– А тебе не на работу?

– Нет, Толя, не на работу. У меня сегодня выходной. И стол вытирай, а не стой у стола с печальным видом с губкой в руке. С губкой в руке не стоят, ею моют.

Он тяжело вздохнул.

– А я думал, что от радости пляшут! – съехидничал он. – Дай хоть отдохнуть пять минут! Вытираю и вытираю! Я устал!

– От чего устал?

– Как от чего? – округлил глаза Толя. – Стол вытирать!

– Ой, как тяжело стол вытереть! – захохотала я.

– Вытирай сама!

– Я вытру, а ты не смог за собой стол вытереть от растительного масла.

– Вот и вытирай! Я приду после работы посмотрю, как ты вытерла стол от растительного масла. Может, у самой ничего не получится. – обрадовался муж.

– А посмотри! – улыбнулась я. – Посмотрим, что у меня получится!

– А вот посмотрим – посмотрим! – кинул жирную губку в раковину он. – У самой стол будет не чище!

– Да – да! – закивала головой я.

– Все я пошел!

– Куда?

– Мыться и на работу. – проходил порог кухни.

– Толя, а ты так не ответил сыр сладкий или нет? – улыбнулась в молчаливую пустоту на кухне я.

Глава 6

Муж ушел на работу. Я села на диван в гостиной. Я думала с чего начать и куда сходить. Сначала к Славе или Лиле? Нет! Не так! Я знаю, как поступить. Сходить к Лиле, потом в больницу. А вот к третьему к кому? К Лидке или Славе? А кто такая Лидка? Имеет ли она какое – либо отношение к смерти Вити? По чьей вине Ксюша находится в реанимации? Преступник один или несколько? Слава сказал Лиде, что он трогал супругов и теперь он об этом сожалеет. Он про убийство имел ввиду? Да и про какое – то фото говорил, которое показывает, что Слава виновен в смерти соседа? Какое – то дело запутанное. И в одно место бежать надо, и во второе, и третье. Как бы успеть? Может на завтра взять отгул? Позвонить моей подруге Розке, чтобы меня завтра подменила на работе.

Мои мысли прервали крики с верхнего этажа. Над нами жили семья Ежоковых.

– Да положь ты! Все бы тебе хватать! – кричала Элла. – Да ты в руках ничего держать не умеешь, обязательно разобьешь! У тебя не руки, а дырка от ведра.

– Элка, может дырка от бублика? – переспросил Гриша.

– Какая тебе дырка от бублика? – возмутилась супруга. – Дырка от бублика для тебя маловата. У тебя дырка в руках огромнейшая. Как раз походит на дырку от ведра. У тебя не руки, а ведро с дыркой! С огромнейшей! Преогромнейшей! Громадной! Прегромадной! Большой! Пребольшой! Гигантской! Очень гигантской! – перечисляла соседка. – Все их рук валится! Что не купим, что не подарят, то ты обязательно разобьешь! Гриша, поставь на место!

– А сама то! – хмыкнул сосед.

– Что сама то?

– Сама тоже частенько разбиваешь! – подметил мужчина. – То одно, то другое. Не я один. Чего все про меня говоришь, ты и про себя не забывай. Про себя ничего не помнишь! Как все легко забываешь! А про меня каждую деталь помнишь. Про себя тоже запоминай и не забывай! – возмутился он. – Не забывай, что бьешь!

Я усмехнулась.

– Что не забывать? – уточнила жена. – Про что помнить? Что я разбиваю?

– Элка, ты сама частенько что – нибудь разобьешь!

– Да, что я разбиваю?

– Вчера разбила тарелку! Что уже забыла? Вот! А я говорил, что касается тебя, ты моментально забываешь.

– А ты подумай, почему я вчера тарелку разбила!

– Потому что у тебя руки, как дырка от ведра! – повторил слова жены муж.

Я хихикнула.

– Не придумывай! И хватит держать! Ставь уже! Вертишь и вертишь! Это тебе не юла. Давай я тебе куплю юлу, верти ею сколько хочешь, хоть спи с ней. А это поставь! Дай сюда!

– Не дам! Я посмотрю! А то сама разобьешь!

– Яяяя? – удивилась она.

– Ты! Вчера тарелку разбила! Сегодня и это разобьешь!

– Да я вчера из – за тебя разбила тарелку!

– А – ха – ха! Из – за меня!

– Смейся сколько хочешь, но вчера по твоей вине из моих рук выпала тарелка и она разбилась. – обвинила мужа Элла. – Сама бы я её никогда не разбила! Я ж не ты!

