– Аля выиграла конкурс красоты! – шепотом прочла Рада и ей даже сейчас послышались нотки восторга в голосе Зои.

На следующей фотографии Аля лежала на пляже и смотрела в небо. Здесь подпись была просто «Доченька». Так вот значит, какой была дочь Зои.

Рада нервно покусала губу. Она долистала альбом и отложила в сторону.

– Что–то полезное? – спросил Костя, сев рядом. 

– Думаю, да. Это дочь Зои, которая ее бросила, – сказала Рада, протянув ему фотографию в рамке, на которой Аля была в школьной форме. Здесь ей лет одиннадцать, не больше. Милый ребенок с двумя черными косичками, перекинутыми на грудь.

– Ты на нее похожа, – сказал Костя и посмотрел на Раду. – У вас взгляд одинаковый.

– Ну мы родственники, ничего удивительного, – вздохнула Рада и вернулась к исследованию коробки. Там было еще много фотографий и просмотрев их, Рада увидела на дне конверт. – Господи…

Она взяла его дрожащими пальцами и осторожно распечатала. Перед ней оказался лист, исписанный почерком Зои. Строчки запрыгали у нее перед глазами и она протянула его Косте.

– Прочти пожалуйста, – попросила Рада.

– Уверена? Может, это очень личное? – спросил Костя.

– Да, читай уже, – сказала Рада и обхватила себя руками.

– Здравствуй, Рада! – прокашлявшись, начал Костя. – Наверное, я должна была набраться храбрости и рассказать тебе все сама, но я боялась, что ты меня возненавидишь, а это бы лишило меня желания жить дальше. Эгоистично с моей стороны, да, но я хотела видеть, как ты растешь, как строишь свою жизнь и я позволила себе быть эгоисткой. К тому же твои родители взял с меня слово, что я никогда не скажу тебе правду, оно тоже связывало меня по рукам и ногам. Но сейчас…Я хочу, чтобы ты узнала о себе чуть больше.

Я не знаю, как это случилось – меня при этом не было, а у моей дочери и твоего отца разные версии произошедшего. Аля говорила, что все произошло по любви, а твой отец, что он был слишком пьян, чтобы соображать. Как бы не случилось на самом деле, но когда Аля поняла, что беременна, ей еще не было шестнадцати. Она хотела тебя. Очень хотела. И глядя, как она за тебя боролась, я склонна верить, что у нее с твоим отцом все и правда было по любви. Но я не хотела, чтобы она ставила крест на своей жизни, став такой молодой мамой. Я договорилась с твоим отцом, что когда ребенок родиться, он заберет его к себе иначе, я заявлю на него. Он был вынужден согласиться.

Когда ты родилась, тебе отдали отцу и Аля не смогла мне этого простить. Она отреклась от меня. Может быть и прокляла, я не знаю. Она старалась увидится с тобой, однажды даже украла и отец вместе с твоей приемной матерью уехали в Москву, подальше от скандала. Аля была раздавлена. Она потеряла интерес к жизни и я винила себя, что это я сломала ее. Но я хотела как лучше, хотя по правде, я не знала, как лучше.

Аля внезапно ушла с головой в учебу, подрабатывала в кафе официанткой, работала на почте. Она не общалась со мной, притворяясь, что меня нет. Я очень страдала, но не знала, что сделать, чтобы наладить наши отношения и растопить тот лед, что толстой стеной был между нами. А как только Але исполнилось восемнадцать… Она сменила имя, сказав, что не хочет иметь отношение к семье, которая ее предала и уехала заграницу на те деньги, что накопила за эти два года. Моя дочь больше никогда не писала и не звонила мне, словно ее у меня никогда и не было, а все воспоминания о ней – лишь мои грезы.

Конечно, я искала ее, но поиски н едали результатов. Я до сих пор не знаю, как сложилась ее жизнь и что с ней. Аля наказала меня за предательство. Не знаю, пыталась ли она связаться с твоим отцом, по крайней мере, он никогда об этом не говорил. Не знаю, простишь ли мне эту ложь, но я очень надеюсь на твое милосердие. Твоя бабушка. Мне все эти годы хотелось услышать это от тебя. Прости меня, прости. Я очень тебя люблю.

Костя замолчал и отложил письмо в сторону. Рада поднялась и подошла к окну. Она потерла ледяными пальцами плечи и невидящим взглядом уставилась в сад, который расцвел и стал зеленым.

