«Это что же — он читает?! — изумилась Марианна. — Интересно, с каких же это пор индейцы занялись книгопечатанием?»

Она от души рассмеялась такому предположению. Соседки удивленно покосились на странную бледнолицую.

Марианне было ужасно любопытно узнать, какая же книга находится в руках у чтеца. Но она понимала, что запросто подойти к костру и поинтересоваться этим совершенно невозможно.

«Интересно, на каком языке написана книга? — размышляла она. — Если этот индеец и впрямь переводит ее, а не корчит умника перед соплеменниками, стало быть, он хоть как-то знает английский либо французский… А может, испанский? Господи, да какая разница: главное, чтобы была возможность хоть как-то быть понятой…»

Трудно было понять: то ли индейцы очень внимательно слушают, то ли они погрузились в дрему. Лишь один из них — Марианна узнала в нем своего «хозяина» — проявлял определенные признаки интереса то покачивал головой, то односложно восклицал.

«Было бы забавно, если б эта книга оказалась французским любовным романом…»

Наконец чтение завершилось, и индейцы встали от костра. Одна из женщин — та, что помогала Марианне привести себя в порядок, — отвела ее в знакомое типи. Следом за ними проследовала еще одна индеанка. Все трое улеглись, завернувшись в одеяла. Чуть позже пришел и хозяин, тут же уснувший.

«Наверное, это его жены, — размышляла Марианна, смежая веки. — А я теперь, надо полагать, — тоже? Очень оригинально… А этот дикарь и не подозревает, что заполучил настоящую княгиню. По их меркам князь — это, видимо, что-то вроде вождя…»

На следующий день Марианна поставила себе задачей непременно найти вчерашнего чтеца — она хорошо запомнила его скуластое лицо с перебитым носом. Но искать его не пришлось: он сам подошел к ней в сопровождении обладателя лейтоновского скальпа.

— Женщина, Парнитакои говорить тебя, — произнес грамотей на ломаном английском. — Ты понимать?

Марианна радостно кивнула. Ее губы расплылись в улыбке.

«Хозяин» стукнул себя кулаком в грудь и произнес короткий монолог. Толмач принялся переводить:

— Парнитакои сказать, белый женщина — его жена. Его дом — твой дом. Когда ночь, Парнитакои брать тебя. Твой имя Вулиадживеши: Утренний Стрела. Ты понимать?

— Да, — ответила Марианна.

Новое имя ей вполне понравилось, чего нельзя было сказать о скорой перспективе стать наложницей могучего дикаря. Но более всего княгиню Вулиадживеши беспокоило сейчас совсем иное.

— Где мальчик? — спросила она.

— Парнитакои все сказать, — ответил переводчик.

Свежеиспеченный муж и впрямь повернулся и зашагал прочь.

— Эй! Эй! — закричала Марианна.

— Малантивоте объяснять, — успокоил ее толмач. — Вулиадживеши слушать.

— Так где же мальчик?

— Белый мальчик хорошо. Белый мальчик — сын Вулиадживеши?

— Нет, он не мой сын. Просто я волнуюсь за него, — объяснила Марианна.

— Белый мальчик хорошо, — повторил кривоносый.

— Послушай… Э-э… Как, ты сказал, твое имя?

— Малантивоте, — напомнил толмач. — Английский — Красный Ворон.

«Ага, это уже понятнее, — подумала Марианна. — А то ведь черт ногу сломит в этих заковыристых именах».

— А мой муж? — поинтересовалась она. — Как ты сказал: Парни… Повтори, пожалуйста.

— Парнитакои. Сломанное Перо.

Марианна, она же Утренняя Стрела, в замешательстве провела рукой по волосам. Накануне ей казалось, что она засыплет переводчика вопросами, но сейчас никак не могла решить, с чего же начать. Красный Ворон терпеливо ждал с невозмутимым выражением лица.

— Откуда ты знаешь английский язык, Малантивоте? — спросила наконец Марианна.

— Торговать белый люди. Много говорить. Малантивоте быть плен. Учить говорить. Учить читать буква. Хорошо понимать.

— Это ты молодец, — похвалила Марианна. — У тебя замечательно получается.

Красный Ворон коротко кивнул — то ли соглашаясь, то ли в знак благодарности.

«Хотя вряд ли у них принято благодарить женщин…» — смекнула Марианна.

