Андрей вдруг притянул ее к себе и поцеловал. Лялька, конечно, этого не ожидала, но это оказалось так приятно, что ее сердце сжалось, и даже в холодной воде ее бросило в жар. Если честно, он и сам от себя такого не ожидал! Но уж очень она была свежей, волнующей какой-то, и так захотелось ее поцеловать! Она почему-то его не оттолкнула, а обняла за шею, наверное, от неожиданности. Когда дыхания не хватило, он отпустил ее. Они одновременно подплыли к пирсу, и, тяжело дыша, взобрались на него. Они стояли и молча смотрели друг на друга. Первой опомнилась Лялька.
– Пока! Мне пора, сестра, наверное, уже проснулась, да и завтрак скоро, – она виновато улыбнулась и сделала уже шаг в сторону, чтобы идти.
Андрей задержал ее руку, очень не хотелось, чтобы она уходила.
– Подожди! Если я тебя обидел, прости, – он смотрел ей прямо в глаза. – Я хочу увидеть тебя еще раз, и если можно не один раз.
– Зачем? – смутилась Лялька и опустила глаза, она не выдержала его взгляда.
– Просто так. – Андрей вдруг тоже смутился, но очень быстро пришел в себя. – Вообще-то ты мне очень понравилась, хоть ты и юная пионерка. Слушай, а ты ночью плавала когда-нибудь? – неожиданно спросил он.
– Ночью – нет, – удивилась Лялька. Она смотрела на этого спортивного парня и понимала, что он ей нравился так, как не нравился до этого ни один представитель мужской части населения. И влюбленные в нее одноклассники не шли с ним ни в какое сравнение.
Андрей не выпускал ее руку.
– Знаешь, как это здорово! Совсем другое ощущение, чем днем. Такое впечатление, что ты один во всем мире, – мечтательно произнес он. – Хочешь попробовать?
– Но ты же приглашаешь меня. Значит, мы будем вдвоем во всем мире? – спросила Лялька, вскинув на него свои наивные и немного испуганные глаза.
Андрей взял ее за плечи. Ее глаза были совсем близко. Он смотрел ей в лицо и ничего уже не соображал, он видел только перед собой эти огромные черные глазищи, которые притягивали его со страшной силой, как магнит.
– Вот это глаза! – думал он. – По-моему, я попал и пропал! Или погиб смертью храбрых, не выдержав атаки черных глаз. Но нет! Эти глаза не испепеляют, не уничтожают, они гладят, ласкают и забирают тебя с собой в плен. Вот в плену таких глаз, кажется, я готов прожить всю жизнь!
– Да!…, – только и смог он произнести вслух. – Ты права! Вдвоем во всем Мире! Только вдвоем во всей вселенной!
Лялька попробовала высвободиться из его рук, но он ловко перехватил ее за талию и притянул к себе. Она практически была у него в объятьях, и вырываться ей как-то не очень-то и хотелось. Они так стояли несколько минут. Его мозг отказывался работать, ее пухлые, девичьи губы были так близко, что в голове у него застучала кровь, и пересохло во рту.
– Черт! Точно я пропал! – с тоской думал он, рассматривая ее вблизи и не собираясь выпускать ее из своих объятий.
– Он мне нравится, как не нравился ни один мальчик до этого, – в этот момент думала она, рассматривая его синие как море глаза. – Я хочу, чтобы он поцеловал меня еще раз!
Наконец голова заработала, Андрей с сожалением отпустил Ляльку, но в последний момент ухватил за руку.
– Я буду ждать тебя здесь в двенадцать часов ночи. Придешь?
Лялька с сомнением покачала головой.
– Не знаю! Наверное – нет.
– Я буду ждать тебя до тех пор, пока ты не придешь! Если хочешь, чтобы я замерз и умер, то можешь не приходить, – пошутил он. – А ночи здесь холодные. Моя смерть будет на твоей совести.
– Я живу с сестрой и не думаю, что она будет в восторге от этой идеи, – задумчиво проговорила Лялька.
– А сколько лет твоей сестре? – заинтересованно спросил он.
Лялька покосилась на него.
– Двадцать пять лет, – немного помедлив, ответила она.
– Такая же красивая, как ты? – Андрей улыбался и продолжал разглядывать ее.
– Намного лучше! – с вызовом сказала Лялька. – Но она замужем, – что-то необычное проскользнуло в ее голосе, какие-то ревностные нотки.
Андрей с интересом посмотрел на нее.
– Меня, в принципе, твоя сестра не особо интересует. Мне очень понравилась ты! Так придешь? Я буду ждать!
Лялька смущенно опустила глаза.
