Меньше всего травы было у ворот, где стояла машина. От калитки тянулась узенькая тропинка, засыпанная разноцветными камушками, но ее постепенно поглощали сорняки, и в следующем году наверняка пришлось бы делать новую. В центре двора тропинка разделялась, расходилась в разные стороны. По одной можно было пройти к добротному каменному мангалу, укрытому в кустах сирени, по другой – добраться до широкого деревянного крыльца. Входная дверь действительно хорошо просматривалась со стороны дороги, тут соседка не соврала. А вот заглянуть в комнаты было невозможно: окна надежно прикрывали ветки.

Оперативник, с которым Ян разговаривал по телефону, встречал его у крыльца, в дом они прошли уже вместе. Там все еще работали эксперты, не обратившие на следователя никакого внимания. Они вообще ничего не говорили, и такая звенящая тишина была редкостью на месте преступления – но она отлично сочеталась с тяжелым и густым запахом крови, заполнившим дачный домик.

– Сколько комнат? – уточнил Ян. Он не хотел понижать голос, это получилось само собой. Как будто он уже оказался в морге и каждое его слово разлетится тут насмешливым эхо.

– Три: гостиная и спальня здесь, на первом этаже, плюс жилой чердак.

– И тут хватило места для четверых?

– Можно было и больше поселить, если требования невелики, – пожал плечами оперативник.

Пока теория Яна подтверждалась: домик был небогатый, хотя и не из тех дач, что немногим лучше конуры. Если среди погибших и правда была богатая наследница, домик определенно принадлежал не ей. Но она согласилась приехать в такое место, значит, была не из снобов, брезгующих всем, что по цене уступает яхте. Ян знал, что подробности он выяснит потом, когда пройдет шок, когда начнут работать другие специалисты. Об этом можно пока не думать. Сейчас главное – место преступления, то, что скоро исчезнет, и никакие фотографии не воссоздадут его в полной мере. Поэтому он направился вперед, в гостиную, там запах крови был самым сильным, оттуда он разлетался по дому.

Уже оказавшись в дверях, он увидел сцену расправы – как, должно быть, увидела ее обнаружившая тела соседка. Интересно, как она отреагировала? Следов рвоты у порога нет, значит, сдержалась… Скорее всего, сразу рванула прочь, позабыв про собачку. А что собачка побывала на месте преступления – плохо. Но не критично. Критично тут другое…

Гостиная была самой большой комнатой в доме – и все равно не слишком просторной. В дальнем углу ютилась маленькая кухонька, возле которой снесли стены, чтобы получить еще немного пространства. А центральное место возле окон занимал большой дубовый стол, место для дружеских посиделок и разговоров по душам… Но это раньше. Теперь – место убийства.

Одна из жертв лежала на столе. Молодую женщину раздели, уложили на спину и вскрыли. Обо всем этом Ян думал без жалости, без страха, он анализировал и запоминал. Разрез один, от паха до начала грудной клетки, потом рану расширили, но, кажется, ничего не вырезали. Несчастную оставили ровно в центре стола, как букет цветов… или как главное блюдо.

Остальные жертвы сидели на высоких стульях у стола – старинных или удачно сделанных под старину. У стульев не было подлокотников, спинки поднимались под прямым углом, и мертвые тела не удержались бы на них, если бы убийца не привязал их. Ему было нужно, чтобы они даже после смерти сидели за столом и смотрели на свою мертвую подругу. Подойдя поближе, Ян обнаружил, что преступник использовал крепкую рыболовную леску. В домике не было никаких снастей, здесь собрались женщины, значит, леску он привез с собой: он готовился ко всему этому, он все продумал до мелочей.

Одна женщина сидела во главе стола, две – рядом с окнами, одно кресло осталось пустым, но чуть отодвинутым, словно ожидало кого-то. Вот только кого? Ту, что лежала на столе – или другую гостью? Или самого убийцу?

