– Где я? – задала я вопрос медсестре.

– В клинике "Уникальное здоровье", – последовал ответ, – Борис Петрович сейчас подойдет.

Ага, ясно. Машка вызвала скорую, и меня привезли в клинику её отца.

Конечно, я знала, что у Борис Петровича своя клиника. Я даже была в этой клинике один раз, но дальше стойки администратора я не пошла. Взяла рекламные буклеты, а изучив их дома и ознакомившись с их расценками, поняла, что нам с мужем это не по карману.

И вот Машка, по доброте душевной, привезла меня сюда. И, судя по всему, именно своему отцу меня и доверила.

Медсестра ушла, а я лежала и пыталась представить, на какую сумму мне выставят счет в клинике её отца.

– Виктория, добрый день! – дверь в палату сдвинулась вправо, впуская Бориса Петровича. Ухоженного, со стильной бородкой и проседью в черных волосах, мужчину.

– Добрый день, – максимально бодро попыталась я ответить, решив для себя, что если я сегодня же отправлюсь домой, то счет будет не таким уж страшным.

– Так, ну, я слышу, что вы бодрячком. Это не может не радовать. Хотя, у меня для Вас не очень хорошие новости.

– Да, я опять потеряла ребенка. Это я уже поняла.

– Виктория, Вы в курсе, что Вам сейчас хотя бы год нельзя беременеть? Уж извините, но я буду предельно откровенен с Вами.

– Да, я знаю. Эта беременность точно была не запланированной, – и я рассказала о своем последнем визите к своему лечащему гинекологу и о разговоре, который состоялся у нас с ним.

Борис Петрович согласно покивал.

– Ну, что ж, раз Вы и сами всё знаете, то не буду Вам мешать отдыхать. Я сейчас скажу Светочке, чтобы Вам сделали укольчик. Вам надо выспаться, – и он направился на выход.

– Борис Петрович, а может, я дома посплю? Дома ведь, как известно, и стены помогают, – попыталась я выпросить себе выписку.

– Нет! – последовал категоричный отказ, – Мария предупреждала, что Вы попытаетесь сбежать. Она сама к Вам будет допущена только вечером. И она с меня взяла клятву, что я до её визита к Вам, не выпишу Вас.

Вот ведь! Вот уж правду говорят, что сытый голодного не разумеет! У меня зарплата, конечно, не самая маленькая, но я отдавала себе отчет, что мой доход гораздо ниже Машкиного.

– Ладно, спать, значит, спать, – решила я после укола Светочки, – будем решать проблемы по мере их поступления.

Проснулась я от звука входящего сообщения, затем еще одного. В голове мелькнула мысль: "Неужели Машка вызвала Серёгу?" Видеть мужа сейчас я не хотела, причем, от слова совсем! Потом, уловив тонкий запах духов подруги, я с облегчением выдохнула, а уж потом осознала, что в той программе у многих такой звук приходящих сообщений. Я открыла глаза и обнаружила Машку, сидящую в кресле и усердно строчащую в телефоне.

– Привет, подруга.

Машка вздрогнула и сразу подскочила ко мне.

– Викух, привет! Как ты? Ты меня так напугала вчера!

– Извини, я не хотела.

– Вот узнаю любимую подругу! Сама такое перенесла, и сама же ещё и извиняется!

– Маш, ты зачем меня сюда-то привезла? Это ж сколько я теперь расплачиваться с твоим отцом буду??

– С ума сошла? Ничего ты не должна ему! Он давно требовал, чтоб я тебя в его клинику привезла. Так что, с этим всё в порядке. Нет, ну нашла о чём переживать, а? Больше не о чем?

– Маш, ты Серёге звонила? Он знает, что я в больнице?

– У него выключен телефон. Видать, на том озере связи нет, – хмыкнула Машка, – но сообщение я ему отправила. Как связь появится, так и прочтёт.

– И что ты ему написала?

– Вик, ты знаешь, что мне твой Серёга не нравится, но лезть в твою семью я не стану. Я просто написала, что у тебя выкидыш, и что ты в больнице.

– Спасибо, Маш, – я с благодарностью посмотрела на подругу.

– Вик, сама что думаешь? Покажешь ему кино от его подружки?

– Не знаю, Маш, не решила еще. Точнее, даже еще и не думала об этом. А вот на развод я точно подам сама. Знаешь, Маш, я вот вдруг обнаружила для себя, что не люблю я его больше. Вот стою я, смотрю на него, а он, сидит на том самом диване, где мы не один раз с ним занимались любовью, и с глупой улыбкой строчит сообщения своей любовнице. А мне всё равно. Вот вообще ничего не дернулось!

