© Т.И. Луганцева, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

Кто не был знаком с Яной Карловной Цветковой, тот многое потерял в жизни. Хотя ее подруга Ася Кудимова, адвокат по уголовным делам, считала по-другому. Она была уверена, что тот, кто не общался с Цветковой, сохранил не только душевное спокойствие, но и драгоценную жизнь. А все дело в том, что Яна вечно оказывалась в эпицентре каких-то происшествий – от нелепых до самых что ни на есть криминальных, и проходила как свидетельница уже по сотне уголовных дел. Правда, следователь по особо важным делам Виталий Николаевич Лебедев поначалу думал, что именно Цветкова – главная злоумышленница, которая каким-то непостижимым образом всякий раз выходит сухой из воды и получает от этого несказанное удовольствие. В чем однажды и имел смелость признаться Яне.

– Так я в твоих глазах просто маньячка какая-то! – удивилась Цветкова. – Но это же комплимент!

– Неужели? – ухмыльнулся Виталий Николаевич. – Я думал, что женщины любят, когда им говорят: «Какая ты, милочка, красивая, какая ты, душечка, добрая…»

– Сразу видно, что ты не знаешь толк в женщинах! – скептически посмотрела на него Яна, и Виталий Николаевич поежился под острым взглядом ее голубых глаз. – Если я одна все это организовала, провернула и против меня нет никаких доказательств, то каким же умом я должна обладать? Конечно, я считаю, что это комплимент.

Естественно, Виталий Николаевич думал про Цветкову так нехорошо только первое время, пока не познакомился с ней поближе. А когда узнал ее лучше, то понял, что Яна просто ходячее недоразумение, к которой, как мухи на мед, липнут все неприятности. Яна стала для следователя своеобразным проклятием, своего рода «черной меткой», и он решил, что должен до конца своих дней помогать ей, вытаскивая из разных передряг.

Следователю Лебедеву было сорок пять лет. Выглядел он не очень презентабельно – одежда неопрятная, пуговицы кое-где оторваны. Опытный взгляд сразу бы определил, что он мужчина бесхозный, то есть холостой. Когда-то давно, в ранней молодости, Виталий Николаевич был женат, но недолго, а потом словно завязал с этим делом. С Цветковой они были знакомы уже десять лет, и именно это обстоятельство, по мнению Аси, было главной причиной одиночества Виталия Николаевича долгие годы.

Однажды у Яны по поводу отношений с Виталием состоялся разговор с ее давней подругой Асей.

Яна пригласила подругу в кафе, и они заняли лучший столик у окна. Была ранняя весна, солнце заливало светом ярко-зеленую травку с вкраплениями желтых одуванчиков и кроны деревьев, протянувших тоненькие веточки к ласковым лучам.

– Как у тебя дела с Виталием? – поинтересовалась Ася, кивком поблагодарившая официанта, поставившего перед подругами кофе и мороженое.

– Какие у нас могут быть дела? – рассеянно ответила Яна, слизывая с ложечки холодное лакомство. – Он же занят постоянно.

– Между прочим, занят он делами, в которые ты его втягиваешь.

– Я? Ну ты это преувеличиваешь.

Ася пригубила ароматный кофе.

– Дура! Все эти годы он любит тебя!

Яна подняла на нее удивленные глаза.

– С чего ты взяла? С ума сошла, что ли? – Яна даже отодвинула креманку с разноцветными шариками.

– Это ты с ума сошла, если ничего не замечаешь, не чувствуешь! Мне кажется, сначала Лебедев и сам не осознавал своего чувства к тебе, а потом, думаю, смирился.

– С чем? – оторопела Яна.

– С тем обстоятельством, что ты никогда не ответишь ему взаимностью! Сама подумай – то за одного выскакиваешь замуж, то за другого, а сама при этом еще выглядываешь, не показался ли очередной рыцарь на белой лошадке на горизонте, – пояснила Ася.

Яна надула губы, отказываясь верить, что слова подруги о чувствах следователя могут быть правдой.

Она давно знала Виталия Николаевича и относилась к нему очень хорошо, но по-дружески. Как мужчину своей мечты Яна его и не рассматривала. Ей даже в голову такое не приходило, и Цветкова очень надеялась, что подруге это показалось. Иначе как теперь вести себя со следователем? Одно дело – друзья, и совсем другое – если ты понимаешь, что человек ждет от тебя чего-то большего, а ты не готова да и просто не можешь дать ему никаких чувств, кроме приятельских. Слишком разные они были с Виталием Николаевичем, слишком не подходили друг другу.

