— Франсуа, расскажите мне о змеях. Здесь очень интересные животные.

Франсуа укоризненно посмотрел на нее:

— Марианна, если слушать чей-то рассказ о джунглях, он может показаться интересным и даже захватывающим. Но здесь все опасно! Должна же быть в вас хоть капелька страха, пока что я замечал только любопытство, восхищение и усталость.

Молодая женщина, опустив голову, слушала нравоучения Россиньоля. О’Флаерти уплетал третью порцию бобов, а Тикуто, немного оправившийся, осматривал тропинку на случай появления непрошеных спутников.

— Скорее всего, — продолжал Россиньоль, — вы, отпрыгнув, наступили на змею и тем самым помешали ей укусить вас. Вы не заметили, какого она была цвета?

Марианна покачала головой.

— В джунглях живет страшная черная змея пикахолу, — сказал Франсуа. — Она может убить своим ядом несколько человек, чего другие змеи не могут. Есть «плюющая» змея — ядом она, конечно, не плюется, но, если ей отрубить голову, яд выделяется еще в течение нескольких часов. Есть «надутая» гадюка, она…

— А… вы их видели, Франсуа? — дрожащим голосом спросила Марианна.

Только сейчас она поняла, какой опасности подвергала свою жизнь, неосторожно пройдя к зарослям.

Молодой мужчина немного смутился.

— Я видел только тари — это большой питон. Но он абсолютно безвреден, и жители джунглей даже иногда употребляют его в пищу. Об остальных змеях я читал, и этого мне хватило для того, чтобы опасаться их.

Марианна отошла от края тропинки и придвинулась поближе к Франсуа.

— А сейчас я расскажу вам кое-что забавное о змеях, — продолжил он, — чтобы вы успокоились. Может быть, нам удастся увидеть зеленого древолаза. Он питается птичьими яйцами. У него есть зубы не только в пасти, но и в желудке. Теми, что в пасти, он берет яйцо и заглатывает его целиком, каким бы большим оно ни было.

Молодая женщина недоверчиво покачала головой:

— А этот древолаз большой?

— Нет, даже наоборот. Но он натягивается на яйцо, как мешок. А те зубы, что в желудке, раздавливают яйцо. Скорлупу он потом выплевывает. Птицы очень боятся его.

Рассказ о зеленом древолазе хотя и успокоил, но нисколько не позабавил Марианну: она вспомнила маленьких птичек, обитавших в ее саду на вилле Сант-Анна, и искренне обрадовалась, что там не было таких древолазов.

Немного отдохнув после еды, путешественники вновь двинулись сквозь джунгли, возглавляемые Тикуто, с рвением исполнявшим свои обязанности проводника.

Марианне казалось, что прошло уже не меньше месяца с того момента, как они углубились в лесные дебри. Она устало шагала, глядя в спину Россиньоля, сбивавшего своей палкой головки высоких цветов. Колонну замыкал Крэг, мурлыкавший одну из своих многочисленных песенок.

Тропинка стала очень узкой, и идти путники могли только «гуськом» Марианна от нечего делать сорвала травинку и на ходу скручивала ее в колечко. Она чувствовала себя очень усталой, и Россиньоль заметил это.

— Вам грустно, Марианна? — спросил он, обернувшись.

— Нет, — тихо ответила она, — просто я подумала, сколько времени я уже ищу Коррадо. Мне показалось, что я никогда не найду его, а так и буду всю жизнь идти по этой тропинке.

— Нет, Марианна! — бодро прокричал сзади Крэг. — Осталось мало, очень мало. Тикуто, долго нам еще идти до этого Зоуги?

Проводник вздрогнул.

— Зоуги — страшно, мсе. Идти немного, — сказал Тикуто, не оборачиваясь, и Марианна едва расслышала его слова.

— Идти немного, — повторила она.

Близилась к концу вторая неделя путешествия, и Марианна уже разбиралась в джунглях не хуже Россиньоля. Она уже увидела пикахолу, внезапно выползшую на тропу, — и черная длинная змея показалась ей не такой уж и страшной. Несколько раз они прятались в дуплах от грозы, и поцелуи Россиньоля становились все настойчивее. Он не говорил ей о любви, но его учащенное дыхание ясно свидетельствовало о его желаниях.

Однако днем, в присутствии Крэга и Тикуто, Россиньоль держал себя как истинный джентльмен, помогая Марианне перебираться через древесные завалы и рассказывая о диковинных птицах.

