- Да.

- Лариса была наркоманкой, - враз одеревеневшим голосом начал он. – Вы же знаете, она умерла от передоза. Она сидела на игле уже очень давно, и я ничего не мог сделать… я пытался…

Рогозина оставила велосипед у обочины, подошла к нему и тронула за плечо.

- Вань.

Он беспомощно уткнулся лбом её в плечо.

- Галина Николаевна… Я правда пытался… Я ведь учился на биологическом. И… экспериментировал. В институте подруга, Инка Ростова. Она тоже баловалась наркотой, но как-то умела вовремя останавливаться. И мы вывели особый сорт – для моей сестры. Он даёт практически те же симптомы, но щадит организм, с ним легче перетерпеть ломку… Но Лариса… она не захотела. Я не смог её убедить. Не смог заставить! Галина Николаевна… почему? Почему?!

Когда он взял себя в руки, полковник рискнула отойти к круглосуточной палатке за чаем.

- Иван, - осторожно начала она, вручив ему стаканчик. Велосипеды они оставили у обочины, устроившись на лавочке у реки. Перед ними, по чёрной воде, медленно шёл светящийся пароход. – Если тебе нужно время…

- Всё в порядке, - ответил он, провожая пароход колючим взглядом. – Я думаю, вы поняли, что я хотел сказать.

Полковник не ответила, и он, сощурившись, зло продолжил:

- У меня остался тот сорт, Галина Николаевна. Никто не отличит симптомы от приёма настоящих наркотиков. Или, по крайней мере, не сразу… Профиль большинства подопытных клиник «A-live» - лечение наркозависимости. Тут ведь никто не спросит, от чего умер или сошёл с ума очередной пациент – и так всё ясно… Прекрасное поле для экспериментов.

Рогозина нахмурилась.

- Предположим, кто-то из нас…

- Это буду я.

- …кто-то из нас проникнет в клинику. И?

- Какое может быть «и», Галина Николаевна? – спросил он, устало проводя рукой по волосам. – Это целой конторой мы могли думать, прогнозировать, вычислять… Нам с вам остаётся только гадать и полагаться на удачу. Хотя, мне кажется, мы так и делали всегда. Все, кроме вас. Вы-то знали точно, вы просчитывали каждый шаг… Я восхищаюсь вами, Галина Николаевна, - искренне произнёс он.

Полковник вздохнула:

- А толку?

Иван не отреагировал. Молча глядел на тёмную воду с неверными отражениями огней. Наконец он сказал:

- В общем, договорились. Я поднимаю старые наработки, проникаю в клинику под видом наркомана… Придётся сделать фальшивые документы. Как-то изменить внешность.

- Зачем?

- Вы издеваетесь? «A-live» наверняка изучила нас, как облупленных. Разве они примут на лечение бывшего фэсовца? Они же сразу поймут, что я собираюсь шпионить!

- Ну, во-первых, как ты говоришь, симптомы будут налицо. А во-вторых… Иван, есть у меня одна мысль. – Её глаза блеснули, и тон, которым она продолжила, был в точности тот, что во времена работы Службы над делом Органиста. – Спрятать проще всего то, что лежит на виду, помнишь? Вот нам и пригодится легенда о том, что только в тебе я нахожу утешение после ликвидации ФЭС.

14

- У меня есть доказательства против вас. Запускайте любые препараты – мне всё равно, что произойдёт с жертвами. Вы отобрали у меня ФЭС – то, чем жила. Вы заставили меня раскидать бывших сотрудников по разным городам. У меня остался только Иван Тихонов. И я пойду на всё, чтобы его спасти. Если вы не возьметесь за его лечение, я пущу в ход всё, что у меня есть против вас.

Глава «A-live» посмотрел на неё с интересом:

- Неужели вы полагаете, что мы купимся на такую дешевую игру? Как я могу быть уверен, что у вас действительно есть компромат на «A-live»?

- У меня нет нужды доказывать вам что-либо. Мне нечего терять.

- А пациенты, которым, в случае огласки ваших материалов, будут введены экспериментальные… возможно, смертельные… препараты?

- Мне всё равно, - спокойно и незло ответила полковник. И тут же с силой крикнула: - Мне всё равно! Вы можете делать что хотите, я вас зарою, и ваш последний шанс – вылечить Тихонова.

