— Черт возьми, неужели же ему совсем не больно? — вырвалось у Гракха.

— А разве не более изумительно, что он пролежал закопанным в течение нескольких часов? — отозвался Жоливаль. — Да еще и костер пропекал его насквозь…

Тем временем ирландец поднял пылающее полено и начал крошить его пальцами, вздымая снопы искр.

— Ему впору теперь в бродячие циркачи податься, — подал реплику виконт.

Расправившись с горящей головней, О’Флаерти подошел к толстому баобабу, одиноко стоявшему на берегу, и замер, прижавшись спиной к стволу.

Коррадо сделал знак — и трое лучников выстроились в двадцати ярдах от дерева.

— Что это значит? — удивилась Лаура. — Неужели они будут стрелять в Крэга?

— Разве ты не помнишь, о чем говорили сегодня они с князем? — улыбнулся Гракх.

— Ой, одно дело, когда просто говорят, а вот когда видишь это собственными глазами…

Марианна полностью разделяла точку зрения Лауры: смотреть на происходящее действительно было очень тягостно.

Туземцы натянули луки, и стрелы, просвистев в ночном воздухе, ударили в грудь ирландцу. Княгиня невольно зажмурилась, но, когда она открыла глаза, О’Флаерти все так же неподвижно стоял у баобаба, а стрелы валялись на песке у его ног.

Тут же лучники повторили залп, но результат был тем же, с той лишь разницей, что одну из стрел, летевшую прямо ему в лицо, ирландец легко перехватил в воздухе и отшвырнул в сторону.

Тогда в дело вступил сам Коррадо. Он взял тяжелый ассегай и с силой пустил его в О’Флаерти. Казалось, мощное оружие развалит грудную клетку Крэга, но ассегай отскочил от его тела, словно от скалы.

— Неужели ему не страшно? — прошептала Лаура.

На этот раз даже Гракх не отважился пошутить: ему тоже было явно не по себе.

— Алгэл! — вскричал Коррадо. — Слава тебе, Алгэл!

— Алгэл! Алгэл! — вторили ему туземцы.

О’Флаерти медленно отошел от дерева. Все разом смолкли. Двигаясь очень неторопливо, ирландец приблизился к князю Сант-Анна.

«Представляю, как переживает сейчас Коррадо, — сочувственно подумала Марианна. — Ведь он уже не ву-ду и воспринимает все как нормальный человек».

— Дай ему силы, Алгэл! — торжественно провозгласил князь, положив руку на плечо Крэгу.

Негры отозвались восторженным воем.

— Могущественный Алгэл, дай свой знак, дай свой знак! — воскликнул Коррадо.

Ирландец достал из костра пылающую головню и отошел в сторону.

— Дай знак, Алгэл, дай знак!

— Дай знак, дай знак! — скандировали туземцы. — Дай знак, Алгэл!

Когда крик достиг апогея, О’Флаерти резким движением воткнул головню в песок перед собой. Раздался оглушительный взрыв, полыхнуло пламя, но, когда осел взбаламученный грунт, ирландец по-прежнему стоял на месте.

— Уф, вот этого номера программы я опасался больше всего, — признался Жоливаль. — Но все как будто сошло благополучно.

Туземцы взорвались восторженными криками. Но Коррадо поднял руку — и они мгновенно стихли.

— Алгэл дал знак! — провозгласил Коррадо. — Он отметил своим могуществом нового Хранителя сокровища.

— Алгэл! Алгэ-эл! — восторженно откликнулась толпа.

— Великое озеро примет нас в свои объятия, а назавтра к вам вернется новый Хранитель сокровища! — продолжал Коррадо. — И будут жить в мире лейя и арио, мабта, буарба и нле! Да будет так по воле Алгэла!

— Алгэл! Алгэл! — подхватили туземцы.

— Кажется, спектакль удался! — довольно потер руки Жоливаль.

— Упаси меня Боже от таких зрелищ в будущем, — вздохнула Марианна.

— Прими нас, Зоуги! — крикнул князь Сант-Анна. — Мы идем к тебе!

— Хватит ли у них сил переплыть озеро? — озабоченно спросила Лаура.

— Коррадо плавает великолепно, — успокоил ее Жоливаль, — а наш храбрец О’Флаерти — он же моряк.

— Да ему теперь и море по колено, ву-ду этакому! — весело добавил Гракх.