О’Флаерти догадывался об этом зарождающемся романе. Он насторожился уже тогда, когда Марианна во второй раз спряталась от урагана в одном дупле с Франсуа, и теперь, по вечерам, внимательно следил за выражением лица Марианны, когда Франсуа приглашал ее на прогулку по джунглям.

Марианна обычно с усмешкой отказывалась, говоря:

— Благодарю вас, Франсуа, но мы гуляли по джунглям целый сегодняшний день, и у меня нет охоты бродить по ним вечером!

Россиньоль смущенно улыбался, но на следующий день все повторялось сначала.

Внимание Россиньоля нравилось молодой женщине, но она предчувствовала, что рано или поздно ей придется что-то ответить ему, и она боялась обидеть его. Похоже, Россиньоль уже уверился в ее расположении к нему после грозы, и ее отказ удивит, если не оскорбит его. В другое время Марианна не задумывалась бы о такой мелочи, но сейчас они составляли один отряд, и портить отношения было нельзя ни в коем случае. Тем более Россиньоль нравился ей, и Марианна использовала все свое женское умение обещать и отказывать в одно и то же время и оттягивать момент решительного разговора.

Бесспорно, Франсуа слышал о князе Сант-Анна, но он никогда не видел его, и князь был для него не более чем эфемерной фигурой. А Марианна была рядом, свежая и прекрасная…

О’Флаерти, не лишенный наблюдательности, понимал как тайные желания Россиньоля, так и размышления Марианны. Марианна не раз замечала на его лице ироническую усмешку, обращенную ко всем вместе и ни к кому в отдельности. Ирландец, по всей видимости, отчасти развлекался наблюдением за ними.

Флирт с Россиньолем скрасил третью неделю путешествия. Дальнейшие события вовсе не располагали к легким разговорам и кокетству.

Однажды ночью Марианна проснулась от крика караулившего их сон Крэга:

— Вставайте! Кто-то бежит сюда!

Этот «кто-то» явно был не маленьких размеров — страшно скрипели ломаемые ветки и сучья.

— Слоны! — объяснил Тикуто. — Что-то их напугать — они бегут! И мы, мсе, бежать!

Путешественники вскочили и бросились вслед за проводником, но Тикуто сам несся, не разбирая дороги.

— Нам надо деревья! — прокричал он на бегу.

— О чем он? — задыхаясь, спросила Марианна.

— Надо взобраться на дерево — там мы будем в безопасности! — сказал Крэг.

Марианне потребовалось немало сил, чтобы с помощью Россиньоля взобраться на толстую ветку дерева. Она прижалась к стволу и со страхом ожидала появления обезумевших слонов.

Но стадо прошло стороной — хруст и треск раздавались совсем рядом, но ни одного слона путники так и не увидели.

Однако с места своего привала они ушли не зря — поляна была вытоптана мощными слоновьими ногами.

— О боже, наши вещи! — вскричал Россиньоль. — Все снаряжение погибло!

— Не все, — произнес Крэг. — Я захватил свой мешок, так что приготовить еду мы сможем. Было бы что готовить.

С этим вопросом дело обстояло сложнее — еды осталось очень немного, и то потому, что Марианна тоже успела схватить мешок, где, помимо прочего, находились еще и лекарства, чему молодая женщина была несказанно рада.

— Либо нам надо двигаться в три раза быстрее, либо есть в три раза меньше, — подвел итоги Россиньоль.

— Думаю, что и то, и другое, — сказал Крэг. — Мне очень хочется увидеть хоть какой-нибудь дом, пусть даже сплетенный из лиан. А то создается впечатление, что никого, кроме нас, и на свете-то нет.

— Бананы скоро, — сказал Тикуто.

— Здесь есть рядом банановые деревья? — поинтересовалась Марианна.

— Наверняка, — приободрился Франсуа. — Из бананов можно приготовить уйму блюд, а некоторые местные племена и вообще питаются только ими.

— Странно, а почему мы никого не встретили? — удивилась Марианна.

— И слава богу, — сказал Россиньоль. — Они вполне могли бы выпустить в нас десяток-другой отравленных стрел. Тикуто специально ведет нас нехожеными тропами, но это все равно не исключает столкновения с кем-нибудь. Правда, я бы предпочел избежать его.