Выговорил и посмотрел на Дикого. Взгляд не отводил, ждал.

– Дело, говоришь, посмотреть хочешь? Ну, ладно, – сказал тот и вышел из комнаты.

Через пару минут зашел, нес в руке старую пухлую папку, связанную веревками.

– Держи.

– Что это?

– Не бойся, не украл, – Дикий засмеялся, увидев испуганный взгляд Кузнецова. – Это копии.

– Вы копии всех дел дома храните?

– Нет. Только двух. Я тебе говорил. Одно досье у меня припрятано из девяносто восьмого года. А в этой папке – то, что ты ищешь. Здесь, кстати, – он постучал по объемной папке, – не только дело Зины Кусаиновой. Тебя ждет сюрприз.

– И как вам это удалось?

– В стране такой бардак творился! Да и у нас в ведомстве было не лучше. Некоторые нечистые на руку сотрудники не только копии, но оригиналы интересных дел прихватывали.

– Можно посмотреть?

– Можно. Но сначала послушай.

Дикий подтянул к себе папку и накрыл ее рукой. Так и держал руку на протяжении своего рассказа, постукивая иногда пальцами по картонной обложке.

– Александр… Как тебя по батюшке?

– Дмитрич. Но лучше без отчества. Проще.

– Ладно, Дмитрич. Как хочешь, – он усмехнулся. – Не смогли мы доказать причастность ваших студентов к убийству Зинаиды. Косвенные улики были, и алиби у большинства – так себе… но, увы, для суда этого было недостаточно. Еще пару человек из вашего университета мы тогда взяли в разработку. Но я, знаешь ли, всех твоих друзей подозревал, думал, договорились они. И покрывают друг друга.

– Договорились?

– А почему нет?

– Такого быть не могло. Я не верю.

– Эх, Дмитрич. Верю-не-верю – это игра такая есть, карточная, а у нас не игра, а факты и доказательства, – фыркнул Дикий и продолжил: – Так вот, про сюрприз. В начале девяносто третьего года наши коллеги из другого округа взяли студента из Южной Америки. Подзабыл сейчас, из какой страны. Парагвай, кажись… В деле все есть, увидишь. Учился он в МГУ. Взяли его, потому что спаивал он своих университетских друзей одним напитком странным. Когда наши товарищи анализ напитка-то провели, проверили по базе данных и обнаружили, что подобной гадостью была напичкана Зинаида перед убийством. Мы парня себе забрали и начали прессовать. Уж больно заинтересовала нас его «водичка». Он, конечно, не признавался. Одно дело – наркотический напиток изготавливал, а другое – убийство. Посадили его на два месяца в СИЗО, сообщили, естественно, консулу и стали собирать доказательства.

Оказалось, захаживал этот студент и в ваш университет, и друзья там у него были. Ну, думаем, удача. Нужно только алиби проверить на эти дни, и все. Почти три года прошло, попробуй, выясни, где юноша был в день убийства! Но мы старались. Нашли его друзей из вашего общежития. Они и сообщили, что приходил он к ним частенько, что играли они в одной команде в волейбол. Все сходилось! Мы уже готовили материалы дела для передачи в суд. И тут!..

Семен Михайлович встал из-за стола, прошелся по комнате. Снова сел и забарабанил пальцами по папке с документами, медленно произнес:

– Новое убийство!

– Что? Еще одно убийство? Не понял. Похожее убийство?

– Да. В конце марта девяносто третьего года, – подтвердил он. – А наш студент-то сидел в СИЗО! Значит, не он совершал эти убийства. Выпустили, конечно. Пожурили за «водичку» и выпустили.

– И кого… ну, убили?

– Подростка шестнадцати лет. Юру Мельникова. Так его звали. – Отчеканил Дикий.

– Мальчик? Не девушка?

– Да. Парнишка совсем молоденький.

– В школе учился?

– В школе. Ходил на подготовительные занятия в МГУ. И в спортивную секцию по волейболу. Э-э… в ваш университет.

– В наш?

– Да. По средам и субботам.

– И его убили в один из этих дней?

– Угадал. Труп нашли неподалеку от Университета дружбы народов.

– Что значит, неподалеку?

– В паре километров.

– Это далеко. Может, совпадение.