– А я не ты!

Я ухмыльнулась.

– Будь я тобой, то в квартире ничего ценного не осталось!

– Будь я тобой, то у меня бы заболело горло от постоянного крика и возмущения. – повторил за женой Гриша. – Причитала бы: « положи – положи, я прижму к своей груди. Я тебя помою – перемою и от мужа Гришки прикрою. А он всё бьет и бьет, как же ему не везет! Аааааа!».

Мне стало смешно.

– Бьешь! Это ты верно сказал! – согласилась она.

– Элка, вчера не из – за меня тарелку разбила! А из – за самой себя!

– Да? – засомневалась Элла. – А я сама себе вчера закрыла глаза рукой и подкралась незамеченной? Я, что сама себя испугала? Кто подкрался ко мне на цыпочках и закрыл глаза? Кто заорал на всю квартиру: «Аааа! За тобой пришла коса. Заберет тебя с собой и на вечный покой»! Это я самой себе кричала?

– Да я пошутил! Это же шутка!

– Вот я в это время и держала тарелку в руках. От твоей косы и вечного покоя и выпала тарелка! – Так пугать жену! – прикрикнула она. – Вот тебе! Получай! Будет тебе вечный покой и коса с собой!

– Аааа! Уууу! Чего стучать по руке? Не стоит стучать по моим рукам! По своим постучи! Чего по моим стучать? У меня же руки, а не дырка от ведра!

Я хихикнула.

– А как меня пугать, так стоит! Следующий раз к себе и подкрадывайся! Глаза себе закрывай, а не мне! – потребовала Элка.

– Я сам к себе никак не смогу подкрадываться! – подметил он. – Это невозможно! Как я буду сам к себе подкрадываться на цыпочках? Я могу лишь сам подкрадываться, либо…

– Что либо? Что закатил глаза?

– Либо ко мне подкрадываются и меня пугают!

– Вот и славненько! Договорились! – от радости похлопала в ладони она.

Гриша выяснил.

– О чем договорились, Элла?

– Гриш, что я буду на цыпочках подкрадываться и тебя до испуга пугать. – ответила на вопрос супруга. – И тогда ты не одну тарелку разобьешь, а все пятьдесят. – Не все же тебе меня страшить!

– Мы ни о чем таком не договаривались! – заметил сосед.

– А я сама с собой договорилась! – засмеялась она.

Я улыбнулась.

– С самим собой не договариваются! Договор идет между двумя и более лицами!

– Это у кого как! – хохотнула сеседка.

– Как?

– У меня вот так!

– Так это как? – не отставал от жены муж.

– Я договорилась сама без твоего согласия!

– Так не делается!

– А когда ты меня пугал, ты же не спрашивал моего согласия, тогда и я буду тебя пугать также без твоего согласия!

– Но это было всего – то раз! Чего припоминать, что было вчера! Напугал и напугал! Ничего страшного не произошло! Стоишь веселая и счастливая, как ежик перед яблоком! Свои иголки распустила, теперь яблочко покушай! Какое оно ням – ням! Вкусное!

– Раз? – изумилась она. – И не раз, и не два, а гораздо больше. Вспоминай давай как меня пугаешь. Чего вспомнить не можешь? Про себя тоже запоминай и не забывай! – повторила слова супруга Элка.

– Да что было? Когда? – ничего не понял он.

– Дааа! – протянула жена. – Про меня всё легкую запоминаешь, а про себя моментально забываешь! Чертов Гриша!

– Я Гриша, но не чертов! – не согласился он. – Я только Гриша без чертей!

Соседка от злости топнула ногой.

– Я про одного черта сказала!

– А я про двух!

– А то не помнит он!

– Не помню, Элла!

– Неделю назад я сидела на скамейке в парке. – вспоминала она. – Купила мороженое и наслаждалась им. По телефону с подругой разговаривала. С Любкой!

– Не разговаривали, а щебетали! – с хохотом переправил супругу он.

– Разговаривали!

– Щебетали!

– Разговаривали!

– Вы вдвоем не умеете разговаривать! Вы щебечите!

– Ты дощебетишься! – пригрозила мужу жена.

– А ты договоришься! – захохотал сосед.

– Ну, подожди! Будет тебе щебетание!

Гриша покривлялся.

– А – ха – ха – ха! Ты всегда только говоришь! Моя ласковая жена!

– Да отойди ты! – оттолкнула мужа Элка. – Я не до рассказала.