— Она будет репетировать с нами. Мы все равно собирались брать четвертого, — продолжил Люк.

.

— Я думал, мы говорили о твоем друге, Ганне, а не о ней, — фыркнул Эмерсон.

— Довольно, — встрял Брэйден, — все решено. Я так решил. Бри присоединяется к группе. Все равно с ней мы играли лучше.

— Нет! Ну же, чуваки.

— Ладно, давайте не делать поспешных выводов.

Люк пытался оставаться спокойным, но его слова все еще звенели у меня в ушах. Они искали четвертого? После того как я ушла, брат занял мое место за барабанами, а Люк играл на гитаре и пел. Ребята не заменяли меня, и теперь мысль о том, что они подумывали об этом, ранила.

К черту. Я играю. Нуждаясь в жидкой храбрости, чтобы успокоить трясущиеся руки, я схватила бутылку бурбона и налила себе шот. Быстро опрокинув его в себя, повернулась и протянула руки. Брэйден, сияя, передал мне барабанные палочки. Я взяла их и направилась на свое старое место.

Кузен закатил глаза и поднял руки вверх.

— Я не буду играть с ней. Извини. Ни за что. — И направился к двери.

— Эмерсон, — окликнул его Люк.

— Я ухожу. Мне нужно узнать освободили ли уже моего лучшего друга. — Он поспешил вверх по лестнице, шаги гулко отдавались по ступеням, пока Эмерсон не скрылся за дверью.

— Пусть идет. — Брэйден подошел к бару и налил себе выпить. Опустошив стакан, подхватил гитару Эмерсона. — Позвони Ганну. Он может присоединиться.

Я чувствовала на себе взгляд Люка. Но вместо того, чтобы посмотреть в ответ, опустила подбородок, тщательно изучая барабаны, бесконечное количество раз регулируя сидение и вертя палочки.

«Обдумывает произошедшее? Поэтому молчит?»

— Ладно. Ганн репетировал с нами достаточно часто. С ним много проблем не будет, но не стоит слишком радоваться. Все прекрасно знают, что Эмерсон вернется к вечеру. Он бесится, но всегда возвращается.

— Ладно. Мне пофиг. — Брэйден был непреклонен. — Бри все равно остается. Она помнит почти весь репертуар и к вечеру разучит новые песни. Она хороша. Она лучшая.

— Угу, — не слишком радостно буркнул Люк, — посмотрим.

Когда он вышел позвонить Ганну, я выдохнула и только тогда осознала, что задерживала дыхание. Похоже, сегодня вечером я буду Экстраординарной Барабанщицей. Должна признаться, что жду этого с нетерпением, что угодно, лишь бы не думать об Илае, да и о Люке. Когда парень занял свое место у микрофона, я украдкой взглянула на него и поняла, что не приняла во внимание, каково это, снова играть с ним.

Глава 3

Ганн приехал через полчаса, он оказался здоровенным мужиком и, говоря «мужиком», именно это я и имею в виду. Нам всем было по двадцать и двадцать одному, а Ганн выглядел на тридцать с небольшим. Такой же лысый, как Эмерсон, но в отличие от кузена, повыше Люка. Огромный во всех отношениях. Рост. Вес. Мышцы. Когда спускался по ступенькам, возникали сомнения, что он сможет протиснуться в дверь, но у него получилось. Он провел рукой по голове и помахал нам с Брэйденом, а потом опустил голову. На этом наше общение и закончилось.

Люк выкрикнул название песни и начал обратный отсчет. Во время репетиции почти не случалось неувязок. Я уже отвыкла от процесса, но смогла продержаться, хоть к концу и задыхалась.

Пульс бешено скакал, и я опьянела без алкоголя. Уже забыла, что хороший сет на барабанах круче отменного секса. Внутри все гудело, но останавливаться не хотелось.

— Охренеть! — Брэйден прошелся по сцене, подняв кулак вверх. Люк неуверенно улыбнулся и вытянул руку. Брат дал ему пять и направился к Ганну. Слегка стукнул того по голове и повернулся ко мне. Протянул кулак над барабанами, и я слегка стукнула его палочкой. Он покачал головой. — Вот так должно звучать постоянно, Люк. — Он подмигнул мне, прежде чем отвернуться и снять гитару через голову. — Я люблю нашего сварливого ублюдка, но Эмерсон ведет себя как королева драмы девяносто семь процентов времени. Сегодня не исключение.

Когда я поднялась, ноги немного дрожали.

Заметив мою реакцию, Брэйден указал на меня.

