Я скрываю своё беспокойство улыбкой, даже, если это незначительная тревога обо

мне.

— Всё хорошо. Я ожидала этого.

Я только сказала то, что он хотел услышать. Не уверена в том, как он отреагировал бы на правду — то, что я обрадовалась, когда её не стало. Моя мама только и делала, что приносила в мою жизнь чувство вины. Ни меньше, ни больше. Только вина.

Кэри направляется к стойке, уставленной выпечкой, бутылками с водой и кофейником.

— Ты голодна? Может, ты хочешь пить?

— Воду, пожалуйста.

Он берёт два стакана воды, один из которых предназначен мне, а затем возвращается на прежнее место.

— Тебе нужна помощь с завещанием? Уверен, что Эдвард может помочь тебе.

Эдвард является адвокатом литературного издательства Кэри. Это небольшое агентство, поэтому большинство писателей обращается за помощью к нему. К счастью, помощь мне не нужна. Кэри пытался поговорить со мной в прошлом году, когда я подписывала договор об аренде на двухкомнатную квартиру, о том, что я не смогу позволить себе этого. Однако мама настояла, чтобы она умерла с достоинством в своей комнате. Не в доме престарелых. Не в больнице. Не на больничной койке в моей квартире. Она хотела собственную комнату, со своими вещами.

Она пообещала, что после её смерти откроется счёт в банке, который поможет мне восполнить утерянное время, что я отняла у своей писательской карьеры. Весь последний год я жила на те крохи своего аванса, что остались от моего последнего издательского контракта. Но сейчас всё ушло, и, очевидно, деньги моей мамы. Эта была одна из последних вещей, в которых она призналась мне, прежде чем болезнь победила её. Я бы заботилась о ней, независимо от финансовой ситуации. Она была моей матерью. Но тот факт, что она врала мне, чтобы я согласилась принять её, доказывает то, насколько мы были далеки друг от друга.

Я сделала глоток воды и покачала головой.

— Мне не нужен адвокат. Она оставила только долги, но спасибо за предложение. Кэри поджимает губы. Он знает моё финансовое положение, так как он мой агент,

который присылает мне чеки. Именно поэтому сейчас он смотрит на меня с жалостью в глазах.

— Тебе скоро пришлют чек, — говорит он, как будто я не знаю о каждом пенни, который приходит ко мне на протяжении шести месяцев. Как будто я их не потратила.

— Я знаю. Со мной всё будет в порядке.

Я не хочу говорить об этом ни с кем, тем более с Кэри. Он слегка, неуверенно пожимает плечами, смотрит вниз и поправляет галстук.

— Возможно, что это предложение помогло бы нам, — отвечает он. Мне стало легче, что тема поменялась.

— Почему мы встречаемся с человеком из издательства? Ты же знаешь, что я предпочитаю, когда о таких вещах мне пишут на электронную почту.

— Они вчера предложили встретиться. Сообщили, что у них есть работа, которую хотели бы обсудить с тобой, но по телефону они мне толком ничего не объяснили.

— Я думала, что ты собираешься заключить контракт с моим последним агентством.

— Твои книги хорошие, но этого недостаточно для того, чтобы заключить ещё один контракт, не жертвуя своим временем. Ты должна согласиться участвовать в социальных сетях, отправиться в тур, создать свою фан-базу, так как твои продажи начинают снижаться на текущем рынке.

Мне было страшно. Продление контракта с моим ближайшим агентством было единственной финансовой надеждой, которая у меня оставалась. Хорошие гонорары от моих предыдущих книг сократились вместе с их продажей. В этом году я писала очень мало из-за заботы о моей маме, так что мне нечего продавать издательству.

— Понятия не имею, что Пантем может предложить и заинтересует ли это тебя… — говорит Кэри. — Мы должны заключить договор о неразглашении перед тем, как мы

обсудим все детали. Однако это тайна вызывает у меня любопытство. Я пытаюсь не давать себе никаких надежд, но есть столько возможностей, и у меня хорошее предчувствие.

