- Да мы их, да мы... - Зарислав, стоявший тут же, только сжимал в багровых кулаках свой цеп, не зная, оставаться на стене или бежать во двор, чтобы сойтись с ушунами в последней битве. Наконец, видно не выдержав, махнул рукой и помчался по крутым ступеням вниз, врезаясь на поворотах в стены.
- Чё встал? За ним! - толкнул Вышеуса Черныш и, перехватил копьё, устремился за Зариславом, крича гулким басом, - Айда, робя, Отстоим!
Вышеус дрогнул, хотел было тоже бежать, но тут сверху увидел, как из проулка показались несколько кочевников, ведущих пленных.
- Пусти, гад! - раздался женский крик и Вышеус понял, что это кричит Заренка, его Заренка, - Не меня, так дочку пожалей!
"Дочку? Девочку мою? Радодневку? Где она?" - и Вышеус, забыв уже, что хотел куда-то бежать, прижался к зубцу стены, ища глазами свою любимицу. Лучше бы он этого не делал. Радодневку тащил, перекинув через плечо какой-то здоровенный кочевник, а она молотя своими худенькими кулачками ему по спине, захлёбывалась слезами.
- Увак анар! - проорал ушун и сбросив девочку со спины, наступил на неё ногой, - Шурх!
Вышеус вытянулся весь, не веря своим глазам. Они же обещали не трогать... А он поверил. Поверил... Кому поверил, спрашивается?
Ушун же, тем временем снова что-то прокричал на своём гортанном наречии и, выхватив кривой клинок, полоснул Радодневку по горлу. Рядом площадь окрасилась кровью ещё нескольких пленных.
- О-том-стим! - выскочили из башни Зарислав и последовавшие за ним, - Урра!
Но Вышеус уже ничего не видел. Кровавый клинок, перерезающий горло его любимице продолжал стоять у него перед глазами. Вышеус попятился пока не упёрся в каменный зубец. Вот он, край стены, с которого он же и призвал сюда ушунов. Он, а никто другой. Значит, и во всех смертях виноват только он? Да разве он хотел? Разве так он хотел?
Вышеус отбросил копьё, схватился за голову, ударился пару раз об стену. Потом сел, обессиленный, истощённый, с округлившимися глазами от открывшейся правды.
Наконец что-то колыхнулось ещё раз в сознании Вышеуса и он, поднявшись на ноги, нетвёрдо шагнул между зубцами стены.
Никто не заметил падения одинокого тела, крепость ещё продолжала сопротивляться, нехотя отдавая одну за одной жизни своих защитников новому ушунскому порядку...
<p>
</p>
