Библиотека просто огромна. Она занимает оба этажа, и я сейчас стою как раз на балконе, огибающем ее по периметру, а вниз ведут четыре винтовые кованые лестницы. На первом этаже оборудован кабинет: широкий стол, глубокое кресло, покрытое пылью, диван. В углу еще два кресла поменьше и столик между ними. Похож на шахматный, но я не разбираюсь. Стрельчатые вытянутые окна, грязные и пыльные, с трудом пропускают тусклый закатный свет. И все же так красиво. Я чувствую себя путешественником во времени, заглянувшим за грань. Зачарованно смотрю, как лучи с трудом пробиваются сквозь мутное стекло. И делаю шаг вниз на железную ступеньку винтовой лестницы.
Нога проскальзывает вдруг, подгибается и несется дальше по ступенькам, увлекая меня за собой. Кажется, я истошно ору, теряя равновесие, отчаянно хватаю руками воздух, пытаясь хоть за что-нибудь уцепиться. Удар, мир кружится. Резкая боль в затылке и темнота.
Силюсь открыть глаза, цепляясь за ускользающее сознание. Тело нещадно ломит, будто в мясорубку засунули. Размыкаю свинцовые веки и вижу сквозь плывущие красные мушки ярко- голубые глаза, полные невыразимого удивления.
– Что за дьявол! – раздается низкий голос сквозь вату в ушах, – Мисс? Ми…
И реальность окончательно покидает меня, помахав ручкой.
3
Сэр Арчибальд Фицвильям Дарси, виконт Мадерли, будущий граф Уорхолл, уроженец графства Глостершир, член палаты лордов, акционер Британской Ост-Индской компании, обладатель безупречных манер и прекрасного образования, да и просто молодой человек приятной наружности тридцати четырех лет отроду обвел ленивым взором аппетитное, ничем неприкрытое женское тело.
– Вы точно уходите, милорд? – Каролина сладко потянулась, намеренно демонстрируя персиковую грудь. Ее карие глаза лукаво сверкнули, – У вас такой усталый вид…. Боюсь, вам лучше бы задержаться в Бате и еще отведать из наших горячих источников.
Виконт усмехнулся. Только Каро умудрялась одновременно говорить и мурлыкать. Удивительное свойство.
– Боюсь, слишком частое употребление ваших источников, – ироничный взгляд мужчины заскользил по нагой девушке и остановился аккурат на темном треугольнике меж бедер, – быстро приведет к передозировке их полезными свойствами, мадам.
Девушка раздраженно фыркнула и моментально подскочила с постели, подхватив валявшийся на полу пеньюар.
– Ты невыносим, Дарси, – бросила через плечо, звоня в колокольчик.
– Сразу "тыыы", – лишь протянул он в ответ, приподнимая бровь, – Какая плебейская фамильярность.
Каролина обернулась было, желая высказать еще что-нибудь малоприятное для господина виконта, но вовремя прикусила язычок, заметив предупреждающие стальные блики в голубых глазах. На ее очаровательном лице расцвела нежная улыбка.
– Я просто так скучаю по вам, милорд, – елейные нотки, хоть и отдавали переигрыванием, но Каролине очень шли, чем она безбожно пользовалась, – Скажите, когда мы еще увидимся?
– Не могу ответить, дорогая. Сегодня мне необходимо отбыть в Мадерли, потом дела в Лондоне. Не переживай, с хозяйкой твоего дома я вчера встретился. До Нового года миссис Кор не будет тебя беспокоить.
– Ооо, милый, – она так произнесла это, быстро скользнув языком по алым губам.
Но Дарси лишь сощурился в ответ, окидывая любовницу оценивающим взглядом. Каролина ему нравилась внешне, устраивала в постели, но ее собственнические нападки, прорывающиеся все чаще, начинали сильно раздражать. Похоже, пора избавляться от столь долго верно служившей пассии. Иначе скоро и до сцен ревности дойдет, а этого он точно не выдержит.
Существовало три вещи, которые Дарси не мог переносить в женщинах: глупость, истеричность и холодность в постели, как было с его покойной женой Эллой, храни Господь ее душу. К сожалению, выходило так, что хотя бы одна из этих черт да присутствовала в кандидатке на, с каждым годом все более черствое, сердце виконта.
Если девица была умна, то обязательно заморожена как снежная королева. Г оряча, так могла всю посуду в доме перебить или слезами залить дорогой персидский ковер. Держит себя в руках, но и двух слов связать не может, а лишь мычит что-то невразумительное про сонеты в альбоме да погоду в сентябре.
