И Муррру в голову пришло это "Хотя". Лучше бы оно не приходило, честное слово. Если вернуть свою искру жертвам было нельзя, так и списал бы их юный бог на военные потери, ведь не один их товарищ уже валялся рядом в весьма причудливой позе, далёкой от совершенства. Так ведь нет! Пара тушканчиков - это было то, что было под рукой. И это было то, чем воспользовался Муррр, дабы починить сломанные им объекты. Искра жизни животных проскользнула по телам невинно убиенных и...

   Вы видели скачущих, словно мелкие грызуны зомби? Нет? И не советую. Те, кто видел, покидали Третий овраг куда быстрее, нежели входили в него. Оно и не мудрено. Скачут по тропинке рядышком два солдата, принадлежащих к противоборствующим сторонам, ручки сложенные на груди, придерживают головы, улыбающиеся улыбками младенцев. Доскачут до бивака, развернуться - и обратно. И, хоть коли, хоть руби, продолжают своё дело, словно заведённые.

   Вот вам и Третий овраг, вот вам и война. А были ведь боевые отряды. Были. А вернулась к своим кучка заик в испачканных отнюдь не глиной штанах. И вещали нечто настолько невнятное, что командование предпочло тут же забыть для ясности всё случившееся, переписать хроники и распределить неудачников по наиболее удалённым гарнизонам, а то и вовсе списать в расход, как материал, исчерпавший себя в боевых действиях. Да и, что самое смешное, все, кто был выслан позднее в Третий овраг, где якобы и происходила, по словам оставшихся в живых, стычка, доносили, что ни малейших следов побоища там ими обнаружено не было. Вот оно как.

   А тяжелее всего было Муррру. Ведь это ему пришлось всю ночь горбатиться и, не разгибая спины, приводить свою территорию в первозданный вид. Закапывать и подвергать наибыстрейшему разложению останки тел и следы лагеря одной из сторон. Но к первому карканью вороны над Свальным он уложился! Вымотанный, грязный, почти без магического потенциала. И проклинающий своим скудным лексиконом все войны, как таковые и в особенности ту, после которой ему надобно было наводить генеральную уборку.

   Что говорить - трудно быть богом.

   Муррр был богом Третьего оврага. Да, да, именно Третьего, хотя тот и был вторым, если считать от деревушки в сторону восточных гор. Он так и назывался - Третий овраг. А вообще их было четыре: ближний, называемый Свальным, второй - Джуйсов, третий по счёту, но не по названию - Серебристый и, собственно говоря - Третий. А Муррр был его богом. В других оврагах своих богов не было, а вот Третьему подфартило - какой-то взбалмошный неврастеник в момент, когда его сознание было в изменённом состоянии, грохнулся в Третьем на колени и заорал благим голосом, - "О, да снизойдёт на нас милость здешнего бога!" Или что-то подобное, если перевести замысловатые словесные пируэты взывающего на человеческий язык. Так появился Муррр. Богам порой и меньшего достаточно, чтобы родиться. Впрочем, что-то мы не о том.

   Первые несколько минут Муррра не звали никак. Кто ж его звать-то будет в песчаном овраге, если единственный, кому стрельнуло в заднем месте в неурочный час к нему обратиться, валялся лицом, так сказать, в кусте чертополоха, даже не замечая, насколько сиё мило и приятно. Муррр, тогда ещё не называемый никак, оттащил его в сторонку и тут-то и услышал то, что с той поры и пристало к нему, как имя. Голосил одинокий ободранный кошак, закапывающий на чёрный день протухший хвост от какой-то костлявой рыбины на вверенной новорожденному богу территории.

  -- Мурррмяя-а-а-а-а-а!!!!!

   Звуки разносились по округе. Разносились громко и отнюдь не музыкально. Но новорожденному богу это было самое то. Он получил имя. Имя звучное, но отнюдь не тривиальное в произношении, отчего оно тут же и было сокращено до заштатного "Муррр". Как-то так поудобистей выходило.

   Плацдарм, доставшийся новорожденному, изяществом, так сказать, не отличался. Конечно, всё было не так погано, как в Свальном, который походил более на выгребную яму, нежели на пристанище для бога, но всё же. Тут не было ни ручья, как в Серебристом, ни шинка, как в Джуйсовом. Песок и...песок. И тот отнюдь не сахарный. Правда, Родину выбирать не принято, а оттого Муррр сперва был доволен и этим. Тем более, что неотложных дел богу хватало даже тут - то курицу отвести к хозяину, то крысами угостить полосатого, давшего, как-никак, имя богу, то позаботиться о полыни и чертополохе, которые росли на склонах, дабы последние не смели осыпаться по пятницам, понедельникам и всем остальным дням недели.

   Всё было бы расчудесненько, кабы не война. Война пришла внезапно, когда её никто не ждал, да и не знал, что такое чудное действо вообще бывает на белом свете. Нет, дрались и в Третьем иногда. Но это были либо те же всепроникающие кошаки, либо человечья ребятня, мало отличная повадками от последних, либо случайные голодранцы, забрёдшие сюда в состоянии подпития из Джуйсового. Впрочем, с них и спрос невелик. Те же пацаны, только калибром покрупнее. А тут - нечто иное. И палатки и горнист с рожком на цепочке и седой сержант с усищами под широкополой шляпой. Даже ружьеца пыхали каждые несколько минут, когда розовощекие новобранцы с соседних хуторов изничтожали излишки посуды, принесённые с собой в качестве мишеней. Учения, видите ли, у них. Стрельбы.

   А Муррр как раз спал. Разбудили его они своей войною. Вот и ринулся он к тому, кто орал громче всех, дабы определиться, что же случилось срочного и что предпринять раз оно уже случилось. Седоусый, к которому Муррр пристал по дурочке, даже разбираться не стал, как зовут, да сколько лет, даже смотреть на него не стал из под своей самбрерины. Дал карабин, положил на песок и указал, куда жать. Добровольцев из местных любят везде. В потерях-то этот народец, коли что, можно не учитывать, а противник ведь не в курсе, кто тут монету зашибает, а кто так, погулять вышел.

   Муррр выстрелил. А как было не выстрелить? А потом взглядом раздолбил кувшин на склоне. Прямо на черепки, на осколочки мелкие. Ведь именно того и добивался седоусый. А раз хочет, что ему, жалко что ли?

   - Да ты снайпер, паря! - только и сказал сержант, почесав за ухом, и велел Мурру до утра более не стрелять, дабы хоть несколько патронов оставить для врагов. Зачем врагам патроны и что те с ними делать будут, Муррр представлял плохо. Наверное, принято так у них. Сперва синие бьют посуду, потом красные, а потом вместе пьют из того, что осталось. Могём стрелять, а могём и не стрелять. Всё равно интересно. Это вам не крыс ловить, а военных действиях участвовать.

   Ночью Муррр подправил на вверенном ему судьбой участке склоны и проложил тропу в дальний конец, которую отряд синих и обнаружил, как только первые вороны занялись утренним карканьем над Свальным.