Он говорит «мы», потому что не зависимо от того, какое предложение будет, он получит 15 процентов, если я соглашусь. Это стандартная схема между клиентом и агентом. Из этого следует понимать, что мы были в отношениях шесть месяцев, и два года секса после нашего расставания.

Наши отношения длились так долго, потому что ему не нужны были серьёзные отношения, как и мне. Это было удобно до поры до времени. Действительная причина наших «краткосрочных отношений» в том, что он был влюблён в другую женщину, и неважно то, что этой женщиной была я.

Это должно сбивать с толку, но он был влюблён в слова автора до того, как встретиться с настоящим писателем. Некоторым людям сложно разделить характер от персонажа, созданным писателем. Удивительно, но Кэри является одним из этих людей, несмотря на то, что он литературный агент. Он встретил и влюбился в героиню моего первого романа, Оупен Эндед, перед тем, как заговорил со мной. Он предполагал, что характер персонажа так же будет отражением моего, а на самом деле, я была полной противоположностью.

Кэри был единственным агентом, который ответил на мой запрос, и даже на этот ответ ушли месяцы. В его сообщении было всего лишь несколько строк, но этого было достаточно для того, чтобы вдохнуть в мою жизнь умирающую надежду.

«Я прочитал ваш отрывок про Оупен Эндед, в течение нескольких часов. У меня хорошее предчувствие по поводу этой книги. Если вы всё ещё в поисках агента, позвоните мне».

Его сообщение пришло в четверг утром. У нас был довольно-таки детальный анализ моего отрывка двумя часами позднее. В пятницу во второй половине дня, мы встретились в кофейне и заключили контракт.

В субботу вечером, у нас уже был секс три раза.

Я уверена, что наши отношения нарушили все стереотипы о моральном кодексе, но я сомневаюсь в том, что это поспособствовало тому, насколько это недолго было. В скором времени, Кэри осознал, что я не являюсь тем персонажем, и понял, что мы не можем быть вместе. Я не была той героиней, не была обычной. Со мной было трудно. Эмоционально сложная головоломка, которую он не смог решить. И я была рада этому.

Как бы ни было трудно в отношениях с ним, но работа даётся намного легче.

Именно по этой причине, я не стала менять себе агента, потому что он верный и объективный, если судить по моей карьере.

— Ты выглядишь немного измотанной, — заметил Кэри, вырывая меня из своих мыслей. — Ты нервничаешь?

Я кивнула, надеясь на то, что он примет моё поведение, как беспокойство, потому что не хочу объяснять, почему я так выгляжу. Прошло более двух часов с того момента, как я вышла из квартиры, и чувствую, что за это время произошло больше, чем за весь последний год. Смотрю на свои ладони… руки… выискивая следы крови. Её больше нет, но я всё равно чувствую запах.

Мои руки всё ещё не перестают дрожать, поэтому я их прячу под стол. Здесь начинаю осознавать, что мне не стоило приходить сюда, но не могу отказаться от потенциального контракта, да и предложения не сыплются с неба, и, если в ближайшее время я ничего не получу, то мне придётся устроиться на каждодневную работу. Если получу работу, тогда у меня почти не останется времени для писательства. Но, по крайней мере, я буду платить за свои счета.

Кэри достаёт платок из кармана и протирает лоб. Он так делает только, когда нервничает, и из-за этого он заставляет меня переживать ещё больше.

— Может нам понадобится какой-то сигнал, если тебя не заинтересует это предложение? — Спрашивает он.

— Сперва давай послушаем, что они хотят сказать нам, и затем мы сможем поговорить наедине.

Кэри щёлкает ручкой и выпрямляется в кресле, словно готовится к бою.

— Позволь говорить мне.

Я так и планировала. Он харизматичный и очаровательный. Мне было бы трудно найти кого-то, кто смог бы охарактеризовать меня, как одну из этих вещей. Лучшее решение для меня — сидеть и слушать.

— Что ты надела? — Кэри смотрит на мою рубашку, только сейчас заметив, несмотря на то, что провёл со мной последние 15 минут.