Но Дарси уже давно перестал переживать по этому поводу, распробовав жизнь обеспеченного холостяка с высоким положением. Когда ты знатен и богат, люди даже сплетничают о тебе с придыханием, превращая в добродетели то, что в другом, менее обласканном судьбой, джентльмене бы яро осуждали. Впрочем, виконт и не делал ничего сверхпредосудительного. В дуэлях замечен не был. Честных девушек не порочил, а скорее избегал как чумы. Любовницы… А у кого их нет? Да и все они были довольны своим положением. На службу ходил исправно, а арендаторы его были сыты и опрятны, процветая. Возможно, ему стоило бы быть иногда помягче в суждениях своих и оценках, но кто не без греха.
Так что лорда Дарси уважали и принимали везде. В связи с чем ему повезло оказаться в узком кругу самых завидных женихов Британской империи. Что последние лет пять стало большой проблемой. Стоило Дарси появиться в гостиной или на балу, как он тут же был окружен стайкой юных алеющих дев в белоснежных скромных платьях и их кудахтающими мамашами. И даже острый язык не всегда спасал. Да и отец, граф Уорхолл, которого Дарси глубоко уважал, все чаще, жалуясь на слабое сердце, причитал, что видимо не судьба ему увидеть внуков.
И вот месяц назад, вовремя очередного приступа, старый хитрец, истошно кашляя на казалось бы уже смертном одре, взял с сына обещание, что тот все же выберет себе спутницу жизни в течение трех месяцев. А к празднику урожая свяжет себя узами Гименея. Заставил поклясться, грозясь, что не выживет, и хочет уйти в мир иной спокойным за единственного сына.
Правда, граф все-таки выжил. Вскочил буквально на следующий день. А Дарси заподозрил, что старику было не так уж и тошно. Но делать нечего. Да и наследники все равно нужны. Подумав так, виконт решил не ходить далеко и остановить свой выбор на соседской дочке сквайра, юной Анне Пеневайз. Девица была мила, глуповата, тиха и склонна к слезам из-за смены погоды. Зато на их землях располагался чудесный пруд, полный рыбы, а мистер Пеневайз внушал Дарси только уважение и симпатию. Да и женщины в их роду отличались плодовитостью и крепким здоровьем. Для него это был решающий фактор. Первая супруга виконта, не пережившая роды, навсегда поселила в Дарси некое тревожное чувство вины за свою смерть.
Кандидатура Анны Пеневайз была тут же одобрена графом Уорхоллом, которому, во – первых, тоже очень по душе был сосед- сквайр. А, во-вторых, уж было все равно, на ком остановит выбор сын, лишь бы это произошло. От самого мистера Пеневайза возражений породниться с графской фамилией, как ни странно, тоже не последовало.
Осталось только сказать самой счастливой молодой, не ведающей ни о чем, что она избранна продолжить достойный род Дарси. Виконт вызвался сделать это лично, и как раз сегодня спешил на обед в Мадерли, который должен был закончиться объявлением помолвки.
– Позавтракаете, мой лорд? – Каролина ласково погладила его по руке, заглядывая в голубые глаза.
– Пожалуй, – Дарси согласно кивнул, думая, что дорогу от Бата до Мадерли скорее всего сильно размыло после ночного дождя, и как бы не опоздать на судьбоносный прием пищи.
4
Первое, что я чувствую, это то, как раскалывается надвое моя голова. И ощущение такое, что это происходит в буквальном смысле. Не поднимая век, аккуратно ощупываю затылок и обнаруживаю, что он перебинтован. Тааак. Значит я потеряла сознание и даже успела оказаться в больнице? Спасибо, мистер Риддл! Мой спаситель! Скреплю зубами от боли и наконец приоткрываю глаза.
Ээээ…. Лучше бы я этого не делала. Жмурюсь, ожидая, что видение пропадет, и снова открываю. Черт. Если это больничная палата, то я английская королева. Ну по крайней, она может в таких и лежит. Скольжу изумленным взглядом по комнате. Большое окно, прикрытое тяжелыми бархатными шторами. Вместо обоев явно ткань, бирюзовая в мелкий цветочек, а внизу деревянные панели. По стенам развешаны пейзажи с пастушьей тематикой. Трюмо, туалетный столик в углу. Прямо напротив кровати камин. А сама постель, на которой я возлежу, ибо на этом можно только возлежать, огромная, с резными столбами и балдахином. Не больница, а музей, не иначе.