- А почему вы пришли именно ко мне? В стране есть множество клиник, где лечат от наркотической зависимости.

- Вам ли не знать, - ядовито улыбнулась она, - что, когда у «партнёров» есть общие секреты, сотрудничество куда продуктивней. К тому же я не хочу, чтобы о наркозависимости Ивана знал кто-то ещё.

- И всё-таки. Я не обязан вам верить.

Рогозина развернулась и не прощаясь направилась к дверям.

- Стоять! – повелительно крикнул он. – Вы не уйдёте отсюда, пока я не выясню…

- Неужели? – скептически подняла брови бывшая полковник и мягким кошачьим жестом вынула из-под пиджака пистолет. – Тогда вы не уйдёте тоже…

Дуло смотрело в лоб застывшему главе «A-live».

- Вы же понимаете, что шутки кончились. Вы отняли у меня всё. Мне не за что вас жалеть и незачем беречь. В стране действительно много клиник, которые лечат от наркозависимости.

- Сумасшедшая… Вас посадят!

- А вас положат, - холодно парировала она. – Итак, в последний раз…

- Хорошо, - медленно поднимая руки, ответил он. – Хорошо. Как это произошло? Как Тихонов подсел на наркотики?

Держа его на прицеле, полковник кивнула:

- Наконец-то верный вопрос. Он пробовал в юности, но сумел остановиться. Теперь, пятнадцать лет спустя, удержаться уже не смог. ФЭС значила для него ещё больше, чем для меня.

- Вы делаете из меня настоящего злодея!

- Рот закрыл, мразь, - ласково ответила она. Тихонов, сидевший в это в время у ноутбука в её квартире, буквально чувствовал, как полковник теряет самообладание.

- У тебя сейчас небольшой выбор: киваешь и соглашаешься лечить Ивана или дёргаешься и получаешь пулю в лоб. Ну?

Глава «A-live» кивнул, но Рогозина не спешила убирать пистолет.

- А теперь мне нужны гарантии, что я выберусь отсюда живой.

- Я не обязан вам ничего гарантирова…

- Так вы ничего не поняли? – Пуля вошла в стену чуть выше его плеча. – Вы сейчас проводите меня до самого выхода с территории. Завтра в указанном месте заберёте Ивана. Дёрнетесь ещё раз – следующая пуля будет в цель. Вы же копали под каждого сотрудника и знаете, что когда-то я работала полевым хирургом. Поверьте, хирург с опытом оперативной работы знает, куда стрелять на поражение.

========== Часть 5 ==========

15

- Иван… Ты уверен? – скрывая дрожь в голосе, спросила полковник и протянула ему стакан.

- На все сто, Галина Николаевна, - бодро ответил он, кроша в воду плоскую зеленоватую таблетку неправильной формы. – Мы с Оксаной ведь работали над этим на досуге…

- Что??

- Я как-то рассказал об этой штуке Оксанке, а она возьми и вцепись в идею: вдруг нам пригодится в каком-нибудь деле? – Тихонов подмигнул. – И ведь пригодилось! – и залпом выпил содержимое стакана. Рогозина смотрела на него нахмурившись, закусив губу.

- Да перестаньте, Галина Николаевна. По-моему, в кабинете этого придурка вы были гораздо уверенней, чем сейчас.

- В кабинете «этого придурка» ты не подвергался такому риску… Иван, это же чистой воды безумие! Давай придумаем что-то другое, - как-то совсем беспомощно попросила она.

- Я вас не узнаю… - тихо ответил он.

- У меня ведь и вправду не осталось никого, кроме тебя, Иван Тихонов.

- У меня никогда и не было никого, кроме вас, Галина Николаевна.

16

Когда он проснулся, есть уже не хотелось, но противно и тяжело ныли виски. Он сел в кровати – в висках застучало, в глазах плотной пеленой встали чёрные мушки.

Вероятно, здешняя атмосфера помогала в борьбе с наркозависимостью, но общему выздоровлению не способствовала. Через неделю пребывания в клинике Тихонов стал замечать головокружения и странную сонливость, какой он никогда раньше не страдал.

Иван объяснял это продолжительным бездельем – если подумать, он не расставался с компьютером и работой так надолго ещё со времён учёбы. Не нужно было проверять почту и составлять отчёты, анализировать и сравнивать, не нужно было торопиться и перехватывать бутерброды налету.