– Твердые 9,5 по нашей маленькой шкале.

– Нашей шкале, да?

– Именно нашей, – усмехнулась она.

Прежде чем успел себя остановить, я наклонился и поцеловал ее. Эллиот не протестовала, хотя я ждал этого, ведь все происходящее было невероятно интимным. Если добавить тот факт, что прошлой ночью мы спали вместе, то... Да, я был уверен, что мы перешли невидимую границу, и не важно, что сам себя я уговаривал держаться от нее подальше. В противном случае, почему я сейчас притягивал Эллиот к себе так близко?

Поцелуй сперва был нежным и неторопливым, а потом она оседлала меня, прижавшись к твердому члену. Я толкнулся ей навстречу, и Эллиот простонала мне в рот, когда я провел пальцами по ее волосам, притягивая ближе. Прижавшись лбом к моему, она приоткрыла губы. Ее арктически-голубые глаза встретились с моими серыми. Эллиот одарила меня соблазнительной улыбкой, прежде чем снова прижалась ко мне губами.

Я застонал, а она самодовольно улыбнулась.

– Ты зло, – выдохнул я.

– Сколько по шкале?

– Никакой шкалы.

Я вновь поймал ее губы. Полностью одетые, мы двигались синхронно, пока целовались до самого онемения губ.

Я поднял ладони вверх по футболке Эллиот, обхватывая ее грудь, а большими пальцами провел по соскам, но дальше не заходил.

К моему удивлению Эллиот взяла инициативу на себя и пробралась рукой в мои шорты.

– Ты солгал, – она невинно похлопала ресницами, прежде чем добавила: – Тут, по крайней мере, пять дюймов.

Я рассмеялся, решив все же закрыть ее рот своими губами. Эллиот медленно водила рукой по моей длине, лениво поглаживая. Каждый раз, когда она сжимала член рукой, я старался не кончить. Два года я не занимался с девушкой ничем подобным, и даже тогда был новичком.

Набравшись храбрости, я продолжил одной рукой гладить ее сосок через ткань, а другой спустился вниз, туда, где она сидела на мне. Я коснулся сосредоточия ее женственности, которым она терлась о мое бедро уже пару минут. Эллиот судорожно вдохнула, когда я нашел ее сладкий клитор через тонкие черные леггинсы.

Спасибо вам, леггинсы.

– Эллиот, тут будет грязно, – предупредил я ее, когда она стала быстрее двигать рукой по моему члену.

– Мне все равно. Это не моя кровать.

Я хотел рассмеяться в ответ на ее шутку, но с губ слетел лишь стон. Я балансировал на грани блаженства, и если дыхание Эллиот было показателем, то она тоже была близка к оргазму, пока я продолжал по кругу тереть ее комочек нервов, тем самым заставляя стонать.

Она сжимала, я надавливал. Сжатие. Давление.

– Боже мой, – всхлипнула Эллиот.

– Знаю. Сожми руку еще немного сильнее.

Эллиот выполнила мою просьбу, и я понял, что скоро мне конец.

Сжатие. Давление. Сжатие. Давление.

ТУК! ТУК! ТУК!

– Завтрак готов!

– А Я НЕТ! – выкрикнула Эллиот.

Прошло несколько секунд, прежде чем по другую сторону двери раздался истерический хохот.

– Тогда продолжайте! – прокричал Нейт.

Мы возобновили наши действия, словно ничего и не случалось. Не прошло и трех секунд, как мы оба напряглись до предела и лишь спустя какое-то время облегченно выдохнули.

– Это было...

– Да, – ответил я.

– Думаю, мне нужно пойти помыть руку.

– Я чувствую твою влагу через леггинсы.

– Как столь грубое замечание может ощущаться таким приятным?

– Магия?

Эллиот покачала головой и легла на меня, прижав ухо к моему сердцу. Я обнял ее, не заботясь о том, в каком мы оба беспорядке.

– Магия, – наконец, произнесла она.

Эллиот скатилась с меня, направившись в ванную. Она приводила себя в порядок, пока я искал новые шорты и одну из старых футболок. Потом мы поменялись местами, чтобы я смог переодеться и помыться.

Когда я вернулся, Эллиот прыгала на моей кровати. Она смеялась и улыбалась, как маленький ребенок, и ее способность быть такой беззаботной почти заставила меня ревновать.

