Что может быть лучше чашки горячего кофе с пончиком или эклером? Да, ничего. Разве что секс с любимым мужчиной, но чтобы после обязательно был горячий кофе.

Алина открыла дверь своей любимой кофейни «Румпель», что обосновалась в наиболее удачном месте с точки зрения посещаемости. Во-первых, через дорогу располагалось метро, во-вторых, в километре красовался огромный безнес-центр. Так что, с желающими взбодриться до, во время и после работы ароматным эсперссо, капучино или латте проблем не было в принципе.

– Доброго утра, Динь-Динь! – отсалютовал бармен Филя. – Готова к труду и обороне?

– Всегда готов! – быстренько отдала честь Алина. – И, доброе утро…

Девушка села за барную стойку, прикрыла рот рукой, и последовал долгий, долгий, очень долгий зевок.

– Опять не выспалась? Что на этот раз? Или, может, кто? – усмехнулся бармен.

– Эх, Филя, Филя… озабоченный ты примат. Все куда проще, очередные разборки маман с отчимом.

– Что на этот раз?

– Бутылку портвейна не поделили.

– Недолго твоя матушка продержалась.

На эти слова девушка грустно усмехнулась, после крутанулась на стуле и осмотрела зал. Хорошо утром, ни единой души, тишина, чистота.

– Ладно, иди, переодевайся, а я тебе кофе намешаю. С сиропчиком.

– Умеешь ты поддержать, – слезла со стула, потянулась влево, вправо, словно собралась бежать кросс и спокойным шагом удалилась в помещение для персонала.

Летом здорово, из одной одежки выпрыгнула, в другую запрыгнула. Так, футболка, юбка, фартук. Все чистое, пахнет приятно. Красота! Ах да, бейджик не забыть и блокнот с ручкой.

Все-таки, в каком прекрасном месте она работает! Насколько бы поганое настроение не было, а стоит зайти сюда, и все проблемы остаются позади, там, за дверями Румпеля. Да и нельзя подавать людям кофе с кислой миной, люди этого не любят, они наоборот, приходят в кофейню за позитивом.

Динь-Динь, как ее прозвали друзья и коллеги за особый подход к клиентам, выпорхнула снова в зал. О! А вот и Вася пожаловала, Василиса то есть.

– Привет, Вася! – помахала ей рукой.

– Привет, народ! – поздоровалась девушка и помчалась переодеваться.

– Твой кофе, фейка – бармен поставил чашечку капучино на стойку.

– Вот спасибо. Ой, и сердечко нарисовал.

– В знак мой вечной любви! – улыбнулся парень, – а еще благодарности за молчание. Бутылку ликера я заменил.

И сейчас раздался «дзынь» колокольчика над входной дверью. Пожаловал первый и постоянный посетитель, молодой мужчина в строгом костюме. Через минут десять к нему присоединится миловидная девушка, они выпьют кофе, съедят по тортику и отправятся на работу.

Алина взяла меню и направилась к мужчине:

– Доброе утро! Пожалуйста, меню.

– Нет, нет, – поднял на нее взгляд, после чего улыбка сама собой озарила доселе хмурое лицо. – У меня все как обычно. Эспрессо и Прагу, будьте добры.

– Хорошо.

Пока Филя занимался напитком, Алина отсчитывала минуты до прихода девушки. Но она не пришла, что стало настоящим откровением, причем для всех. Обычно являлась как по часам. Странно… Когда же Алина подала клиенту кофе и торт, заметила грусть в его глазах. Видимо, он тоже не знал, придет ли, но ждал как всегда.

Эти двое были необычной парой, всегда сидели, молча. Мужчина смотрел в планшет, девушка – в телефон, а ровно за пять минут до конца они синхронно откладывали в сторону гаджеты и успевали поделиться новостями. Однако этим утром все получилась иначе. Молодой человек покинул кофейню в одиночестве, отчего в душе Динь-Динь поселилось неприятное зудящее чувство… эдакое ощущение, что это лишь начало странностей.

Через полчаса в кофейне уже толпился народ. Набежали неуспевшие позавтракать, недоспавшие, отдавленные и помятые в метро, натолкавшиеся в пробках и прочие желающие зарядиться хорошим настроением. Ну, хотя бы попытаться им зарядиться. Обычно, на зал приходилось четыре официанта, но двое – Макс и Лена не пришли, один заболел жутким недугом под названием похмелье, а вторая взялась его лечить, ибо давно уже имела виды на этого красавчика. В итоге Алина с Васей носились по залу со скоростью звука.