– Может, и совпадение. Но есть еще кое-что. Слушай дальше. Юру нашли в подъезде одного заброшенного дома. Дом готовили к сносу. Жильцы там еще не все съехали, но многие квартиры пустовали, и там поселились бомжи. Помнишь ведь, какое время было…

– Помню. И что, мальчика этого напоили и… так же уложили?

– Именно. Криминалисты нашли в крови те же психоактивные вещества. Есть небольшая разница в компонентах и дозировке, но разница не принципиальная. Его ударили по голове и уложили тело в позу эмбриона.

– Боже мой. Что ж это за маньяк такой? Мразь! – нервно сказал Александр и с сожалением спросил Дикого: – Я так понял, что вы его не нашли… Иначе не держали бы копии документов до сих пор у себя дома.

– Не нашли. – Стукнул тот кулаком по столу. – Но студент этот, что в СИЗО сидел, дал нам интересную наводку.

– Какую?

– Ин-те-рес-ную очень. Ты знаешь, что такое мотив преступления? – спросил Дикий.

– М-м-м, кажется, я понимаю.

– Когда мы расследуем умышленное убийство, мы всегда ищем мотив: кому выгодно? зачем? что двигало преступником? Мотив – это побуждение, которым руководствуется субъект, идущий на преступление. Это осознанное побуждение! Преступлений без мотива не бывает.

– А маньяки? Какой у них мотив?

– Маньяки? Это отдельная категория. Я встречался с такими. Страшные люди! Однако в их преступлениях четко прописаны мотивы. Есть так называемые «властолюбцы»; основной мотив их поступков – утверждение своего превосходства над беспомощной жертвой, стремление компенсировать ощущение собственной неполноценности. Чаще всего мы имеем дело со «сластолюбцами»: они совершают преступления для получения сексуального удовольствия. «Визионеры» – убийцы-психопаты, страдающие бредом и галлюцинациями; «миссионеры» считают себя судьями и убивают, чтобы избавить общество от неких людей, кого они называют «грязными». Есть «каннибалы» и прочая нечисть. Думаю, достаточно перечислил. И все эти люди имеют мотивацию к совершению преступления!

– Так, может, Зину убил маньяк? Ведь все признаки налицо!

– Какие признаки? К какой категории можно отнести данного маньяка? Он не совершил никаких сексуальных действий, не оставил каких-либо знаков. Зина была красивой и светлой девушкой, под категорию «грязных» также никак не подходила. Убийство Зинаиды было умышленным. Кто-то ее сознательно убил. Но зачем? У всех, кого мы подозревали, не оказывалось мотива для убийства. Девушка красивая, добрая, все ее любили. Ревность? Но Зинаида была девственницей, этот мотив тоже отпал. То же самое с парнишкой. Хорошо учился, спортсмен, никому зла не сделал. Почему? За что его убили?

– Да, это главный вопрос. И что вы решили?

– Поначалу мы думали, что у преступника была некая причина для убийства Зины, а тело он уложил в такую странную позу, чтобы сымитировать маньяка, увести следствие в другую сторону. Но потом случилось второе убийство!

– И вы поменяли мнение?

– Не сразу. Кстати, была еще одна маленькая деталь.

– Какая?

– Ящерица.

– ?

– Возле тел мы нашли небольших каучуковых ящериц – то ли игрушки, то ли сувениры. Поначалу, после первого убийства, думали, что это случайная находка или игрушка Зины. У нее ведь была в кулаке зажата маленькая лама.

– Я знаю. Эту ламу подарил ей Маркос, и она не расставалась с ней. А вы нашли ящерицу и у Юры?

– Нашли. Совсем махонькую.

– И что это значит?

– Убийца оставил зачем-то свой знак, – ответил Дикий и замолчал.

Он встал из-за стола, прошелся по комнате, что-то обдумывая.

– Следовательно, это был маньяк? – нарушил молчание Александр. – Говорят, маньяки всегда оставляют определенные знаки. Но по каким критериям он жертв отбирал?

– Вот это правильный вопрос. Знаешь, что общего у Зины и этого юноши?

– Что?

Вместо ответа Семен Михайлович задал новый вопрос:

– Зина была красивой девушкой, не так ли?

– Очень. Она была просто необыкновенно хороша: смесь русской и азиатской крови. На нее многие засматривались. Просто смотрели и наслаждались.