Я выплюнула ее имя и отвернулась, когда мои глаза наполнились слезами.

— Кила, — прошептал Алек.

Я покачала головой.

— Я не ревную из-за того, что моя мать предпочитает общаться с ней, а не со мной. Меня это просто очень злит. Я имею в виду, я ее дочь, а она не хочет меня, никогда не хотела, — прошептала я, быстро вытерев глаза. — Прости, я веду себя глупо.

— Перестань. Если ты так чувствуешь, то это не глупо. Я бы разозлился, если бы моя мать любила одного из моих братьев больше, чем меня, но, как и твоя, моя мать любила вещи, которые покупала, а не детей, которых она создала.

Я моргнула и повернулась к Алеку, который лежал на боку, наблюдая за мной.

— Твоя ма не любила?

Он безрадостно рассмеялся.

— Она любила, только не меня и не моих братьев.

Я снова моргнула, потрясенная тем, что кто-то, кто так отличается от меня, поделился со мной чем-то таким личным.

— А твой па?

Алек пожал плечами.

— Думаю, можно сказать, что мой отец не любил нас в традиционном смысле слова, но он показывал нам свою привязанность, держа поблизости. Моя мать игнорировала нас и, скорее всего, отдала бы всех на усыновление, если бы мой отец не нуждался в сыновьях для своего бизнеса.

Я нахмурилась.

— Ранее ты уже упоминал о бизнесе. Что за бизнес?

Он долго смотрел на меня, прежде чем ответил:

— Не хочу тебе говорить, ты будешь плохо думать обо мне.

Я почувствовала, как мои плечи поникли.

— Алек, прости, я ненавижу, что ты так считаешь. Я не думаю и не буду думать о тебе плохо. Ты мне действительно нравишься.

— Я тебе нравлюсь? — улыбнулся он.

Я игриво толкнула его в плечо.

— Я бы не согласилась стать твоей девушкой, если бы ты мне не нравился, хотя бы немного.

Алек приблизился ко мне.

— Я тебе нравлюсь только за мой голос, глаза и задницу. Я помню тот разговор в самолете.

Я рассмеялась и перекатилась ближе к нему. Он улыбнулся и, повернувшись на спину, притянул меня к себе на грудь. Я ухмыльнулась, когда выпрямившись, уселась прямо на него.

— Мне нравится такой вид, — пробормотал он, переводя взгляд оттуда, где я сидела на нем, к моим глазам.

Я фыркнула.

— Потому что ты грязный извращенец.

— Ты любишь это во мне, — ответил Алек с горящим взглядом.

Я отвернулась от него.

— Прямо сейчас пятьдесят на пятьдесят.

— О, серьезно? — спросил он игривым тоном.

Я улыбнулась и взглянула на него.

— Даже не думай о том, о чем думаешь.

— Ты меня запутала.

Я засмеялась и наклонилась к нему, мое лицо оказалось в нескольких сантиметрах от его. Алек улыбнулся, но не пошевелился.

— Почему ты ничего не делаешь? — прошептала я.

Он пошевелил бровями.

— Я хочу, чтобы на этот раз ты поцеловала меня.

— Почему?

— Потому что это покажет мне, что я действительно нравлюсь тебе.

— Сильно нравишься? — спросила я, ухмыляясь.

Алек усмехнулся.

— Что-то вроде того.

Я еще немного опустила голову, пока мои губы практически не коснулись его губ.

— Кила, — прошептал он.

— Ммм?

— Поцелуй меня.

Я улыбнулась. — Зачем?

— Потому что мне сейчас же необходимо попробовать тебя.

Вся игривость исчезла, и прежде чем поняла, я прижалась губами к его губам и зарылась руками в его волосы, стараясь быть осторожной и не испортить его прекрасную шевелюру. Его руки прошлись по моей спине и сжали мой зад.

— Задница. Больно, — застонала я и попыталась углубить наш поцелуй, но Алек отодвинулся и посмотрел на меня.

— Ты назвала меня болью в заднице?

Я моргнула, отодвинулась и рассмеялась.

— Нет, ладно, да. Прямо сейчас ты причиняешь боль моей заднице сжимая ее, так что ты буквально боль в заднице. Ха!

Алек прищурился, прежде чем снова сжать меня. Я открыла рот, чтобы закричать, либо отругать его, но он использовал мой открытый рот в своих интересах, засовывая в него свой язык. Я застонала и позволила своим векам закрыться, ухватившись за его бицепсы.

