«Только не это…» — успела подумать Анна, прежде чем земля, как и в прошлый раз, ушла у нее из-под ног, а сердце прыгнуло под самое горло…

Но в этот раз бездны не было. Было лишь короткое падение — прямо в руки мужчины, которого она потреяла, казалось, целую вечность назад.

Глава 10

— Девочка моя… родная…

Сладкие слова ласкают не только слух, но и душу — лечат, оплетают мягким бархатом и очищают. Стирают воспоминания о долгих часах одиночества, о страхах… о ненависти.

Руки же не ласкают, отнюдь — сильно и властно терзают, управляя девичьим телом так мастерски, так ловко, что забываешь абсолютно все, кроме данности — кроме того, что происходит здесь и сейчас, когда два тела соединились, а два дыхания сбились в одно…

Забываешь даже то, что забыть нельзя. То, что обещала самой себе. То, что никогда не забудешь и никогда не простишь.

И ведь совсем же недавно же обещала! Только пару дней назад! А сейчас только и думает о том, какое же это блаженство — простить…

Точнее не думает… ни о чем больше не думает… Голова выключена, только тело еще на что-то способно — пусть и вымотано после ночи любви… Пусть только и может, что поддаваться и дрожать в нетерпении, обвиваясь вокруг мужчины так крепко, что захочет — не сможет вырваться…

Но он не хочет.

Наоборот — хочет закопаться в нее глубже, залезть чуть ли не под кожу, покрыть ее всю поцелуями и засосами, оставляя следы, которые завтра будут стыдливо прикрываться рукавом или воротничком…

Кусать ее хочет, рыча как зверь и требуя подчинения… заставляя всхлипывать, хватать ртом воздух и просить пощады… просить сама не зная, чего…

— Элизар… — запрокинув голову, Анна схватилась руками за изголовье кровати и утопила свой стон в подушку — уже и не помня, в какой по счету раз…

В глазах стояли слезы почти все время, пока не наступил рассвет и пока они не уснули, сплетясь ногами и руками в причудливую фигуру, поражающую контрастами — его загорелая кожа и ее почти-почти белая…

– Я убью твою дочь, когда найдем ее.

— Тогда я убью тебя.

— Попробуешь, ты хотел сказать. Я ведь не тот несчастный парнишка, которого ты растоптал и не заметил.

— Ты слаб без своего дракона. Не можешь даже огнем управлять.

Магия заискрилась в воздухе вокруг кресла, в котором сидел Элизар, отчетливо давая понять, что огонь ему не нужен для того, чтобы разнести здесь все подчистую — в хлам и рваные щепы.

Взяв себя в руки, советник усмехнулся.

— Что ж… Не могу не признать — мне бы тоже доставляло большое удовольствие провоцировать тебя в похожей ситуации, чтобы потом заставить умолять и унижаться. И заставлю — будь уверен. Очень скоро заставлю.

Верховный демон стиснул челюсть так, что желваки заиграли.

— Если бы твоя женщина не была мне полезна… — процедил он, стоя напротив кресла, сжимая кулаки и готовый наброситься на врага, — я бы от тебя даже мокрого места не оставил. И от нее тоже.

Элизар, явно умеющий владеть собой лучше демона, расхохотался.

— Ты уже ведь пытался убить ее, не так ли? И не раз. Кстати, как тебе принцесса Лэвэндель? Говорят ее хвост в постели — это нечто…

Анне вдруг захотелось, чтобы они подрались. Просто подрались — без всех этих сверхъестественных выкрутасов, угроз, смертельных исходов и похищенных сущностей. Выпустили пар и перестали представлять опасность для окружающего мира.

Потому что еще немного и она сама сорвет на ком-нибудь из них злость.

— Пожалуйста, прекратите… — вздохнула, вновь пытаясь сосредоточиться на задаче — проникнуть взглядом в оставленную порталом крохотную щель в пространстве и расширить ее, разметав частицы так, как она сделала со стеной капкана на алтаре.

О да, первые несколько часов после ее падения из Междумирья были куда лучше всех последующих.

Словно в сказке она упала в объятья к своему мужчине, который успел подбежать куда нужно и выставить руки исключительно благодаря ее отчаянному воплю, донесшемуся с небес.

