«Лис… Очаровательный и добрый… Друг» — подумала черноволосая, помотав головой.

— Ну-ка, и кто же он? — допытывалась до племяшки Агнесс.

— Лис… Лисандр Эйнсворт… — у женщины расширились глаза. Она знала этого юношу еще, когда они с Софией были совсем маленькими. Неужто, она не помнит своего друга детства?

— Ты… Не помнишь? — спросила Агнесс. Девушка непонимающе уставилась на тетушку, хлопая глазами.

— Не помню. Что? — и женщина пустилась в рассказ о детстве Софии, где каждый день они проводили вместе друг с другом

***

— Неужто ты совсем это забыла? — в сотый раз переспросила она, тряся племяшку за плечи.

— Я ничего не помню…— Софи растерянно глядела на женщину, убирая ее руки со своих плеч. Агнесс вздохнула и тихо сказала:

— Видимо, они все-таки заставили тебя это забыть… — Соня совсем растерялась.

— Кто «они»? — спросила черноволосая, наливая тетушке воды. Девушка протянула стакан Агнесс, ожидая ответ.

Женщина сделала глоток и хрипловато сказала, печально ухмыльнувшись:

— Родители твои. Когда вы уезжали оттуда, ты так плакала и просила отпустить тебя к Лису, но они не пустили, вы даже не попрощались толком. Со временем они начали сжимать тебя в клетке «золотого общества», — Агнесс презрительно фыркнула, — вот ты и забыла, — у Сони тряслись руки, а воспоминания плавно всплывали перед глазами. Теперь, воду она наливала уже себе, аккуратно садясь на стул.

— Но если это так, должно же было хоть что-то остаться! Альбом с фотографиями или еще что-нибудь! — она посмотрела на тетушку. Та пробежалась взглядом по комнате и остановилась на потолке.

— Да как всегда, Марго засунула все в дальний угол. Идем, — девушка послушно двинулась за ней.

Они прошли через весь дом, останавливаясь возле кабинета отца девочки.

Агнесс достала ключ и отперла дверь. Отец никогда не позволял Софии заходить в его кабинет. Ни под каким предлогом. Дверь всегда была заперта на ключ, а он находился только у него.

Вопрос: Откуда у Агнесс ключ?

Внутри было холодно. По коже синеглазки сразу пошли мурашки, когда та переступила порог, входя в комнату.

Женщина резво подошла к одному из многочисленных шкафов, сунув руки вглубь. София подошла к ней, и Агнесс достала небольшую коробку, покрытую пылью.

— Идем отсюда, — они вышли из комнаты и расположились в зале, на мягком диване.

Софию мучило любопытство, но Агнесс не заставила ее долго ждать, открывая коробку.

Девушка охнула, прикрыв губы ладонью.

— Ничего себе, — она дрожащими руками взяла в руки рамку с фотографией, протирая ее рукой. На губах Софии расцвела улыбка. На фотографии они с Лисом стоят в саду семьи мальчика, держа в руках большой букет ромашек, а на их головах венки из этих же цветов. Они счастливо смотрят друг на друга.

Им тут было от силы лет девять-десять. — Какая прелесть, — умилилась девушка и отложила рамку.

Связка запечатанных писем привлекла внимание Софии. Она взяла в руки конверт, и стала рассматривать каждый.

Они все были от Лисандра, но… Дата отправления и доставки были как раз в тот период, когда они жили на новой квартире.

— Почему они не отдали мне письма? — со слезами на глазах спросила девушка.

— Не хотели, чтобы тебя еще что-то связывало с ним и той жизнью, — со сталью в голосе сказала Агнесс, погладив племяшку по голове.

Слезы потекли из синих глаз девочки.

— Я так скучала по нему и плакала ночью из-за того, что он не прислал ни единого письма… — судорожно выдохнула девушка, положив письма рядом с собой.

В коробке был большой фотоальбом. София смотрела его, прижав к себе, еще сильнее зарыдав. Воспоминания тяжелым грузом давили на сердце.

Карманные часы в форме сердца. «Мы давали на них клятву дружбы, когда познакомились» — вспомнила девушка. Они (часы) еще шли. Шли как и время вокруг них.

Засушенные ромашки, сотни открыток и безделушек, даже старый, в кожаном переплете дневник.

