Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любые совпадения с реальными людьми или событиями – случайны.

«Самое важное – с первой секунды показать, что тебя следует уважать», – рассуждал новоиспеченный майор полиции Роман Мартьянов, паркуясь у здания Управления МВД города Краснодара. Отличник учёбы, боевой офицер и добросовестный сотрудник, Роман долго ожидал серьёзного назначения. И вот, спустя несколько лет, его самоотверженность, резвость и преданность профессии смогли оценить по-достоинству – сегодня он заступал в должность начальника отдела уголовного розыска по городу Краснодару. Безусловно, для него это был прорыв. Ещё в юности он дал себе обещание добраться до высокого поста, не злоупотребляя и не изменяя своим внутренним принципам. И вот Роману уже 35, и теперь настала его эра наводить порядок и бороться с системой. Конечно, служба в органах не могла не наложить отпечаток на судьбу мужчины. Несмотря на свою явную привлекательность – высокий рост, смоляные кучерявые волосы, резкий профиль, доставшиеся от отца-кабардинца, небесные глаза – от матери, паспорт не был запятнан штампом, равно, как и сердце. Оно и понятно – редкая женщина выдержит постоянное отсутствие супруга в доме, да и в жизни в целом. Роль офицерской жены с трудом подходила современным барышням, и Романа устраивало такое положение дел. Вниманием противоположного пола он не был обделён, а для всего остального, вроде семьи, борщей и совместных вечеров перед телевизором, приспособлен. Мужчина вырос без отца, рано пошёл работать, чтобы помогать измотанной матери, и понятия не имел, что такое настоящая семья, согласно общепринятым канонам. Но он ни о чём не жалел. Не будь в его жизни всего этого, не закалился бы характер, и не стал бы он тем, кем является сейчас.

Южная жара являла собой нечто непривычное и ошеломляющее для человека севера. Роман раздраженно одёрнул форменную рубашку, прилипшую к телу. Краснодар начал испытывать майора на прочность с самого приезда два дня назад. То проколотые шины, то пробки, то отсутствие горячей воды. Теперь ещё и сорокоградусная жара. «Нас этим не проймешь», – подумал Роман, – «мы договоримся». Этот день точно пройдёт идеально. Будучи отличным руководителем, Рома успел ознакомиться с личными делами подчинённых заблаговременно. В целом, всё было весьма многообещающе. Показатели в норме, сотрудники достойные, остальное – дело техники и времени.

В кабинете уже собрались коллеги. Роман зашёл в сопровождении Главы управления. После короткого представления и прочих формальностей, полковник покинул собрание, оставив майора для проведения первой летучки.

– Итак, раз все в сборе, то приступим, – начал Роман, но его прервал щуплый молодой человек, на вид лет двадцати с небольшим. «Ага, это, скорее всего, лейтенант Галушко Фёдор. Сразу после академии в пекло. Застенчив, но самоотвержен» – мысленно повторил слова из характеристики Роман, – что хотите сказать лейтенант Галушко?

Молодой человек удивился и зарделся.

– Товарищ майор, отсутствует старший лейтенант Зайко. Она предупредила, что скоро будет.

– Она? Хм…в характеристике не уточнили имени, не знал. Благодарю за информацию, но давайте сразу проясним, распорядок трудовых будней необходимо соблюдать. Дисциплина высшего – первое отличие настоящего офицера от солдафона. Всех прошу учесть. С Зайко проведу беседу. Продолжим.

Мужчины приступили к обсуждению текущих дел.

– Себе по голове посигналь, придурок лагерный, – Мила высунула руку, сложенную в кулак, из окна отцовского джипа. «Чёрт бы побрал меня за то, что я до сих пор введусь на манипуляции этих людей. Ещё родители называются».