Тем временем Сант-Анна и О’Флаерти плечом к плечу шли к водной глади, серебрящейся в лунном свете. Вновь зарокотали барабаны, от звуков которых побежали мурашки по коже. Коррадо и Крэг вошли в озеро по колени, потом по пояс — и вот они уже поплыли, направляясь в сторону противоположного берега, скрытого сейчас в темноте. Две головы — черная и рыжая — постепенно превращались в темные точки, уже едва различимые в призрачных бликах, мерцающих на поверхности воды.

— Все, концерт окончен! — хлопнул себя по колену Жоливаль. — Пойдемте-ка отсюда.

Они поднялись, разминая затекшие ноги. Марианна погладила по голове Нья-Нья, которая по-прежнему сидела, уткнув лицо в ладони. Девушка, не издав ни звука, повалилась на бок.

— Э, да она же без сознания! — воскликнул Гракх. — Что ж, придется мне немножко потрудиться.

Он легко подхватил Нья-Нья на руки, заметив:

— Какая легенькая — просто стебелек!

— Меня ты на руках почему-то не носишь… — ревниво заметила Лаура.

— Гм… — смутился Гракх. — Но если мне представится такая возможность, я непременно ею воспользуюсь.

Они двинулись в деревню знакомой дорогой, без труда ориентируясь в лунном свете. Ночное светило уже поднялось выше по небосклону, превратившись из сочного апельсина в серебряную монету.

— Тебе не тяжело, Гракх? — несколько сварливо осведомилась Лаура.

— Нет, ничего, милая, — смиренно отозвался тот. — Силенка еще есть…

Жоливаль наклонился к уху Марианны и шепнул:

— Если эта девочка его заполучит, молодому человеку придется нелегко…

— Но вы же знаете, виконт, что Гракх — отменный кучер, — ответила она со смешком.

На душе у Марианны было необычайно легко: кажется, их затея удалась, и теперь Коррадо свободен от того долга, который он возложил на себя. И если бы не милый и мужественный О’Флаерти — кто знает, как бы все обернулось… И неужели она скоро покинет эту ужасную дикую Африку?

И вдруг ее посетило странное чувство: ночные джунгли показались чуть ли не родными. Может быть, действительно она могла бы остаться здесь с Коррадо на долгие годы, превращаясь постепенно в туземную женщину, никогда не видевшую городов, карет, красивых платьев?.. Нет-нет, это, конечно, невозможно…

Когда они дошли до деревни, Гракх заботливо уложил Нья-Нья в хижине, которую занимали женщины, и удалился вместе с Жоливалем.

Виконт не преминул напутствовать на прощанье:

— Помните, что говорил князь: у нас может не оказаться времени на сборы. Поэтому будьте готовы без лишнего мешканья отправиться в дорогу.

Марианна и Лаура привели в чувство Нья-Нья — и первыми словами темнокожей девушки были:

— Где Крэг?

— Спи, девочка, спи, — ласково прошептала Марианна. — Он скоро придет. Ты проснешься, а он уже здесь.

— А он жив? Его не убили? — вопрошала всхлипывающая Нья-Нья.

— Жив, жив, конечно, он жив! Разве может быть иначе с Крэгом О’Флаерти?

Либо девушку и действительно успокоили слова Марианны, либо Нья-Нья была слишком измучена пережитым, но вскоре она крепко спала. Лаура последовала ее примеру, а Марианна долго не могла забыться, припоминая события минувшего бурного дня. Битва у озера Зоуги, возвращение Коррадо, испытание, которому подвергся ву-ду Крэг… Пожалуй, многовато для одних суток.

Ей показалось, что едва она смежила веки, как тут же послышалось тихое поскребывание в дверь хижины.

— Кто там? — окликнула Марианна.

— Это Катема, — отозвался голос проводника из племени топи.

— Что случилось? — спросила княгиня, уже понимая, что именно она услышит в ответ.

Да, ошибки тут быть не могло.

— Нужно идти, — отозвался Катема.

Марианна быстро растолкала Лауру и Нья-Нья. Позевывающие спросонок девушки быстро собрали приготовленные загодя припасы.

— Подумать только, госпожа, — пробормотала Лаура, — неужели действительно свершилось: мы возвращаемся домой?

— Мне и самой в это с трудом верится…

— Где Крэг? — жалобно спросила Нья-Нья.

— Мы его увидим, только потерпи немного. Мы ведь сейчас идем к нему.

Женщины вышли из хижины, возле которой их уже поджидали Жоливаль и Гракх в сопровождении Катемы. Едва-едва занимался рассвет, и деревня еще спала.