А упала она в его близи исключительно потому, что открыла портал — сама, пусть и невольно. Просто очень сильно захотела к любимому, взяла и подчинила себе пространство, разорвав его так, как и пыталась сделать сейчас.

Но увы, на публику и без необходимости ничего не получалось — хоть двое ненавидящих друг друга мужчин и послушались, замолчали, стараясь ей не мешать.

Девушка еще раз вздохнула.

— Мне нужно отдохнуть.

И оказаться в этих крепких объятьях снова, добавила она про себя.

Верховный с секунду посомневался и кивнул.

— Хорошо. Отдыхайте, а я пока узнаю все, что смогу о своем внуке. Если, конечно, ты не наврала мне, наследница. И если Идрис не окончательно сошла с ума в своем выдуманном мирке.

Элизар ничего не ответил на это заявление, всем своим видом показывая, что ему плевать и на дочь, и на внука, и на всю эту проклятую семейку. «Чума на оба ваших дома!» — явственно говорило его презрительное лицо.

Однако, Анне не было плевать. Уже одно то, что Верховный ничего не знал о ребенке Идрис и не застал в доме, где произошла трагедия, никаких следов никакого ребенка, подстегнуло ее интерес к делу во сто крат!

Не говоря уже о том, что Верховный поклялся отдать Элизару обе сущности, если она вернет беглую дочь домой. А чем лучше подманить женщину, если не ребенком, которого она теперь будет искать по всем мирам?

Все было предельно просто — найдут демоненка первыми, Идрис у них в кармане.

Образно говоря, конечно — потому что такую не то, что в кармане, в доме-то держать опасно. Разве что на цепи и с намордником.

Анна передернулась, вспоминая, во что превратилась в гневе эта тонкая, хрупкая блондинка с голубыми глаза. Как завывала, поднимая вокруг себя ураганный ветер… как обросла вдруг рогами и ужасными, серыми крыльями…

— Не бойся. Я никуда больше тебя не отпущу… — успокаивая дрожь, сзади ее обняли сильные мужские руки.

Вжали в горячее, мускулистое тело — так крепко, что сразу стало понятно — не отпустит. Не позволит. Не даст ей больше прыгать в неизвестность, избавит от дворцовых интриг, страстей с потерявшимся ребенком… Не подпустит к ней Идрис с ее дурацкой манерой сбрасывать людей с высоты при малейшем волнении.

С одной стороны, хорошо, конечно — потому что в последнее время все эти страсти с интригами стали уж слишком опасными…

А с другой — не будет ей и дракона, потому что никто не отдаст его, если условие Верховного Демона не будет выполнено…

— Но как же ты? — она провернулась в руках Элизара, вглядываясь в его лицо — сможет ли он? Не возненавидит ли саму жизнь без способности летать?

Он легко улыбнулся и прижался губами к ее лбу.

— Я буду с тобой, Анна. Для того и настоял, чтобы эта рогатая тварь отдала мне человеческую сущность. Я должен быть с тобой — моей будущей женой и матерью моего ребенка. Не знаю, смогу ли я быть настолько же эффективной защитой, насколько в моей огненной ипостаси, но магия, как видишь, осталась при мне, так что… мы справимся.

Анна подавила вздох разочарования — она ошиблась. Человек был явно более практичен, чем дракон, и даже не рассматривал возможность бегства с ней в другие миры, не желая жертвовать ни своей драконьей сущностью, ни властью.

Элизар-дракон хотел для своей самки только одного — безопасности и потомства. Элизар-человек же хочет… гораздо большего.

Она мягко высвободилась из объятий и подошла к большому панорамному окну, за которым уже вовсю шли приготовления к официальной коронации. Огромную, пустую площадь мели, мыли, латали в нескольких местах брусчатку, строили постамент для главного действа и расставляли стулья и скамьи для гостей.

И все это под присмотром хмурых, военного вида парней, внутри каждого из которых Анна видела Тьму. Некоторые из них не были способны к обороту — и все же, внутренняя сущность совершенно точно открывалась ее взору, объединяя всех этих существ в одну расу.