— Видишь. Я никогда не испытывал такого от игры на барабанах. Это кое о чем говорит.

Люк напрягся.

— Да ладно тебе, Брэйден.

Брат повел плечом.

— Я не говорю, что мы его просто вышвырнем. Просто выступаю за то, чтобы взять ее. — Он поднял руки в знак капитуляции. — И все. Я люблю кузена, за него надеру задницу кому угодно, но… — на лице отобразились мрачные мысли, и он нахмурился, прежде чем продолжил, — пофиг. Я просто присматриваю за сестрой, а сейчас я хочу выпить, поэтому пойду наверх.

— Мы продолжим через пару часов, — крикнул Люк ему вдогонку.

Брат прошел уже полпути по ступенькам.

— Я знаю.

После его ухода в комнате внезапно стало очень тихо, очень странно и очень напряженно. Ганн поставил гитару, и, казалось, чего-то ждал. Впрочем, как и Люк.

Вдвоем они посмотрели на меня.

Я подняла руку.

— Гмм, уверена, что Эмерсон вернется. Поэтому, не переживай. Это все, что я могу сказать. — Язык словно опух и увеличился вдвое, так что я не могла нормально говорить. — Я указала наверх. — Брэйден сейчас немного перевозбужден. Пойду, проверю, чтобы он не вляпался ни в какие неприятности, или еще хуже, не разделся.

Уже подходя к двери, услышала слова Люка:

— Брэйден прав, но он так поступает из-за Илая. Ты ведь это понимаешь, верно?

Илай. Очередной удар мне под дых. Я повернулась.

Люк стоял, опершись на микрофонную стойку и, мой бог, выглядел убийственно. В глазах появилось серьезное выражение, плечи напряглись, а губы сжались в тонкую линию.

Я одернула воротник рубашки.

— Я знаю. Брэйден хочет, чтобы я играла в группе. Он думает, что иначе я заскучаю и вернусь к Илаю.

— А ты вернешься?

Люк сказал это так тихо, что я почти не расслышала. Я и так на взводе, а он только все усугубил. Вот она, его власть надо мной. Дерьмо. Я и забыла, почему избегала его эти три года. Уже стало привычкой держаться в стороне, но, боже, я отвернулась. Не стоило смотреть на него.

— Не думаю, что смогу.

Меня захлестнули связанные с Люком воспоминания, поэтому я поспешила наверх и присоединилась к брату в баре, заняв соседний пустой стул. Он протянул мне пиво и поднял руку.

— Еще пива, бармен.

Девушка поставила перед ним стакан и наклонилась.

— Мне насрать, в какой милой пацанской группе ты состоишь, я надеру тебе задницу, если еще раз назовешь меня барменом. — Она была худой, высокой, со светлыми волосами до середины спины. Лицо сердечком и темные глаза. Выпрямившись, она окинула меня придирчивым взглядом и кивнула. — Я — Келли.

— Бри, — я указала пальцем рядом, — а этот идиот — мой брат.

— Этот идиот мог бы вести себя вежливее со мной по утрам, но когда дело касается… — она запнулась, — знаешь, я даже продолжать не буду. Просто веди себя хорошо, иначе я всем расскажу, что у тебя маленький член.

— Это не так. — Он откинулся на спинку стула, будто обиделся, но похотливый блеск глаз говорил об обратном. Ему нравилась эта пикировка.

— Они не знают правду.

Он застонал и отхлебнул из стакана. Когда Келли отправилась обслуживать другого клиента, Брэйден смотрел ей вслед, не сводя глаз с задницы.

— Ну, ты только посмотри, Бри. Не ходи такой походкой. Никогда. — Он повернулся ко мне и поднял стакан для тоста. — Публичное заявление бывшему приятелю твоей матки!

Я забрала его пиво.

— Тебе стоит перестать пить. Вот мое публичное заявление.

— Почему?

— Потому что здесь ты работаешь. Еще немного и напьешься, а Люк разозлится на тебя.

Он забрал пиво обратно.

— Я играю лучше, когда пьян. Думаю, он будет тебе благодарен.

А затем я взглянула через его плечо, и в животе образовался новый ком. Это добром не кончится.

— Эмм, ладно, тогда, думаю, тебе не следует пить по другой причине.

— По какой?

Я кивнула головой ему за спину. В дверях возник Эмерсон. Он остановился возле вышибалы, что-то сказал ему и заржал, откинув голову назад. У кузена явно хорошее настроение, а значит, у меня его под конец вечера, скорее всего, не будет. Потом он оглянулся на открытую кем-то дверь, но я не увидела вошедшего.