Я кусаю дерево, лежащее передо мной.

Я чувствую следы зубов Верити под своими. Разные. Не вровень с моими собственными. Я сильнее вгрызаюсь в дерево, когда кончаю, решив оставить более глубокие следы, чем она когда-либо делала. Я твёрдо решила думать только о Джереми и обо мне каждый раз, когда буду смотреть на это изголовье кровати в будущем.

Верити в основном ограничена одной комнатой, но её присутствие маячит почти в каждой комнате в этом доме. Я больше не хочу думать о ней, когда нахожусь в этой спальне.

После того, как я кончаю, я отрываюсь от изголовья кровати и открываю глаза, видя свежие следы, которые я оставила позади. Как только я провожу по ним большим пальцем, чтобы вытереть слюну, Джереми толкает меня на спину, и я снова оказываюсь под ним. Ему даже не нужно входить в меня, чтобы достичь своей кульминации. Он прижимается к моему животу, и я чувствую, как тепло разливается по моей коже, когда его губы находят мои.

По его неистовому поцелую я могу сказать, что это будет долгая ночь.

XIX

ГЛАВА

Наш второй раунд состоялся в душе полчаса спустя. Наши руки были повсюду, мы были единым целым, а затем Джереми снова оказался внутри меня, мои ладони прижались к стенке душа, когда он вошёл в меня под струями воды.

Он вышел и кончил мне на спину перед тем, как вымыть меня.

И мы снова в постели, но уже почти три часа утра, и я знаю, что скоро Джереми начнёт собираться, чтобы идти в свою комнату. Я не хочу, чтобы он уходил. Быть с ним — это всё, что я себе представляла, так или иначе, я чувствую себя хорошо, находясь в этом доме, когда я заключена в его объятия. Джереми заставляет меня чувствовать себя в безопасности от вещей, о которых он даже не подозревает.

Он прижимает меня к себе, обнимая одной рукой, а я лежу у него на груди. Его пальцы скользят вверх-вниз по моей руке. Мы боролись со сном, задавали друг другу вопросы. Вопросы были более личными, потому что он только что спросил меня, каковы были мои последние отношения.

— Это были недолгие отношения.

— Почему же?

— Я даже не уверена, что это были отношения, — говорю я. — Они вращались только вокруг секса. Мы не могли понять, как вписаться в жизнь друг друга за пределами спальни.

— И как долго это продолжалось?

— Некоторое время. — Я приподнимаюсь и смотрю на него. — Это было с Кори. С моим агентом.

Пальцы Джереми задерживаются на моей руке.

— Агент, которого я встретил?

— Да.

— И он всё ещё твой агент?

— Он хорош в своей работе. — Я снова кладу голову ему на грудь, и пальцы Джереми возобновляют своё движение вниз по моей руке.

— Это просто заставило меня немного ревновать, — говорит он.

Я смеюсь, потому что чувствую, что он делает тоже самое. Немного помолчав, я задаю ему вопрос, который меня давно интересует.

— Какие у вас были отношения с Верити?

Джереми вздыхает, и моя голова двигается вместе с его грудью. Затем он поднимает меня так, что я оказываюсь на подушке, а он на боку, устанавливая зрительный контакт со мной.

— Я отвечу на твой вопрос, но не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо.

— Не буду, — обещаю я, качая головой.

— Я любил её. Она была моей женой, но иногда я не был уверен, что мы действительно знаем друг друга. Мы жили вместе, но, как будто наши миры не были связаны.

Он приближается ко мне и дотрагивается до моих губ, обводя их кончиками пальцев.

— Меня безумно влекло к ней, я понимаю, что ты не хочешь это слышать, но это было действительно так. Наша сексуальная жизнь была замечательной, но всёостальное…. Я не знаю. Мне казалось, что чего-то не хватает, но я всё равно остался и женился на ней, и мы создали нашу семью, потому что я верил, что протянулась глубокая связь между нами. Я думал, что однажды проснусь и посмотрю ей в глаза, а потом что-то щёлкнет, как будто этот мифический кусочек головоломки наконец встанет на место.

От меня не ускользнуло, что он говорит о любви к ней в прошедшем времени.

— Так ты смог найти эту нить взаимопонимания?

