– Ну, вот, а ты говорил, что не надо было ехать! – пробурчал отец, когда они сели в машину, выйдя из больницы.

– Ай, пап! – так же недовольно воскликнул Семён, посмотрев искоса на отца. – Да я за тебя их бы вообще порвал!

– Ладно! Хватит похваляться, хотя вид у тебя был явно не доброжелательный! – сказал отец и, отъехав от больницы, продолжил. – Ты ту визитку не выбрасывай, сынок! Чума человек новой формации, поджал под себя практически весь города, да и область под ним тоже! Он по своим делам будет выше губернатора, тот может посадить, а он запросто может убить, причём всю семью! Не он, конечно же, а его люди, коих у него не меньше, чем в нашем УВД!

– А чего я её буду выкидывать? Пусть лежит, кушать не просит! – сказал Семён и, посмотрев на отца, засмеялся.

Отец также глянул на него и, помолчав немного, спросил. – Ты сильно любишь свою Катю?

Этот вопрос не некоторое время выбил сына из колеи, а, потом, опустив голову, он сказал. – Знаешь, отец, когда её нет, я задыхаюсь! У меня тогда такое состояние, будто вокруг пустыня, жара и нет воды! Я погибаю от жажды, но это не вода, это жажда любви, понимаешь?

Отец ничего не ответил, лишь бросил взгляд на сына и вздохнул.

Когда свернули с трассы в сторону посёлка, в котором располагалась дача, он сказал, положив руку сыну на колено. – Знаешь, сынок, это хорошо, что у тебя любовь с Катюшей, причём такая живая! Я тебя очень прошу, дорогой, не наделайте с ней глупостей, ибо с такой любовью можно действительно погибнуть от жажды!

Сын посмотрел на отца и, улыбнувшись, сказал. – Спасибо! Я очень рад, что ты меня правильно понял, а упускать свою жар-птицу из рук я не собираюсь, да и не позволю никому!

– Вот и ладненько! – отозвался отец, весело посмотрев на сына. – Маму я сейчас заберу, и мы уедем! Если честно, то мы и приехали для того, чтобы понять вас! Прости!

Через час, пообедав вместе на террасе, занавесив её простынёй от солнца, молодые проводили родителей, после чего радостно обнялись.

– Сёма! Я так боялась, что мать пойдёт к баку, вернее за бак, что мурашки по телу бегали! – смеясь, сказала Катя и, поцеловав своего парня, побежала застирывать простыни.

Снова у них ничего не получилось по поводу занятий, так как жгучая страсть влекла их друг к другу. Выпивать больше не захотели, но до поздней ночи занимались любовью. На сей раз девушке уже больно не было, и они с наслаждением окунулись в оранжевое царство любви.

Проснувшись на следующий день утром, Катя, посмотрела на Семёна и, улыбнувшись, сказала. – Всё, милый! С этой минуты только занятия, а то нас с тобой вытурят в один миг из универа!

Он ничего не ответил, но, повернув её к себе, поцеловал крепко в губы. В них снова проснулось бешеное желание, но Катя, выскользнув из его объятий, спрыгнула на пол и в одежде Евы побежала в небольшой санузел, где у них был душ.

Весь день они провели в саду, загорая и наслаждаясь жизнью, но с тетрадями и учебниками. Кроме этого им в Москве выдали методички по экзаменам, в которых были указаны предметы и время сдачи приёмных экзаменов. Постепенно они вновь углубились в подготовку к этим самым экзаменам, но вечерами находили время и для любви.

На даче молодые пробыли почти две недели, родители Семёна несколько раз приезжали к ним, привозили провизию и, поинтересовавшись, всё ли у них хорошо, уезжали обратно.

В конце июля, когда вернулись родители Кати, молодые собрали свои вещи и уехали в Москву. Тем, кто приехал поступать выделили комнаты в общежитии Университета, где невольно им пришлось жить раздельно, что очень не нравилось им обоим.

Катя, получив аттестат зрелости с золотой медалью, должна была сдать всего один экзамен, по физике, а Семёну предстояло сдавать четыре экзамену, как и остальным поступающим.

В первый же день Катя с блеском сдала экзамен, и ей тут же сообщили, что она зачислена в Университет на физико-математический факультет. Семён физику также сдал на отлично. Это событие они отметили в кафе, купив небольшой торт и напитков.

