Когда в комнате появился человек, она не заметила. Она читала. Им разрешалось брать из библиотеки книги. Вечер был свободен - Ур-ич и в этот раз к ней не зашёл... После нескольких холодных приёмов он как-то подостыл и, если и наведывался, то уходил меньше, чем через полчаса.

- Ты словно селёдка, - говорил он, - Дохлая. А я погорячей люблю. Когда визжат.

И она знала это. Потому и не сопротивлялась, потому никак и не реагировала на все его поползновения. Раззадоривать Ур-ича было чревато. Лучше уж потерпеть часок, но...

А то, что Ур-ич в отместку за это забрал с собой только дочь Кси-ю ещё больше расширило пропасть между ними.

- Лучше пусть она будет жить в пансионе, чем с тобой! - взъярилась тогда Уль-чи, узнав желание воина.

- Ишь, тоже мне, нашлась тут... Не тебе решать! - с хохотом оборвал Ур-ич, не обращая внимания на её гнев, - Я мужчина, а ты кто? Вот сиди и помалкивай... Да это... Получше ублажай меня, тогда я и тебя решу забрать. Может быть...

Но даже и такая перспектива не заставила бы её теперь унижаться перед ним.

Но сегодня к ней пришёл не Ур-ич... Тот всегда буквально вламывался, устраивал кавардак, потрясал своей неуёмной энергией. Проникший же сюда, словно был тут всегда. Он просто уже находился в кресле у входа. И сколько он тут сидел, разглядывая её, Уль-чи даже и не знала.

- Я тоже докризисную историю изучал. Вы ведь хотите понять, почему так всё устроено, а не иначе, и можно ли что изменить? - поднял вошедший мужчина голову с небольшими залысинами, оторвавшись от книги, что до его прихода лежала на столике рядом с креслом.

- Да, но...

- Никто не знает. А Горнобола я читал. Он намекает, но не даёт ответа. У тебя ведь в руках Горнобол. Синее издание для пансионов. Я вижу. Но тут всё упрощённо. Впрочем, многие считают, что и эти книги в пансионе лишние.

- Почему? - она не знала, что и сказать.

- Почему? Мыслить заставляют, вот почему. А кому нужна мыслящая женщина? Для этого есть мужчины, мудрецы.

- А ты...

- И я. Я ведь тоже один из них, и изменить это, увы, никак невозможно. Так что, будем знакомы. Я Ча-о, а ты Уль-чи, насколько я понимаю?

Откуда он узнал её имя, она не имела ни малейшего понятия. Имена на дверях не пишут. Впрочем, возможно мужчина и сам расскажет ей, если... Хотя мужчины ведь приходят отнюдь не говорить с женщинами в пансионе. И это знают все.

- Да, но...

- Ну, вот видишь. Так что - переставай дрожать. Я женщин не бью, не ем и не насилую.

- Но Ур-ич. Он же воин. Он тебя...

- А что "Он меня"? Воин силён, но в этом и его слабость. Впрочем, ты ведь читала? Читай. А я посижу рядом.

Мужчина вернулся к книге, оставив её наедине с вопросами. Зачем он здесь? Почему именно к ней он зашёл в пансионе? Как и почему вообще мудрец выбрался сюда? Мудрецы ведь не ходят в походы. По крайней мере, она раньше о подобном не слышала. Мудрецы - это ведь старцы с бородами, которые издают законы и...

- Мучают вопросы? Задавай. Я не против, - улыбнулся гость минут через десять, видя, что она то и дело поверх книги бросает на него взгляды, полные любопытства.

- Мудрецы ведь не ходят в походы... - собравшись с духом, начала Уль-чи.

- Ходят. В каждом отряде по крайней мере один мудрец. Только он или с мечом или с барабаном.

- А...

Они говорили ещё долго. Говорили о Горноболе и о мудрецах, об устройстве мира и о пансионах. И на всё у него находился ответ. Ответ исчерпывающий и полный, словно именно он был творцом тумана и пансионов, словно именно он устроил так, чтобы девичьи сердца стучали чаще, когда гости приходили сюда. Теперь она понимала, какими могут быть гости. А когда они устали говорить, то просто спали, прижавшись друг к другу, словно пара башмачков. А под утро он ушёл. Ушёл, ласково потрепав напоследок её по щеке:

- Мне хорошо с тобой, - улыбнулся он, - Ведь ты меня понимаешь.

Что он хотел сказать этими словами? Уль-чи не стала переспрашивать. Разве мудреца можно понять? Это не какой-нибудь лживый бард и уж тем более не грубый воин. Может, Ча-о больше к ней и не придёт. Но она будет его ждать, сколько потребуется и верить, что однажды это случится. И она готова ради него на всё. Даже родить дочку. Потому что это был её мужчина. Мужчина, который должен был быть первым и единственным, но почему-то задержался где-то в пути. Когда-нибудь Ча-о расскажет Уль-чи о своих женщинах, зная, что она никогда не спросит его об этом, ведь делиться самым личным - воспоминаниями, можно только по доброй воле, а не в угоду чьему-то любопытству. Только не сразу. Спешка, она воину нужна. А тут пусть всё идёт, как идёт. Она будет ждать своего мудреца. Всегда.</p>