Милана Зайко отличалась в корне от сложившегося стереотипа «золотого ребёнка». Мама – модель, папа – миллиардер. Отличные стартовые позиции для того, чтобы стать представителем «золотой молодёжи». Да вот только Мила никак не хотела и не вписывалась туда. С самого детства она шла против системы. Родители были заняты сами собой, а девочку окружало бесконечная вереница гувернанток. Круговорот людей, круговорот лиц. И не одной родственной души. Бунтарский характер и упорство Милана получила от отца, от мамы перешёл рост и копна рыжих вьющихся волос. Но при всём этом Милана считала себя гадким утёнком на фоне своей родительницы, которая ещё и постоянно напоминала дочери, что та «не оправдала надежд, потому что не родилась мальчиком или красивой девочкой». Обычно с этими словами мать вздыхала, отпивала мартини и картинно испарялась. Холодная и красивая женщина. Отец, конечно, с большим теплом относился к своему единственному чаду, но в силу своей загруженности, не мог залечивать душевные раны дочери, нанесённые его супругой. Милана с раннего детства предпочитала общество детей многочисленной прислуги обществу холёных маленьких избалованных копий друзей семьи. Ей по душе были посиделки у костра, догонялки по грязи, отлов лягушек из пруда соседа и прочие «плебейские замашки». Девочку пытались запирать, наказывая, но всё это лишь подталкивало Милану на новые бунты. Самым значимым протестом стало поступление в Академию МВД. Милана до сих пор с восторгом вспоминала,, какой концерт устроила мать, когда узнала, что её неудавшаяся дочь не отнесла документы в МГИМО, где проплатили место, а не только отправилась прямиком в Академию МВД в Нижнем Новгороде, но и уже проходила курс молодого бойца. Отец пытался образумить Милу, рассказывал, как они страдают, однако девушка не сдалась. По итогу все смирились, попросив лишь устроиться на службу после окончания в родном городе. Это условие Милана выполнила с удовольствием, тем более что Краснодар она обожала. Да, пришлось доказывать, что место ей досталось не по «блату», тем более что начальник управления МВД по Краснодару полковник Овсов Павел, а для Милы просто дядя Паша, был школьным другом отца. Но девушка привыкла, что у неё всегда всё наперекосяк, поэтому пахала, как лошадь, сутками пропадая на работе. Жизнь устаканилась. Мила ощущала себя комфортно в свои 25, находясь в полном одиночестве. Красавицей себя она не считала, стеснялась своего тела, а всё приправлялось буйным характером и острым языком. С мужчинами ей было проще дружить или работать, нежели заводить романтические отношения. Иногда, конечно, она позволяла себе увлечься кем-нибудь, но дальше пары свиданий и неловкого секса ничего не заходило. Дабы не убить окончательно в себе остатки женственности Милана временно приостановила такие вылазки и ушла в работу.

И всё протекало гармонично до вчерашнего дня, когда отец позвонил и сообщил об очередном сердечном приступе у матери, которые, надо сказать, участились. Хоть Милана не была близка с родителями, она не могла не любить тех, кто дал ей жизнь. Испугавшись, она бросила всё и примчалась в семейное поместье. Как оказалось, всё это было тщательно спланировано. Мать с порога забрала ключи от машины Милы, практически силой затолкнула её в свою комнату, где ожидал стилист. Девушку разрисовали, одели, как куклу, и выпихнули в гостиную, где отец и мать мило беседовали с каким-то английским лордом и его сыном. Сватовство очевидное. К счастью, этот сынишка оказался игроком другой цветовой лиги. Мирно пообщавшись наедине и договорившись, что сыграют заинтересованность, молодые люди разошлись. Вечер затянулся, Милане пришлось остаться в доме родителей. А с утра мать отказалась отдавать ключи, пока та не пообещает устроить свою личную жизнь с этим англичанином. В ответ Мила снова устроила мирный протест, забрав одну из многочисленных машин отца.

И вот сейчас она плелась в огромном чёрном Эскалейде. Воистину на дороге равны, особенно в Краснодаре. Уж если стоишь, то стоишь – ни спасут ни статус, ни деньги. Милана жутко злилась. Она не привыкла опаздывать, тем более, когда прибыл новый начальник. И как доложили ребята, этот приезжий уже высказал своё «фи» по поводу опоздания и её половой принадлежности. «Очередной сексист», – выругалась она вслух, прочитав сообщение. «Ладно, разберёмся с ним потом. Раз уж опоздала, то хоть прикольнусь над ребятами». Подъезжая к управлению, Милана притормозила, нашла песню, врубила звук на максимум и вдавила газ в пол, машина взревела и рванула с места.