– Заказ для седьмого столика! – крикнул Филя.

– Уже! – подлетела Алина к стойке, поставила на поднос кофе, тирамису.

– Медленно! – все подначивал бармен. – Рекорд по-прежнему не побит!

– Иди в пень, – пронеслась мимо Вася. – И, Латте с карамельным сиропом.

– Так в пень или Латте? – усмехнулся парень, на что девушка просто отмахнулась от него.

С утра всегда так, самый наплыв. Потом часа три затишье и опять, ибо ланч! После двух часов и до пяти снова передышка, а уж вечером попроще, люди идут за расслаблением после трудового дня, потому не торопятся сами и не торопят официантов.

Алина только и успевала, что бегать от столиков до бара, от бара до небольшой кухни, где повар Миша готовил блинчики. Блинчики были своеобразной фишкой заведения – Завтраки от Румпеля. Но Миша трудился в кофейне ровно до десяти часов, а потом «завтраки» заканчивались, и он уходил на свою основную работу. Его оладья с панкейками любили все, а когда повар сворачивал лавочку, всегда оставлял стопку панкейков для персонала.

Так и сейчас, Миша закончил, собрался и быстренько ретировался. Часы показывали десять ноль две. Народ тоже подрассосался, «костюмчики», как называла Вася офисных работников, отправились, собственно, по офисам, любители Завтраков отзавтракали и тоже удалились, остались разве что студенты и некоторые, кого вообще сложно было отнести в какой-либо категории.

– Девчонки, – улыбнулся Филя, – идите в кухню, там блины для вас остались. А я за главного. Если что, менюшку всучу, заказ приму.

– Спасибо Пуаро, – кивнула Вася.

– Только давай без оскорблений, – и Филя нарочно зашевелил усами. Бармен шел в ногу со временем, отрастил себе бородку, усы, которые холил и лелеял – стриг, брил, плойкой подкручивал.

Девушки только рассмеялись, представив явно что-то непристойное, и удалились в кухню. Там на столе их ждали ароматные теплые панкейки и шоколадная паста.

– Мишке респект, – чуть не закапала слюной Вася. – Такой мужик, эх… Мне б его.

– Ой, Васьк… Миша, конечно, чудо, но в нем килограмм сто с лишним и далеко не мышц.

– Зато готовит хорошо. Я-то рукожоп, даже магазинные пельмени умудряюсь испоганить.

Алина налила чаю, Вася разложила блинчики по тарелкам.

– Давай, рассказывай, – посмотрела на Динь-Динь. – Какие новости с полей? Как там этот милый программист? Ходила на свидание?

– Угу, ходила, – скривилась девушка, будто вспомнила нечто ну, очень отвратное.

– И-и-и-и?

– И пришла обратно. Честно, даже вспоминать не хочется.

– Да ладно, расскажи… Вроде ж симпатичный был, юморной.

– Этот юморист пригласил меня в парк у черта на куличиках, провел по всем тропинкам, отчего я стерла себе ноги в кровь, потом вывел к воротам и даже не соизволил воды купить. На прощание чмокнул в щеку, забрался в автобус и уехал. Как выяснилось, парк этот в паре километров от его дома.

– Вот козел, – пробубнила с набитым ртом.

– Угу… А еще, пока ходили по лесу, постоянно лез целоваться и пытался засунуть руку мне в задний карман джинсов. И черт бы с ним, с этим программистом. Дома меня ждала картина маслом.

– Что? Опять?

– И опять, и снова… – покачала головой.

Алина нашла мать в коридоре на полу в непотребном виде, с фингалом под правым глазом, а отчим сидел с дружками в кухне, весело бухал. Пришлось поднимать родительницу, вести в комнату. Но только девушка собралась спать, как разгорелся очередной скандал из-за портвейна. И так все десять лет после ухода отца. Бывали периоды, мать вроде бралась за голову, кодировалась даже, но потом возвращалась к бутылке.

На что Вася понимающе вздохнула, правда, у нее злоупотреблял отец. Мама долго терпела, однако два года назад нашла в себе силы развестись. И жизнь у них сразу наладилась.