Открыла Машина мама, худенькая шатенка с испуганным взглядом. Открыла, даже не спросив, кто за дверью.

   - Здравствуйте, Анна Михайловна, - начала с порога Наташа.

   - Проходите, - узнавшая учительницу женщина указала куда-то вглубь помещения. - На кухню. Здесь темно. Можете не разуваться.

   Наташа прошла, в потёмках натыкаясь то на старый сундук, то на велосипед, висящий на стене. На кухне из-под пластмассового абажура лился неяркий свет шестидесятиватной лампочки. За покрытым клетчатой клеёнкой столом сидел Машин отец. Перед ним стояла ещё полная бутылка и два стакана.

   - Садись, учителка. Выпьем, за упокой, - выдохнул он, разливая по стаканам "Столичную".

   Наташа присела. Новиков выпил. Под его тяжёлым взглядом Наташа тоже взяла стакан и, отхлебнув, закашлялась. Машина мать пододвинула ей блюдце с солёными огурцами, и учительница благодарно кивнула ей.

   - Хорошая девочка была Маша, - начала Наташа, словно говоря о покойной, - Добрая, скромная. И училась хорошо. Ведь ни одной четвёрки не было. На медаль шла...

   - Попробовала бы она четвёрки поприносить. Выдрал бы как Сидорову козу.

   - Разве можно? - педагогические принципы всколыхнулись внутри девушки. Она, хоть и обещала себе не спорить с родителями Маши, тут сдержаться всё же не смогла.

   - Можно. И нужно. И драл её, если надо было. Человека делал. Меня мой отец драл, так вот - стал человеком. Значит - и её.

   - А может, она этого и не выдержала? Может, так с ней нельзя, а надо как-то иначе? - почти кричала Наташа, - Она же девочка, в конце концов! Вас что, тоже за четвёрки пороли, да?

   - Нет... за пары... - собеседник Наташи слегка стушевался, углубился в себя, по всей видимости, вспоминая сцены из своего детства. - Но у неё же способности!

   - Вот видите! Может, наоборот, хвалить надо? Поощрять? Ведь вы любите её.

   - А то - не люблю! Одна она. Поступила бы в ВУЗ - вот с матерью бы радовались. Сам не смог - хоть она.

   Мужчина снова налил себе водки, но пить не стал, перекатывая гранёный стакан в натруженных красноватых пальцах.

   - А вы знаете... Кажется, у меня есть ниточка, как её найти. Только, только... дайте мне слово, что, если она придёт, она будет счастлива. Что...

   Тяжёлая ладонь легла на стол.

   - Учителка. Я не я буду, если что. Приведёшь... Вон мать пусть воспитывает. По гроб жизни должен буду. Что надо сделать - только скажи.

   - Ждать. И помнить, если что не так... Маша может опять не вернуться.

   - Да я сейчас... - казалось, мужчина готов был схватить бутылку за горлышко и бежать отбивать Машу от любых обидчиков.

   - Молчи, Саш. Наталия Викторовна, если деньги какие нужны - скажите. Мы кредит возьмём...

   Наташа улыбнулась:

   - Нет, спасибо. Деньгами тут не поможешь. Ну, так как? Будет Маше хорошо?

   - Будет, - кивнул Александр Олегович.

   На следующее утро, уже привычно пройдя сквозь кладовку в "розовый мир", Наташа первым делом отыскала Машу Новикову среди одноклассников.

   - Пойдём со мной, - отозвала она ученицу в сторону, - Карты поможешь отнести к пятиклашкам.

   - Наталь Викторрна, может, я? - встрял вездесущий Останин.

   - От тебя они разбегутся. Да и руки у тебя не слишком чистые, - отшутилась Наташа, увлекая девочку за собой, - И вообще, может нам о своём посекретничать надо, а ты будешь третьим лишним.

   Под смех восьмиклассников они удалились в сторону кладовки. "Операция" прошла успешно. Настолько успешно, что даже сама Наташа не поверила в то, что всё это она проделала сама.

   А в восьмом "Б" родного мира их встретили всеобщим ликованием. При этом девочка словно бы и не заметила разницы, не заметила, что кого-то из одноклассников нет. А одноклассники... Они даже хотели пронести Машу на руках вокруг школы, словно та, вернувшись, сделалась флагом, символом их победы. Тут уж не выдержала сама Наташа и, ткнув в спину Мельникова, как самого рослого, строго приказала:

   - Хотите праздника - домой Машу проводите. Кстати, там грязно, вот где на руках и покатаете.

   Судя перемигиваниям и по тому, что её "архаровцы" принялись выворачивать карманы и сбрасываться на букет, праздник у Маши обещал продолжаться весь день.

   Довольная собой, Наташа двинулась на урок. Произошедшее вселяло оптимизм. Если бы все проблемы, как эту, можно было решить одним разговором. Впрочем, она постарается, ведь счастье детей теперь зависело только от неё.