Яну не нужно было спрашивать о причинах смерти, пока все казалось очевидным. Выпотрошили только женщину на столе, всем остальным перерезали горло. Но вот что странно… Стараясь рассмотреть их залитые кровью тела, Ян не видел никаких следов борьбы: ни синяков, ни ссадин, ни сломанных ногтей. Похоже, они не сопротивлялись! Между тем леска не оставила на коже травм, ее, похоже, намотали посмертно, не чтобы связать жертв, а чтобы закрепить трупы в нужных положениях. Как убийца это проделал, если был один? А если был не один… неужели соседи упустили бы целую толпу чужаков? Москвичек, приехавших сюда, заметили сразу, в поселках, где все друг друга знают, обращают внимание на посторонних.

– Орудие убийства? – спросил Ян.

Оказавшись на месте преступления, он всегда отмерял слова очень скупо. Болтовня отвлекала его, мешала сосредоточиться, и он предпочел бы получать такие же лаконичные ответы. Он знал, что одни коллеги принимали его безучастное молчание за страх, другие – за бесчувственность. Ему было плевать. Когда он начинал работу, значение имело только одно: поймать убийцу как можно скорее.

– Не найдено, – отозвался оперативник. – Предположительно, очень острый нож.

– Скальпель?

– Нет, лезвие не меньше пятнадцати сантиметров. Это умник наш так сказал, можете с ним поговорить.

Но отвлекать судмедэксперта Ян сейчас не собирался, он видел, что в комнате много работы. Первые часы – самые важные, каждый должен составить свое впечатление, а время обменяться мнениями еще будет.

Ян подошел к столу, чтобы получше разглядеть жертв. Это тоже было первое впечатление: не знать имена, не знать возраст, не знать, кто из них та самая богатая наследница. Просто смотреть и видеть.

Та, что лежала на столе, была очень красивой. Убийца изуродовал ее тело, но лицо не тронул. Возможно, из уважения к этой красоте? Даже в смерти она выглядела спокойной, как спящая аристократка, а ее длинные угольно-черные волосы, волнами окружавшие голову, впитывали кровь, растекавшуюся от тела, не позволяли заметить ее. Ян еще не был уверен в этом, но ему казалось, что она не страдала.

Жертвы, изображавшие гостий на этом кровавом застолье, остались одетыми. Во главе стола сидела молодая женщина, худенькая, миниатюрная, казавшаяся подростком, но Ян умел замечать все, он знал, что ей около тридцати – как и всем им. Это логично, он бы удивился, если бы на такой девичник собрались представительницы совсем уж разных поколений. Светлые волосы девушки были подстрижены очень коротко, ей это шло – и позволяло разглядеть чудовищную рану на шее. Похоже, один удар, сильный, но уверенности пока не было.

Остальные двое были убиты так же, явно одной рукой. Если здесь и собралась банда психов, то убивал все равно лишь один из них. Девушка, сидящая справа, была крупной и полной, девушка слева отличалась обычным телосложением, средним, похоже, она активно занималась спортом и следила за собой – но это уже покажет осмотр без одежды. У обеих были длинные волосы, не позволявшие толком изучить раны на шее.

Ян еще не закончил осмотр, когда его внимание привлек шум в коридоре. Оперативник все это время стоял рядом с ним, но снаружи дежурили полицейские, так что ничего особенного произойти не могло, и все же произошло. Прежде чем Ян успел разобраться, что там за вопли начались, в залитую кровью комнату ворвался незнакомец.

Он на пару секунд замер на пороге, и этого следователю было достаточно, чтобы разглядеть его. Невысокий, но и не низкий – около метра семидесяти пяти, пожалуй. Кость широкая, однако сам он не полный, просто чуть одутловатый, мало двигается, много сидит. Молодой. Лицо с заметными отеками, черты непримечательные, запомнить сразу можно разве что большие, чуть навыкате глаза.

Такой тип не смог бы пробиться мимо дежурных силой, но его дорогой костюм намекал, что сила и не понадобилась. Его пропустили, потому что побоялись связываться с ним.

После недолгой паузы мужчина бросился вперед и обнял одну из девушек, привязанных к стульям.

– Лиза! – взвыл он, прижимаясь к ней, не обращая внимания на то, что кровь уже пропитывает его костюм.