– Получается, твой отец педофил? – сказал Костя и подошел к ней сзади.

– Когда я родилась, папе было девятнадцать, – ответила Рада. – Так что вряд ли. Четыре года не такая существенная разница.

– Будешь с ним говорить об этом?

– Да, я хочу услышать его версию событий, – ответила Рада. – Надеюсь, у него хватит мужества не лгать мне.

– Сильно я в этом сомневаюсь. Он слабак, – в тоне Кости послышалось презрение и это задело Раду.

– Да, есть в нем такое, – ответила она. – Он очень неуверенный в себе человек.

– Тебе стало легче? – развернув ее к себе, спросил Костя.

– Немного. Спасибо тебе, что согласился помочь мне, – глядя ему в глаза, сказала Рада. – Мне было бы очень тяжело без твоей поддержки и даже в голову бы не пришло искать здесь.

– Всегда к твоим услугам, обращайся, – улыбнулся Костя и коснулся костяшками пальцев ее щеки. – Я все для тебя сделаю.

– Звучит многообещающе, – сказала Рада.

– Димка сказал, что вы завтра уезжаете в Питер, – чуть отстраняясь от Рады, сказал Костя.

– Будем разбираться в наших отношениях, – сказала Рада. – Он ревнует меня к тебе, мне невыносимо видеть, как он сходит с ума по Лене. И учитывая все это, я не знаю, есть ли смысл в нас, как в паре.

– Не бывает людей без прошлого, все мы кого–то любили, – пожав плечами, сказал Костя. – Но не со всеми суждено идти вместе, к сожалению. Ты ведь тоже в кого–то влюблена.

– Тот мужчина уже в прошлом, – сказала Рада.

– Ты любишь моего брата?

– Он милый, добрый, смешной… Мне с ним комфортно, но я не уверена, что это любовь, – подумав, сказала Рада.

– Тогда почему ты с ним?

– Что–то держит, сама не пойму, – ответила Рада и посмотрела Косте в лицо. – Мне неловко говорить об этом с тобой.

– Потому что у нас был секс?

Рада кивнула. Ей стало одиноко и холодно. Она отошла в сторону и стала собирать разбросанные по кровати вещи. Костя сунув руки в карманы джинсов, молча наблюдал за ней. Чувствуя на себе его взгляд, она нервничала.

– Черт возьми, ты хоть знаешь, что со мной делаешь? – пробасил Костя и Рада сама не поняла, как он оказался рядом с ней. Взял ее за плечи и поцеловал ее в губы. Так же, как в первый раз, нагло, властно, словно никакого другого, кроме него в ее жизни существовать не должно. Рада на секунду опешила, но тут же подчинилась ему. Как и в прошлый раз, она принимала его силу и впитывала ее в себя. Ей хотелось раствориться в нем, потеряться в его желании.

– Проверяю на прочность? – пробормотала Рада, когда Костя оторвался от нее.

– И я снова прогнулся, – усмехнулся Костя, зарываясь пальцами Раде в волосы. – Потому что хочу тебя, потому что все время думаю о тебе.

– Ты ведь знаешь, что это невозможно.

– Знаю. Но я влюбился в тебя и не понимаю, как с этим жить дальше, – признался Костя. – А видя, как ты сомневаешься в моем брате, начинаю думать, что у меня есть шанс.

– Это будет некрасиво, – сказала Рада. – Метаться от одного брата к другому.

– Ты уже это делаешь. Димка спрашивал, было ли у нас что–то, я сказал, что нет.

Раду замутило от этой лжи. Она понимала, что правда не принесет ничего хорошего, но чувствовала себя изменницей. Хотя на тот момент, когда она провела ночь с Костей, у них с Димой не было отношений. Ей не в чем себя винить, но ей все равно было неприятно от собственного поступка.

– Наверное, лучше было бы признаться, – вздохнула Рада.

– А смысл? Я бы еще понял, если бы это произошло сейчас, – пожав плечами, сказал Костя. – Тогда бы ты изменила ему, а так… Или ты хочешь сказать ему правду?

– Иногда очень хочется.

– Отомстить за его флирт с Леной? – усмехнулся Костя.

– Умаслить оскорбленное самолюбие, – ответила Рада. – Это ерунда, я знаю. Он не виноват в том, что чувствует.

– Но ты выбрала терпеть это.

– Наверное, во мне все еще живет мамина установка что любовь надо заслужить, – сказала Рада.