Потом утром он комедию разыгрывает со сбором вещей для рыбалки, а мне, и правда, смешно.

Я ведь потом весь день боялась, лишь бы он не передумал на "рыбалку" ехать! Понимаешь? Я УЖЕ настроилась, что его не будет все выходные.

Мы помолчали.

– Да? А что ж ты так на видео тогда среагировала? Ревнуешь?

– Нет, Маш, мне обидно стало, что он мне страшные болезни выдумывает. Понимаешь, я услышала, что он мной прикрывается. Вроде как он у нас и детей больше меня хотел. И теперь вот уйти от меня не может, потому что весь такой правильный и меня, недоженщину, бросить не может. Я сейчас вспоминаю то видео и понимаю, что голос его, а говорит как будто совсем другой человек. Не тот милый, добрый и заботливый Серёжа, за которого я 10 лет назад замуж вышла. А вот совсем чужой мне человек, которого я не знаю совсем!

При этих словах подруга вдруг резко встала с моей кровати, подошла к окну, постояла, глядя на улицу, а потом резко повернулась и выдала:

– Ты права, Вик, ты совсем не знаешь своего мужа. Теперь, когда ты приняла решение, можно тебе рассказать. Я тебя знаю, ты долго решаешься, терпишь до последнего, а потом рвешь с корнем. Знаешь, почему я после вашей с Серёгой свадьбы невзлюбила его?

Я, молча, помотала головой. Хотя, я уже поняла, ЧТО мне сейчас расскажет подруга.

– Он приставал ко мне на вашей с ним свадьбе. Точнее, он, пьяный в стельку, приходил ко мне накануне вечером и нес какую-то чушь про то, что стоит мне только намекнуть, и вашей свадьбы не будет. Я выгнала его тогда, решила, что перепил мужик, нервы перед свадьбой и всё такое. Потом в туалете, уже на свадьбе. меня подловил, под платье полез. Я влепила ему пощечину и пригрозила, что парню своему всё расскажу, и тогда Серёжа первую брачную ночь в полиции проведет. Ну, или в больнице, как повезет. Я ж тогда с боксером встречалась, помнишь?

Машка замолчала и, только я открыла рот, как она перебила меня:

– Подожди, Вик, дай я закончу. В общем, зря я тогда свою мать послушалась! Надо было мне тебе в тот же вечер, перед свадьбой, всё рассказать. Не было бы тогда у тебя всех этих мучений последние 10 лет. Вик, прости меня, пожалуйста!

– Маш, последние 6 лет. Первые 4 года я не могла забеременеть.

На подругу было жалко смотреть.

– Маш, да не поверила бы я тебе тогда. Помнишь, как я в него влюблена была? Я же кроме него и не видела никого! Поругались бы только мы с тобой тогда и всё. Так что, Маш, иди уже сюда, – я похлопала по кровати рядом с собой, – мириться будем!

– Вичка! – Машка бросилась ко мне, – ты самая лучшая подруга! Я тебя так люблю!

Вот так, лежащих в обнимку на больничной кровати, нас и застал Машкин отец.

– Так, дочь, тебе не кажется, что ты мешаешь Вике? Будешь надоедать подруге, я её и завтра не выпишу! – пригрозил он. – Так, Виктория, Вам спокойной ночи и до завтра! Тебе дочь, я ещё пару слов хочу сказать, так что жду тебя у себя в кабинете! – и вышел.

Конечно, он видел наши зареванные физиономии. Да, в этот раз разревелась не только я, но и подруга. Но Борис Петрович деликатно промолчал, а мы с Машкой сделали вид, не было у нас с ней обоюдных рыданий. Одно было бесспорно: нам обеим от этого полегчало.

Вот просто как сняли с плеч рюкзак, набитый кирпичами! Поэтому, когда за ним закрылась дверь, мы с Машкой дружно расхохотались.

– Ладно, Маш, иди. Не заставляй отца злиться на бесплатного пациента!

– Ой, да брось! Знаю я, что он мне сказать хочет! – отмахнулась Машка, – они там с мамой очередного сына своих очередных знакомых сосватать мне хотят. Сегодня у нас дома вот ужин по этому поводу. И когда уже угомонятся? Смешно сказать, мне через два года 35, а они всё мне чьих-то сыночков сватают.