– Если сестра не проснется, приду, – неуверенно проговорила она.
Они стояли на пирсе. Он все еще держал ее за руку и не хотел отпускать. Сердце Ляльки билось так, что она не знала, что с ним делать. Ей казалось, что Андрей слышит стук ее сердца. Лялька осторожно потянула руку.
– Я пойду, – она сделала шаг и остановилась. Уходить ей совсем не хотелось.
– Так ты придешь? – еще раз уточнил он, выпуская ее руку.
Ляля кивнула и пошла по берегу в сторону пансионата «Салют». Андрей смотрел ей вслед.
– Да она живет в том же пансионате, что и я, как это я сразу не догадался, – с облегчением подумал он, теперь я ее найду.
Андрей Логвиненко – преуспевающий телевизионный журналист. В свое время закончил МГИМО, объездил полмира, побывал везде, в том числе и в «горячих точках». Не боялся ни бога, ни черта. Брался за такую работу, за которую никто не хотел браться. И к двадцати семи годам зарекомендовал себя как специалист экстра – класса. Он мог делать то, что никто не мог сделать! Набрался столько опыта и знаний, что решил, наконец, организовать свой канал. Отец, генерал ФСБ, обещал помочь. Нашлись и связи и спонсоры. Андрей так устал за последний год, в котором был в Москве только два месяца. Остальное все время – в разъездах и в командировках, причем в таких местах, где стреляли, убивали, и частенько не было ни каких человеческих условий, а иногда даже воды, чтобы просто напиться. Но все это никогда его не пугало. Он делал свое дело хорошо и профессионально и знал, что сделать это нужно. Три дня назад Андрей приехал с Ближнего Востока и, наконец, решил отдохнуть недельку в Крыму, если срочно не вызовут на работу. На канале ему выделили путевку и еще двум журналистам, и вчера поздно вечером они благополучно вселились в свои номера. Андрей был чертовски красивый парень. Высокий, стройный, накачанный. Мужественное лицо с правильными чертами, на котором сияли яркие синие глаза. Так как он всю жизнь занимался спортом, а последние годы его работа была очень далека от сидячей, его телосложению могло позавидовать девяносто процентов мужского населения страны. Имея такую фактурную внешность, можно было понять, что он не имел недостатка в женщинах. Но женщины своей мечты у него не было, потому что он не знал, какая у него мечта! Вернее, какая у него мечта он смутно догадывался, но ни разу не встретил ничего подобного. Все женщины, которыми он имел отношения, всегда были красивые, и все-таки никак не тянули на женщину его мечты. Женщина мечты должна быть чистая, нежная, свежая как ветер, страстная и зовущая как морской прибой, как шторм, как девятый вал, который покрывает с головой, и спасения нет! Сейчас у него на горизонте такой женщины не было! И неизвестно будет ли когда-нибудь? Иногда ему так хотелось влюбиться, как в юности, полностью потеряв голову! Но как можно влюбиться в модель с силиконовой грудью или с накаченными губами, которых он пачками видел на телевидении. Или влюбиться в циничных телевизионных девиц, дымящих в курилках на студии, или в красивую «рублевскую» идиотку, рассуждающую о шопинге, массажах и фитнисе, прожигающую свою жизнь в ночных клубах, мечтающую подцепить только богатого мужика. Так хотелось встретить какую-нибудь чистую, необыкновенную девочку! Он уже давно потерял надежду встретить такую. И, кажется…, он ее встретил!
Андрей пришел в номер, швырнул маску и ласты на пол и пошел в душ. Он встал под холодную струю воды и закрыл глаза. Сразу представилась эта девочка Лялька с бархатными глазами. Стоп! Почему бархатными? Ну, конечно же, у нее бархатные глаза. Ресницы очень длинные, когда он пытался заглянуть ей в глаза, то увидел, что лучи солнца не отражаются в ее зрачках. Где же он слышал это сравнение? Постой! Вспомнил! Лермонтовский Печорин. Там была княжна Мери с бархатными глазами. И очень подробно описано, почему бархатные глаза. У княжны были настолько длинные и густые верхние и нижние ресницы, что солнечный свет не проникал и не отражался в глазах огоньками. А сами глаза мягкие, как будто тебя гладят. С ума сойти! У этой девочки такие же глаза! Да, классик был не дурак, в смысле описания женской красоты. Раньше Андрей не понимал, что значит «бархатные глаза», теперь понял. Ему захотелось взять в ладони ее лицо и долго-долго целовать эти бархатные глаза. Он был почему-то уверен, что она не оттолкнет его, а обнимет за шею, как обняла, когда он ее поцеловал там у моря.