– Ты можешь ушибиться.

– Нет, – отозвалась Эллиот, едва не задыхаясь.

– Да. Спускайся. Я голоден.

Она протянула мне руки.

– Попрыгай со мной.

– Нет.

– Не капризничай. Я только что заставила тебя кончить. Ты не можешь сейчас вредничать. Есть такое правило или типа того.

– Его нет.

– А должно быть, – Эллиот показала мне язык. – Пожааааалуйста.

Я закатил глаза и вздохнул.

– Ладно. Подвинься.

Я забрался на кровать и стал слегка подпрыгивать.

– Ты делаешь это неправильно, – воскликнула Эллиот.

– Как вообще можно неправильно прыгать?

– Слишком вяло. Надо сильнее.

– И это ее слова, – усмехнулся я.

– Прыгай усерднее!

Я послушался, став подпрыгивать так сильно, как только мог. Не успел я опомниться, как уже улыбался и смеялся вместе с ней. Распространявшееся по телу ощущение головокружения вернуло меня в то время, когда я был моложе и беззаботнее. Я скучал по этому чувству.

– Видишь? Это весело! – воскликнула она.

Снова раздался громкий стук в дверь, и я услышал крик Нейта:

– Вы снова занимаетесь сексом? Завтрак остывает. Заканчивайте.

– Мы прыгаем на кровати! – отозвалась Эллиот.

– Да, я знаю, что вы трахаетесь, но давайте поживее!

Мы рассмеялись еще громче.

И на какое-то время я почувствовал себя нормальным. Беспечным.

Снова счастливым.

ГЛАВА 10

Эллиот

Если бы меня прямо сейчас спросили, что, черт возьми, происходило между мной и Карсеном, то я бы ответила так:

«Понятия.

Не.

Имею.

Черт.

Возьми».

Прошел почти месяц с тех пор, как я впервые побывала у него дома.

На работе мы были будто чужими, но с наступлением сумерек все менялось. Мы разговаривали до восхода солнца. Проводили вместе время у него дома или на кладбище у Фейт. Ужинали с парнями. Я оставалась у Карсена по крайней мере три раза в неделю, из-за чего мы были почти неразлучны.

Но в «По дорожке» мы общались исключительно через сообщения, отрывистыми фразами или же жестами. Это смотрелось так неестественно и неловко, что даже Брайан спросил, какие у нас проблемы.

«Нет, дядя Брайан, никаких проблем. На самом деле, твой лучший работник прошлой ночью запустил свою руку мне в трусики. Так что все отлично».

Я даже не понимала, что мы творили. Разговаривали, целовались, доставляли друг другу удовольствие, а потом притворялись незнакомцами.

– Ты занята сегодня вечером?

От слов Карсена я подпрыгнула и чуть не выронила телефон, опасно балансировавший в моей руке. Карсен улыбнулся и выгнул бровь, ожидая моего ответа.

– Ты со мной разговариваешь, – я глупо смотрела на него.

Смутившись, он склонил набок голову.

– И что?

– На публике. На работе.

– Задай себе вопрос, который я произнес.

– Почему?

– Что ты имеешь в виду?

– Карсен, ты игнорировал меня на работе почти с самого первого дня, разговаривая, целуя, делая, что захочешь, только по ночам. Так было весь последний месяц. Что изменилось сейчас?

Он оглядел боулинг, и я последовала его примеру.

Мы были одни.

Брайан ушел, Кэла не было, как и ни единого посетителя.

Вот оно что.

Мы одни.

– Ты стесняешься меня?

Его лицо вспыхнуло ярко-красным, но я не знала от гнева или смущения.

Карсен молчал.

Я решила надавить.

– Это так? Ты действительно меня стесняешься? Говоришь со мной, лишь когда мы одни или с твоими парнями, больше нигде. Черт, даже когда идем вечером домой к твоему дому, ты шагаешь на добрых два фута впереди меня. Со мной так противно быть рядом?

Карсен, наконец, открыл рот, чтобы ответить, но я его опередила.

– Знаешь, забавно, что ты раскритиковал Джейса за то, как он со мной обращался, а сам поступаешь точно также. Что происходит, Карсен?

Я выгнула бровь, когда он промолчал.

– О, теперь я могу говорить?

– Уж пожалуйста, – я махнула ему рукой.

– Я так поступал, чтобы защитить тебя.