- Ну что ж, раз мы урегулировали недопонимание, давайте приступим.
- Приступайте, - проворчал полковник. - Уберите эту тварь из моего дома!
Крышка чернильницы громко захлопнулась, и Дон Эстебано вздрогнул, словно запуганный раб под бичом плантатора.
- Не обижайте предка, - вкрадчиво произнес Родригес. - Вы сами его пригласили, чего уж теперь ссориться.
- Это вы его вызвали! Я-то здесь при чём!
Дипломированный специалист по паранормальным явлениям, никак не отреагировав на реплику, закрыл глаза и начал беззвучно шевелить губами. Несколько листов бумаги слетели со стола. Маска на стене жалобно всхлипнула, трубка, которую Дон Эстебан все время держал в поле зрения, вдруг заплясала и повисла в воздухе.
- Санта Мария, спаси и сохрани!
- Он не причинит вреда, - не открывая глаз, процедил Родригес. - Только... достопочтенный Дон Мигель Пабло де Эстебан уходить, увы, не желает.
- Это что ещё за новости! - взревел полковник. Он уже по горло был сыт всей этой чертовщиной.
- Он требует справедливости. Он хочет, чтобы вы вернули семье целостность.
- И что он имеет в виду?! - хотел было возмутиться Дон Эстебан, но не успел закончить. Портрет его высокородного деда с грохотом упал на пол, рама раскололась, засыпав ковер вековой пылью и крошками лепнины. Родригес, нисколько не испугавшись, достал холст из обломков, собственным носовым платком с почтением протёр его и спросил:
- Это ведь он?
Полковник кивнул, затем встал с кресла и подошёл ближе.
- Что тут не так? Всё вроде по канонам...
- Да уж... Писал и правда мастер, - Родригес коснулся холста, провел пальцами по аристократическому носу, по бороде, дотронулся до властной благородной руки. - Только вот предку вашему портрет категорически не по вкусу.
- И что теперь? Койотам отдать? Оно ж денег стоило!
- Хм... Как интересно, - не обращая на полковника внимания, Родригес долго "вслушивался". Через минуту или две он снова хмыкнул и деловито поинтересовался, - С вашего позволения, я заберу портрет на несколько дней?
- Да хоть навсегда!
Три дня прошли в относительном спокойствии. Дух предка, правда, никуда не делся, неотступно следуя по пятам за Доном Энтебано. Но сильно не буянил, время от времени напоминая о себе совсем уж незначительными шорохами и скрипами. Полковник, как мог, успокоил Марию, которая после происшествия на кухне собралась было ехать за помощью к Деве Марии Гваделупской - ещё не хватало без кухарки остаться. И все же, когда на пороге с большим свертком подмышкой появился Родригес, полковник вздохнул с облегчением.
- Я был в Мехико, - без предисловий начал тот, разворачивая бумагу. - Реставратор снял с вашей картины более поздний слой, обнажив, так сказать, суть. Полюбуйтесь на семью ваших предков! - поставив картину на стул, он отошел в сторону.
Несколько минут Дон Эстебано не мог понять, почему кому-то понадобилось замазать фигуру этой, несомненно, красивой, женщины с благородными чертами, стоявшей за креслом прославленного предка. Но, присмотревшись как следует, он всё понял и обречённо прошептал:
- Кватеронка*...
- Донья Эстелита Марко де Эстебан Мартинес, - Родригес подал голос. - Я навёл справки, её мать действительно была мулаткой, но это не помешало ей стать супругой вашего пра-пра-деда.
- Да... Прощай чистая родословная, - выдохнул полковник и привычно потянулся за трубкой. Затянувшись и выпустив облако дыма, Дон Эстебано поинтересовался, - Так теперь вы его отправите восвояси?
- Он уже обрел покой. Вместе с Доньей Эстелитой, - шаман указал на портрет. - Укажите в завещании, что портрет неприкосновенен и должен всегда висеть в этом доме на видном месте.
- А если?...
- А вот тут я уже гарантии не дам. Спокойствие ваших детей зависит от вас.
Дон Эстебано почесал затылок. Ладно, он многое пережил, переживёт и это. А сейчас ... не пригласить ли ему Марию на пару рюмок текилы?...
________________
*Квартерон (от лат. quarta -- четверть) -- в колониальной Америке так называли человека, один из предков которого в третьем поколении был негром (чаще негритянкой). То есть -- потомок мулатки и белого.