— Как вы называетесь? Какое имя у вашего народа? — медленно проговорила Марианна, стараясь выбирать слова попроще.

— Мы дакота.

— И вот это — все ваше племя? — описала Марианна круг рукой, указывая на составляющие лагерь типи.

— Дакота — большой племя. Большой прерия — везде дакота. Дакота — великий племя.

— Охотно верю, — вздохнула женщина.

Все возможные вопросы показались ей вдруг бессмысленными. Надо же — Утренняя Стрела… Но одна вещь все же чрезвычайно занимала Марианну.

— Какую книгу ты читал вчера? — спросила она.

— Малантивоте читать бэйбели, — гордо произнес Красный Ворон.

«Ага, это же Библия!» — не сразу дошло до Марианны.

— А ты хорошо ее понимаешь?

— Каждый вечер читать бэйбели. Много понимать. Жизнь белый народ.

Марианна все-таки никак не могла поверить услышанному.

— И про что же именно ты читал вчера? — осведомилась она скептически.

— Самсон убивать лев. Самсон убивать тысяча человек. Самсон пить вода, — сообщил Красный Ворон.

Ошеломленная Марианна только покачала головой. Без труда припомнив соответствующее место из Книги Судей, она решила проэкзаменовать эрудита из прерий:

— Скажи, Малантивоте, а чем Самсон убил тысячу человек?

Красный Ворон ответил без малейшего замешательства:

— Самсон брать ослиный хвост.

Марианна не смогла удержаться от смеха:

— Хвост? Да нет, ты не понял. Самсон воспользовался ослиной челюстью. Челюсть — понимаешь? Вот — где зубы растут.

Красный Ворон серьезно потрогал пальцем десну и кивнул:

— Малантивоте понимать. Самсон брать ослиный челюсть. Самсон храбрый белый человек.

— Ты молодец, Малантивоте, — похвалила Марианна. — А скажи мне: Парнитакои — храбрый человек?

— Парнитакои — лучший воин, хороший охотник, — заверил читатель Библии.

«Что ж, на этот раз мне опять повезло с мужем», — мысленно констатировала Марианна.

— Вулиадживеши — красивый белый женщина. Жена Парнитакои нужно работать, — сообщил Красный Ворон.

Ни с тем, ни с другим Утренняя Стрела-Марианна не сочла нужным спорить.

День ее снова прошел за приготовлением пеммикана. Княгиня не считала это занятие оскорбительным для себя: если сама мысль о том, чтобы оказаться в служанках у Пилар, была для нее нестерпимой, то здесь она трудилась наравне с другими женщинами, принимая равноправное участие в борьбе племени за существование. Хотя, конечно, работа угнетала Марианну своей монотонностью.

Она на все лады перебирала свой короткий разговор с Красным Вороном — и чем дальше, тем больше впадала в уныние. Жизнь в прериях совершенно не прельщала ее. Они были для нее очередной тюрьмой — огромной, бескрайней, но тем не менее тюрьмой. Да еще этот могучий молчун Сломанное Перо в качестве супруга… Стоило ли испытывать столько передряг ради того, чтобы в конце концов стать одной из жен дикаря-дакота?

После ужина, когда индейцы, по обыкновению, расположились у костров, Марианна принялась пристально наблюдать за Сломанным Пером. Его гордая осанка, широкие плечи и пристальные черные глаза чрезвычайно ей импонировали, однако этого было слишком мало для того, чтобы вызвать искреннюю симпатию. Стать объектом страсти человека, с которым даже словом не можешь перемолвиться, — что за нонсенс? И самое обидное, что это должно произойти не по принуждению, а как бы добровольно с ее стороны, просто в силу стечения обстоятельств. Нелепейшее положение…

Тем временем Красный Ворон приступил к чтению Библии. Марианна вслушивалась в обрывки доносившихся до нее незнакомых слов, дивясь тому, как справляется краснокожий переводчик со сложным текстом Писания.

«Этот Малантивоте — человек совершенно неординарный. Овладеть не только разговорной речью, но и наловчиться читать на английском — нечто феноменальное», — с уважением думала она.

Сломанное Перо слушал столь же внимательно, как и накануне. Героическая история Самсона определенно производила на него глубочайшее впечатление. Обычно непроницаемо-невозмутимый, он даже несколько раз хлопнул ладонями по коленям, негодующе вскрикивая. Другие слушатели тоже не оставались безучастными.