Два дня до следующего экзамена девушка ни на шаг не отходила от своего возлюбленного, но случилось то, чего не ожидала ни она, ни, тем более, Семён, он завалил экзамен по математики, сдав его лишь на тройку. Узнав свою оценку, он даже потерял дар речи.

– Господи, Катюша! Да это же явно какая-то подстава! Пойми, я прекрасно знал материал, и все вопросы были для меня семечки! – возмущался Семён, нервно покусывая губы.

– Милый, я тебе верю! Может быть, там ошиблись? Надо сходить к председателю приёмной комиссии! – как-то неуверенно спросила она, не зная, как успокоить парня.

– Пойдём! – буркнул он и они, вдвоём отправились прояснять ситуацию.

– Молодой человек! – невозмутимым голосом произнесла женщина, профессор Университета. – Вы знаете, сколько человек поступают в наше заведение и, поверьте, мы не можем на одно место посадить семнадцать человек, так что я советую вам больше не пытаться сдавать, а лучше хорошо подготовиться, и на следующий год приехать снова! Ещё, не мешайте работать, у меня от вас уже болит голова!

– Да послушайте же меня, я не мог на тройку сдать математику! Понимаете? Я выигрывал все олимпиады, и вопросы эти были для меня семечки! Что вы творите? – покраснев от негодования, воскликнул Семён, облокотившись двумя руками о стол.

– Так, не мешайте работать, а то позову охрану! – чуть ли не закричала женщина и, показав на дверь, добавила. – Свободны, документы можете забрать прямо сейчас, не задерживайте ни нас, ни себя!

Оказавшись в коридоре, Катя, чуть не плача, остановила Семёна и, поцеловав, сказала. – Милый! Это недоразумение, пойду к их главному ректору, пусть тогда и меня отчисляют, я не останусь тут без тебя.

– Послушайте! – услышали они голос парня, прислонившегося о подоконник. – Не тратьте время, всё это без толку! Знать не повезло, не попал в их список! Бодаться бесполезно, я уже всё испробовал!

– Тебе откуда знать, что попал я, или нет? – недовольно буркнул Семён, бросив взгляд на него.

– Да вы так говорили, что слышно было на весь коридор, когда ещё шли к этой мегере! – произнёс он и, пожав плечами, добавил. – Вы знаете, сколько здесь всяких сыночков и дочек разной сволоты? Лучше не знать, уж поверьте! Пока она всех не распихает их по факультетам, только тогда начнут выбирать из остальной массы! Я вечером уезжаю, мне до Красноярска долго пилить, да и вы не затягивайте, уезжайте, или ищите другой вуз, хотя уже поздно подавать документы!

Махнув рукой с досады, парень повернулся и зашагал на выход, Катя с Семёном машинально отправились вслед за ним. Лишь оказавшись вне здания Университета, они пошли по широкой дорожке, пока не упёрлись в перила, откуда открывался вид на Москву реку, а также Лужники.

Остановившись там, они стали смотреть на эту красоту, не замечая её, пока Семён не выдержал и, обняв Катю, сказал, грустно улыбнувшись. – Знаешь, Котёнок, видно у нас с тобой дорожки расходятся в разные стороны! Не помог нам Боженька остаться вместе! Ты не надумайся забирать документы, а я попробую перевестись на заочное отделение, пойду на юриста! Ты будешь учёной, а я буду тебя защищать!

– Сёма! Как ты можешь так спокойно рассуждать? – воскликнула Катя и, припав к его груди, зарыдала.

Через пару минут, она подняла глаза на него и сказала. – Сёмочка! Я не хочу без тебя здесь оставаться, давай тогда вместе и пойдём на заочное отделение, вместе и на сессию будем ездить!

– Киса! Что ты несёшь? – раздражённо отозвался он. – Какое заочное может быть на физмате, ты что, с луны свалилась?

– Ну и что? – не унималась Катя. – Пойдём вместе на юриста, какой из меня учёный? Это ты гений, а я просто заучивала программу и всё, да и толку с меня не будет никакого в будущем! Пойдём обратно, там всё и обсудим в приёмной комиссии!

– Катя! Ты потом всю жизнь будешь меня клясть за это, тебе разве этого не понятно? – улыбнувшись, сказал Семён и, обняв девушку, прижал её к своей груди, а потом что-то вспомнив, отстранил её от себя.