Яна была яркой, экстравагантной, непредсказуемой женщиной. Очень и очень необычной. Может потому, что родилась в не совсем обычной семье? Мать Яны много лет служила в театре юного зрителя, была ведущей актрисой, примой, а вот отец в том же театре был рабочим сцены, плотником. Более не подходящих друг другу людей сложно себе представить. К тому же Карл Цветков был запойным пьяницей, хотя мастером хорошим. По причине беспробудного пьянства из театра его после бесконечных проработок все-таки уволили, и он последние годы трудился на кладбище, сооружая гробы, по его собственному определению, как папа Карло. Там же он страшно и нелепо погиб: в сильный ливень, находясь «под мухой», поскользнулся на мокрой глине и свалился в свежевырытую могилу. Он не смог из нее выбраться, потерял сознание и захлебнулся.

Таким образом, детские годы Яны протекали между театральной сценой и кладбищем, и еще не известно, что оказало большее влияние на формирование ее личности.

На кладбище Яне не было страшно, она бегала и играла между могил, разглядывая искусственные цветы, венки с лентами и фотографии на памятниках. Яна всматривалась в лица умерших на керамических овалах и иногда даже разговаривала с ними. И только от детских могилок по спине Яны пробегал неприятный холодок. Она понимала, что когда умирают дети – это несправедливо, так не должно быть. Вот Яна в их же возрасте жива-здорова, а они молчат и тоскливо смотрят на нее с холодных могильных плит.

Много позже, когда у Яны закрутился бурный роман с чешским князем, тот искренне недоумевал:

– Только у вас в России к могильному памятнику прикрепляют фотографию покойного. Я не понимаю, зачем? Усопшие что, в гробу такие же, как на фотографии? Или они когда-то вернутся, и это для того, чтобы не забыли, как они выглядят? Бред какой-то! Для человека главное – память о покойном, а фотография на памятнике – это ужас.

– А у нас принято сидеть у могилки на скамеечке, поминать покойного и разговаривать с ним, – пояснила Яна.

– Везде у вас, русских, посиделки! – всплеснул руками чех.

Как ни странно, но бывать у мамы за кулисами было для Яны гораздо драматичнее. Впечатлительной девочке было странно, что воздушная принцесса из сказки в гримуборной превращалась в пожилую тетку, которая курила вонючие сигареты и грубо разговаривала по телефону, а Баба-Яга и вовсе оказывалась не очень трезвым мужиком, который, кряхтя, высвобождался из корсета и предъявлял совсем не сказочному миру объемный живот, а сняв лохматый парик – лысину. Сказочный принц, которого на сцене так любила принцесса, вдруг начинал нервно материться и просил у гримерши налить ему водочки. Видимо, именно тогда Яна и разочаровалась в принцах.

Да, определенно у отца на работе было намного спокойнее.

С личной жизнью у Яны тоже все складывалось не очень ладно. Она была замужем четыре раза. Как любила говорить сама Цветкова: первый брак был ошибкой юности, второй – ошибкой молодости и мог закончиться весьма плачевно. Дело в том, что второй муж Цветковой, узнав, что она стала наследницей крупного состояния, чуть не убил ее, но все обошлось. А вот последние два раза Яна выходила замуж за одного и того же человека – Ричарда Алисова, бизнесмена из Москвы. И этот факт красноречиво свидетельствовал, что эти отношения были совсем не простыми. От Ричарда Яна родила единственного сына.

Горячая любовь, кипящая бурными страстями, с шумными ссорами и не менее шумными примирениями длилась ровно до того момента, как Яна посмотрела в глаза молодому и красивому чешскому князю Карлу Штольбергу. Тогда Яна еще не знала, что в его жилах течет голубая кровь. Она просто поняла, что погибла окончательно и бесповоротно. Тщетно стараясь побороть это внезапно нахлынувшее на нее чувство, Яна, как честный человек, призналась в измене мужу. Они разошлись, но Ричард еще долго не отпускал ее из своего сердца. Все понимали, что для него эти отношения особо мучительны. Ася как-то даже мрачно пошутила: «Первый брак – это я подстрелила Ричарда, а второй – контрольный ему в голову».