я буду всеми силами ее защищать, а в конце все же не смог выдержать и упаду на землю, чтобы создать наиболее удобную и эффективную для себя ситуацию. Звучит отлично, только согласится ли Слава?.. Не буду терять времени и узнаю прямо сейчас. »

Я встал со стула и подошел к Славе, списывающего домашнее задание с тетрадки нашей одноклассницы.

– Какая разница, она и так не будет проверять домашнее задание сегодня. – сказал я, встав над его головой.

– Тебе-то легко говорить, у тебя все написано в случае чего. – ответил он, не отрывая взгляда от тетради.

– Ладно, послушай… У меня появилась гениальная, как я думаю, идея. Только мне понадобится твоя помощь. Поможешь?

– Ага, сразу же я соглашусь, конечно. Давай-ка ты пока расскажешь, что это за гениальная идея, а я уже отвечу.

– В общем, ты знаешь, что мне нравится Соня…

– Трудно было бы не догадаться. – перебил он, усмехнувшись.

– Так вот, ты должен будешь после школы подойти к ней, когда она уже будет идти по улице домой и начать издеваться. А в этот момент я буду проходить мимо и заступлюсь за нее. Понимаешь?

– Да, я понял, но она же наверняка узнает меня по лицу, да и тебя тоже.

– Знаю, но в этом и смысл. Я подойду и начну с тобой разговаривать как с настоящим другом, стараться как-то уговаривать, но потом что-то должно будет пойти не так, ты разозлишься и начнешь со мной драться. После нескольких твоих ударов я, потеряв все силы, упаду на землю, а ты просто убежишь, как бы испугавшись, к себе домой. Дальше уже я сам буду разбираться.

– Эмм… А как мы будем драться? – спросил он с улыбкой, заинтересовавшись моей идеей и подняв свой взгляд. – Понарошку сделать это, чтобы выглядело хотя бы немножко реалистично – у нас точно не получаться.

– Да, я понимаю… Ну, будешь бить меня по-настоящему. Только ни в коем случае не жалей, а то весь план испортится.

– Ладно… А как мы будем общаться после такого? Она же заметит, что в школе мы будем разговаривать друг с другом как ни в чем ее бывало.

– Там уже можно будет что-нибудь придумать. Скажем, что помирились и ты осознал свою вину. С этим проблем точно не будет.