— Нет, но я надеялся. Но я почувствовал нечто близкое к этому — мимолетную искру, которая доказала, что глубокая связь может существовать.

— Когда это произошло?

— Несколько недель назад. — тихо отвечает он. — В случайном туалете кофейни с женщиной, которая не была моей женой.

Он целует меня, как только эта фраза ускользает от него, как будто не хочет, чтобы я отвечала. Может быть, он чувствует себя виноватым за то, что сказал это. За то, что на мгновение почувствовал связь со мной после того, как столько лет пытался ощутить эту связь со своей женой.

Даже, если он не хочет услышать от меня признание, я чувствую, что что-то растёт внутри меня, как его слова влияют на меня. Джереми притягивает меня к себе, и я закрываю глаза, прижимаясь головой к его груди. Мы больше не разговариваем, пока не засыпаем вместе.

Я просыпаюсь примерно через два часа от его шёпота.

— Чёрт. — Он садится, и большая часть одеяла перетягивается на него. — Чёрт. Я тру глаза и поворачиваюсь к нему.

— Что случилось?

— Я не хотел засыпать. — Джереми поднимается с кровати и начинает одеваться. — Я не могу быть здесь, когда Крю проснётся. — Он дважды меня целует, а потом подходит к двери. Джереми отпирает и открывает её.

Дверь не поддаётся.

Он дёргает ручку, когда я сажусь в постели, натягивая одеяло на обнажённое тело.

— Чёрт, — снова говорит он. — Дверь заклинило.

Что-то внутри меня обрывается, и я резко забываю об удовольствии прошлой ночи. Я вернулась в тот момент, когда я чувствую себя опустошённой в этом жутком доме. Я качаю головой, но Джереми стоит лицом к двери и не видит меня.

— Дверь не заклинило, — тихо говорю я. — Она заперта. Извне.

Джереми поворачивает голову и смотрит на меня, на его лице появляется беспокойство. Затем он пытается потянуть дверь обеими руками. Когда он понимает, что я права, и что дверь заперта снаружи, он начинает колотить в неё. Я остаюсь на месте, боясь того, что он может обнаружить, когда наконец откроет эту дверь.

Он пробует всё, чтобы открыть её, но затем он слышит голос Крю.

— Крю! — Кричит Джереми, колотя в дверь спальни. Что, если она заберёт его?

Я не уверена, что она бы это сделала. Она даже не любит своих детей, но ей нравится Джереми. Она любит его. Если бы она знала, что он был в этой комнате со мной прошлой ночью, она, вероятно, взяла бы его из злости.

Джереми ещё не осознал всю ситуацию. В его голове Крю разыгрывает нас или замок каким-то образом случайно защёлкнулся, когда он закрывал дверь прошлой ночью. Это единственно правдоподобные объяснения для него. Прямо сейчас, он очень злится.

Джереми бросает взгляд на будильник на тумбочке и снова стучит в дверь.

— Крю, открой дверь! — Он прижимается к ней лбом. — Скоро придёт Эйприл, — тихо говорит он. — Она не может найти нас здесь вместе.

Так вот о чём он думает?

Я думаю, что его жена похитила его сына посреди ночи, а он боится, что его поймают с гостьей в постели.

— Джереми.

— Что? — говорит он, снова колотя в дверь.

— Я знаю, ты считаешь это неправдоподобным. Но… ты запер дверь Верити прошлой ночью?

Кулак Джереми останавливается у двери.

— Я не могу вспомнить, — тихо говорит он.

— Если по какой-то странной случайности именно Верити заперла нас здесь… скорее всего, Крю здесь больше нет.

Когда Джереми смотрит на меня, его глаза полны страха. Затем одним быстрым движением он пересекает спальню и открывает окно, но там их два. Второе не так легко поддаётся, как первое. Не раздумывая, он тянется к кровати и снимает с подушки наволочку. Он засовывает руку в ткань, пробивает стекло, а потом вылезает из окна.

Несколько секунд спустя я слышу, как он открывает дверь моей спальни, проходя мимо неё и направляясь к лестнице. Он уже в спальне Крю, прежде чем я успеваю выйти из комнаты. Я слышу, как Джереми бежит через холл к комнате Верити. Когда он добирается до верха лестницы, моё сердце застревает в горле.