— Ты жестокий, жестокий человек, — прошептала она, потянувшись за туфлями. — И я должна снять их, чтобы наказать тебя.

— Черт возьми, только ни это! — пробормотал он ей. — Я люблю свою высокую, великолепную амазонку. Видеть, как ты нависаешь надо мной, мой член становится твердым, как камень.

Марджори потянулась рукой к его члену, — и действительно, он был так же тверд, как и говорил Роб.

— Твердый как алмаз, — согласилась она и добавила: — Твердый, как мой бриллиант. Что, вероятно, был очень дорогим?..

— Я купил его за бесценок, — ухмыльнулся Роб.

Марджори застонала, когда мужчина затащил девушку в их огромную кровать. — Пожалуйста, скажи мне, что ты этого не делал.

— Я этого не делал, — ответил Роб, и его рука скользнула к груди Марджори, чтобы погладить ее. — Я бы не стал экономить на той, кто для меня важнее всего. Ты же знаешь, я готов потратить на тебя каждый свой доллар, любимая.

Улыбка Марджори стала мягкой от обожания. Это было правдой. В прошлом году Роб потратил «смешную» сумму денег на все и вся. Стоило Марджори сказать, что ей нравится какой-то определенный цвет, то, вернувшись домой, находила три пары новых туфель именного такого цвета. Если она упоминала вскользь, что какая-то машина выглядит просто шикарно — на следующий день Роб покупал ее. В данный момент у Марджори были красный Корвет и Бентли, пялящиеся в подземном гараже. Для Роба это не имело значения. Он просто хотел увидеть улыбку своей любимой женщины. Марджори же всегда отвечала ему, чтобы заставить ее улыбнуться — достаточно просто посмотреть на нее влюбленными глазами.

— Я люблю тебя, — сказала Марджори ему в сотый раз за эту неделю, а возможно даже за этот день. Они были такими глупыми от этой любви.

— Я тоже тебя люблю, — прошептал ей Роб, скользнув между ее ног рукой, и взяв одну ногу, согнул в колене, ставя ступню в туфлях на высоком каблуке себе на бедро. — И я покажу насколько сильно.

И Роб это сделал…