Утро принесло облегчение. Солнце вставало над океаном, ещё какие-то два часа назад бушевавшим, словно недовольным чем-то, а теперь лишь монотонно долбящим гранит прямо под окнами пансиона. Маленькая Ксю-Соль, большую часть ночи продрожавшая под своим тощим одеялком, наконец уснула, разметав тёмные кудряшки своих волос по подушке, блаженно улыбаясь во сне солнечным лучикам, гладившим её смуглую щёчку. Ха-а-ан услышал её. Ха-а-ан мудрый. Он не позволит своей сестре, коварной Ба-а-уб уничтожить мир и их единственное пристанище в нём - пансион. Потому та и беснуется, что её тут не любят. Но теперь то уже всё в порядке. Ха-а-ан показал, кто сильнее.
-- Поднимаемся. Завтрак стынет. Быстрее, быстрее, - Хрипловатый голос толстой Джии-На разрушил тишину спальни. Обычно после бури дежурила тонкогубая Лан-Сми. Появление другой горничной было неожиданным, но всё же никто из девочек не придал этому особого внимания. Джии-На, значит Джии-На. Правда, худенькая Дэй-Сен клятвенно утверждала, что Джии-На - ни что иное, как второе воплощение Ба-а-уб, но большинство видело в последней всего лишь горничную. Грубую, сварливую, но всё же только горничную, ибо должен же кто-то быть с ними, присматривать за этим неспокойным выводком девочек переходного возраста. Не Джии-На, так другая, ещё неизвестно, что лучше, хотя что-что, а корректной последнюю навряд ли назвал бы кто. Да, что там говорить, вот вы сами попробовали бы оставить свои вещи разбросанными - тогда всё и поняли бы. Джии-На, она ведь разбираться не станет. Зачем ей это? Когда такое случается, она просто как схватит первую попавшуюся девчонку, выдёргивая её из кучки подружек, как перегнёт ту через колено и как отпустит по мягкому месту последней количество шлепков, соизмеримое со степенью вины ...
- А вот меня не разу и не поймала, - обычно отвечала на жалобы Дэй-Сен, гордо задрав чуть курносый носик, черноволосая Дан-То, признанный лидер комнаты - Просто я -ловкая!
Дэй-Сен оставалось только соглашаться и, шмыгая носом, теребить свои русые косички с коричневыми бантами. Что-что, а поспорить с Дан-То по части силы и вёрткости не мог никто. А вот шалила та ничуть не меньше, а порой даже и больше других.
-- Я сколько раз повторять буду, а? Постель кто убирать будет? Ба-а-уб? - ворчала Джии-На, отвешивая оплеухи нерадивым воспитанницам, когда девочки, торопясь на завтрак в трапезную, протискивались по одной мимо неё, почти машинально воздавая положенный поклон чуть поблёскивающей наддверной звезде с шестью лучами, символу Ха-а-ана. Утро начиналось буднично...
Кто же знал, что будет дальше? Разве что Ха-а-ан, и то навряд ли. Никто из девочек и не предполагал, что, когда они вернутся в свою просторную комнату, их будет ждать сюрприз. На дальней койке, что уже месяца три стояла застеленной и ещё вчера пустовала, сидела незнакомка. Незнакомка была одета в нечто светло-зелёное, совсем не похожее на серые цвета пансионских одежд. Она хмуро, слегка прищурившись, смотрела на запыхавшихся девочек, вваливающихся в спальню, и что-то стискивала в ладонях, сложенных на полных коленях.
-- Ваша новенькая. Принимайте. Ну, что застряли? - ворчливый голос горничной разрушил невольно повисшее молчание.
-- Ты кто? - первая подошла к незнакомке Дан-То и встала в шаге от той, сложив руки на груди.
Незнакомка продолжала молчать. Только полноватые руки, выдавая волнение девочки, крепко стискивали небольшую дощечку из светлого дерева, да глаза, таящие страх и отчуждённость.
-- Ты кто? Я тебя спрашиваю, - топнула ножкой Дан-То и слегка одёрнула несколько коротковатое ей платьишко.
-- А, может, она немая? - выглянула из-за спины Дан-То кудрявая головка Ксю-Соль.
-- Не немая. Просто вредная, - парировала Дан-То. Но мне-то она ответит! Слушай, девочка. Вот меня зовут Дан-То. Её - Ксю-Соль. У каждой из нас есть имя. А тебя как зовут?
-- Рю... - вдруг произнесла незнакомка слегка хрипловатым, но достаточно приятного тембра голосом.
-- Рю-что? - топнула ножкой Дан-То во второй раз и, уперев руки в боки застыла в позе маленькой принцессы, - Второе имя у тебя ведь есть? У всех есть второе имя.
-- Просто Рю. И вообще, - девочка поднялась, - Где мой шкафчик? Мне ещё надо вашу форму надеть. И, надеюсь, что вы отвернётесь...
Дружный смех стал ответом на последнее заявление. Нет, шкафчик Рю показали, почти тыкнув ту в него носом, а вот отвернуться никто, само собой разумеется, и не подумал. Наоборот. Как только новенькая принялась переодеваться, все уставились на неё, справедливо полагая, что под страной одеждой та скрывает от них нечто интересное. И их любопытство, к слову молвить, было сполна вознаграждено. Чуть повыше лопатки, прямо под лямкой сорочки, у незнакомки виднелось довольно таки странное родимое пятно в виде треугольника.
-- Знак Ба-а-уб.. - тихо простонала впечатлительная Дэй-Сэн и тут же прикрыла рот ладошками, опасаясь, что коварная богиня услышит упоминание своего имени.
Впрочем, день, начавшийся с появлении новенькой, не закончил на этом преподносить сюрпризы... Всё случилось несколько позже, уже на уроке. А до того девочки только издали поглядывали на Рю, не предпринимая попыток подружиться или хотя бы просто поговорить с последней. Так было до того момента, как бледная матушка Ллё-Ин, всегда весьма тяжело переносившая бури, а оттого совсем не выспавшаяся, не повелела всем встать, дабы традиционно почтить молитвой перед началом занятий шестиугольник Ха-а-ана. Наставница сперва даже не поверила своим глазам, увидев за спинами поднимающихся учениц фигурку, так и не оторвавшую своего зада от школьной скамьи. И фигурка эта принадлежала новенькой.
-- Встань во славу Ха-а-ана, - методично, почти заученно повторила матушка и повела вверх рукой, как бы подсказывая, полагая что девочка всего лишь не знает здешних порядков.
-- Нет... - тихий шелест голоса Рю, прозвучавший в неожиданно образовавшейся тишине, шокировал, казалось бы всех, как наставницу, так и воспитанниц.
-- Почему, дочь моя? - почти механически, ещё не до конца понимая всей странности ответа, спросила Ллё-Ин.
-- Он мне не Бог.
Если изначальный отказ Рю встать вызвал в классе лишь тишину недоумения, то последние прозвучавшие слова породили бурю.
-- Пороть, - ни то закричала, ни то завизжала Ллё-Ин и, сжав тонкими пальцами волосы девочки, вытащила ту из-за парты и потащила к учительской кафедре, возле которой находилось место для экзекуций.