— Если ты не планируешь объездить меня голой, перестань так тереться об меня, котенок, — произнес Алек, прерывая наш поцелуй и прислоняясь своей щекой к моей.

Мои глаза все еще были закрыты, а сердце вырывалось из груди.

— Я даже не понимала, что что-то делаю.

— Это эффект, который я оказываю на тебя.

Если бы мне когда-нибудь понадобилась фраза, отрезвляющая меня, это была бы она.

— Ты принимаешь таблетки для увеличения пениса? — спросила я с серьезным видом.

Его брови подскочили вверх.

— Что? Какого черта ты спрашиваешь меня об этом?

— Потому что твой член больше среднего.

Он рассмеялся и шлепнул меня по заднице, что заставило меня взвизгнуть.

— Ублюдок! — прорычала я.

Я попыталась ударить его или выцарапать ему глаза. Я не была уверена в том, что именно собиралась сделать, но это не имело значения, потому что Алек схватил меня за руки, помешав чему-либо произойти.

— Только не мое лицо! — прокричал он сквозь смех.

— Ты чертовски тщеславен!

Алек улыбнулся и поцеловал в губы.

Действительно поцеловал.

Я вцепилась и прикусила его нижнюю губу, что заставило его заскулить от боли, пока я через несколько секунд не отпустила.

— Это было необязательно!

— Ты переживешь, — сказала я и взъерошила его волосы, прежде чем слезть с него.

— Куда ты собралась?

— Свадьба через несколько дней, и после вчерашней встречи с Джейсоном я хочу увидеть всех остальных.

Алек повернулся, встал с кровати и потянулся.

— Будет ли кто-нибудь на этой свадьбе, кого ты с нетерпением хочешь увидеть?

Я улыбнулась.

— Дядя Брэндон, он брат моей ма, и он потрясающий.

Он улыбнулся.

— Мне нравится видеть тебя счастливой. Твой дядя много значит для тебя?

Я кивнула.

— Он значит для меня все. Благодаря ему, я ощущала себя нужной, в отличие от Мики и моей ма. Мама Мики была милой и хорошо ко мне относилась, но она умерла, когда мы были детьми. В отличие от Эверли — ее мачехи, которая вела себя со мной, как сука. Я никогда не рассказывала дяде о ней и ее стервозности, потому что его лицо всегда светится рядом с ней. Я не хотела создавать проблем, так как он был счастлив.

Алек нахмурился.

— Ты его племянница, я уверен, он хотел бы знать...

— Эверли не беспокоит меня уже много лет. Я с самого детства научилась с ней справляться, так что все в порядке.

Он покачал головой.

— Ты не должна ни с кем «справляться», Кила.

Я пожала плечами.

— Что есть, то есть.

Он подошел ко мне и взял меня за руки.

— Теперь все по-другому, к тебе будут относиться с уважением, я это гарантирую.

Я усмехнулась. — Что ты будешь делать? Бить всех, кто не будет милым со мной?

— Если придется, то да.

Я подняла брови. — Я никогда не считала тебя жестоким.

Алек убрал волосы с моего лица.

— Нет, эта черта досталась Доминику, Кейну и другим моим братьям, но, если ты беспокоишься, я могу сделать исключение.

— Спасибо?

Он засмеялся, потянувшись к моему красному сарафану, который висел на двери шкафа, и приложил его к моей груди. Затем повернул меня в сторону ванной и ударил по заднице.

— Иди готовься.

Я проклинала его, пока топала в ванную, слушая его смешки за спиной. Оказавшись в комнате, я сняла свою пижаму и очень быстро приняла душ, чтобы смыть с себя пот, прилипший к телу. После этого я вытерлась полотенцем и надела платье. Я застонала, когда поняла, что забыла бюстгальтер и нижнее белье.

— Алек? — позвала я.

— Что?

— Ты сделаешь мне одолжение?

— Потереть тебе спинку? Да!

Я засмеялась.

— Успокойся, извращенец. Мне нужно, чтобы ты принес мне трусики и лифчик из маленького ящика в шкафу.

— Конечно.

— Что-нибудь удобное! — прокричала я.

— Понял.

В ожидании я посмотрела на свои ногти, когда постучался Алек, я открыла дверь.