Лёша понял, что обед затянулся, когда за окном начало стремительно темнеть. С одной стороны, нужно было приниматься за редактирование, а с другой — совсем не хотелось отвлекаться от разговора. Они болтали о всякой ерунде, но парень чувствовал себя настолько уютно, что всеми силами старался отогнать мысли о домашке.

— Вот тогда я впервые попробовала курить, — девушка засмеялась, вспомнив историю из детства.

— И зачем? — парень заметно нахмурился.

— Мне тогда было двенадцать и я всегда любила творить всякую дичь, — она пожала плечами. — Хорошо, что Егор мне мозги на место вставил, а то пришлось бы сейчас бороться с дурными привычками.

— Девушка, вы меня пугаете такими рассказами о прошлом, — Лёша засмеялся и потянулся ближе к девушке. — У тебя здесь пицца, — он убрал пальцами крошки с уголка губ девушки, заставив ту замереть.

Она была красивой, даже очень. Он не мог оторвать от неё глаз, наслаждаясь близостью. Почему-то ему казалось, что Ната должна отстраниться, но она не делала этого, продолжая сидеть на месте, на шершавом ковре прямо посреди её спальни. Её глаза не бегали, наоборот — смотрели прямо и без доли смущения, что завораживало и в то же время пугало Кравцова. Девушка была слишком уверена в себе, слишком закрыта, чтобы он мог понять её мысли, но взгляд всё равно приковывал к месту, и он продолжал смотреть на неё.

Она нервно сглотнула, выдавая себя на долю секунды, давая Лёше надежду, что ей не наплевать. И парень подвинулся ещё ближе, сокращая расстояние между лицами до минимума. Ещё секунда и он почувствовал её губы на своих.

Она сама его поцеловала. Эта мысль повергла в шок и он растерялся, не зная, как реагировать. Лишь когда Ната начала отстраняться, он опомнился, отвечая на поцелуй.

***

Парень договорился о встрече в тот же вечер, понимая, что тянуть не было смысла. Завтра он точно не решиться сказать ей, а сейчас ощущал себя полным козлом.

Он не жалел ни капли, но совесть грызла изнутри, что не давало спокойно думать. Каждый раз он возвращался к недавнему поцелую и взгляду Наты после. Он был грустным и каким-то отчуждённым, она будто винила себя за это, окончательно запутывая Лёшу. Девушка резко отстранилась, как от прокаженного, пробормотав нелепые извинения, и попросила его уйти.

Кравцов помнил её глаза, которые выражали тревогу, страх, что она предала Богдану. И он её понимал, чувствовал что-то похожее, а потому не стал возражать, лишь сказал, что доделает проект сам и пожелал спокойной ночи.

А сейчас сидел в её дворе, ожидая свою девушку, прекрасно понимая, чем закончиться эта встреча. А ещё он знал, что Бодя его не простит, по крайней мере, не сразу, отчего заранее боялся завтрашнего дня.

— Что за срочные дела в девять вечера под подъездом? — барабанщица подбежала к лавочке и встревожено посмотрела на парня. — Что-то случилось?

— Да, я хотел с тобой поговорить, — он опустил голову, зарывшись пальцами в волосы. — Блин, не знаю даже, как сказать.

— Ты меня пугаешь, Лёш, — она присела рядом и взяла его ладонь в свою.

Кравцов грустно усмехнулся, посмотрев на переплетённые пальцы. Признаться было сложным. Он не хотел выглядеть сволочью в её глазах, хотел расстаться мирно, поэтому подбирал слова. Вот только от этого мало что измениться. Он это прекрасно понимал, но всё равно тянул.

— Лёш?

— Я целовался с Натой, — он выдал это на одном дыхании, смотря прямо перед собой, — сегодня. Прости.

Лёша боялся посмотреть в глаза уже бывшей девушки, а потому предпочитал рассматривать прохожих, с силой сжимая её руку.

— Ты влюблён в неё, — голос звучал без каких-либо эмоций, но Кравцов знал, что ей больно. Он точно не мог понять, вопрос это или утверждение.

— Я.., — парень резко прервался, решив не врать ей хотя бы сегодня. — Да, нравится и давно, — он отпустил её руку, но больше не двигался. Стало противно от самого себя. Помогало только чувство, что он всё делает правильно. Это должно было случиться рано или поздно.

— Тогда пока, — ледяной тон, от которого бегут мурашки. Парень горько усмехается, утыкаясь взглядом в асфальт под ногами.

Он слышит, как она поднимается с лавочки, как отдаляются её шаги, писк домофона, и только потом поднимает голову. Лёша облегчённо выдыхает, чувствуя облегчение, будто с плеч свалился тяжёлый груз.