— Тебе нужно собираться в школу, дорогая, — мягко сказала тетушка, собирая все обратно в коробку, — она будет у тебя в комнате, — Софи кивнула, и, взяв коробку в руки, ушла наверх.

— Ну, братец, молодец, — саркастично прошептала Агнесс и скрылась в кухне.

***

В школе царила обычная атмосфера суетливости. Ученики носились по школе, будто учились еще в младшей школе. По ним и не скажешь, что эти весело смеющиеся ученики учатся в старшей школе. Слишком уж гонки разошлись у них.

О, а вот и директриса, как всегда вовремя. Вот она раскричалась-то.

Тем временем, в школьному саду, сидя на скамье, София читала старые письма, на которые она когда-то и не надеялась.

«Дорогая София,

Уже наступила осень. Листья, плавно кружась в воздухе, падают на землю, видишь ли ты это? У нас постоянно идут дожди, животные прячутся в амбарах, боясь и носа показать на улицу… Однако эти дожди очень мягкие для людей, и совершенно не причиняют неудобств…

Помнишь нашу скамейку под дубом? Она начала зарастать травой. Но я постоянно срезаю ее, и часто бываю тут. Даже сейчас, когда я пишу тебе письмо, я сижу на этой самой скамейке.

А как ты там? Как тебе живется в городе? Тебе нравится? Я думал об этом, но каждый раз возникало желание вернуть тебя сюда, но, увы, я не могу этого сделать.

Я желаю тебе удачи, София, и надеюсь, что мы встретимся когда-нибудь снова.

Твой любящий друг Лисандр…» — гласило одно из писем. Девушка с задумчивым видом смотрела на аккуратный, как для ребенка, почерк и про себя ругала родителей за то, что они молчали и не отдавали письма. А потом возвращалась к Лисандру.

— Добрый день, София, — легок на помине. Юноша приветливо улыбнулся девушке, присаживаясь рядом. Софи же быстро убрала письма и повернулась к юноше.

— Добрый, Лисандр, — улыбнулась она. Парень рассеянно кивнул, делая пару заметок в блокноте. Девушка же откинулась на спинку скамейки и запрокинула голову к небу, прикрывая глаза.

Свежий осенний ветер трепал заплетенные в длинную косу, волосы девушки, приятно охлаждая кожу. Юноша невольно засмотрелся на эту картину, а сердце предательски пропустило удар. Однако, сославшись на то, что он немного заработался, он прогнал эти мысли из головы.

— Лис? — позвала синеглазая, выводя парня из прострации. Сереброволосый посмотрел на подругу, как бы спрашивая «что?». — Можешь рассказать о своем детстве? — Лисандр неопределенно хмыкнул, но кивнул.

— Могу. Большую часть жизни я провел с родителями и Леем за городом, на ферме, — лицо Лисандра озарила улыбка, — это было здорово. Я часто играл с кроликами, когда мне было скучно. Помню, я очень хорошо дружил с одной девочкой, — он на минуту задумался, — София ее вроде звали. Она, кстати, на тебя была похожа, — парень осмотрел девушку, невольно смутив ее пронзительным взглядом. — Мы с ней часто гуляли и играли вместе. Наши родители души в нас не чаяли, и даже со смехом говорили, мол, породнимся скоро, — девушка тихо посмеялась. — Однако дела в компании ее отца пошли в гору, и они уехали в город. Со временем и я с Леем уехал в город. Но до сих пор скучал по ней… Бывает, даже от скуки писал ей письма, но ответ по прежнему не приходил. Наверное, она быстро меня забыла… — на что у девушки невольно вырвалось:

— Не забыла.

— В смысле? — не понял Лисандр.

— Ну… Я не думаю, что лучшего друга можно так быстро забыть… — неловко улыбнулась София, приобняв Лиса за шею. Юноша обнял ее в ответ и, соглашаясь, кивнул.

— Да, ты права, быть может, когда-нибудь мы увидимся, — на что девушка улыбнулась, а про себя подумала «Ты даже не представляешь насколько скоро…».

Они посидели в таком положении несколько минут, а потом двинулись на уроки.

***

День прошел как обычно, Роза доставала Соню своими «бредовыми» наблюдениями по поводу отношения подруги к Лису и угрожала, что если она сама не возьмется, то личную жизнь ей устроит Роза. (А это ни одному врагу не пожелаешь) София бегала от нее по всей школе, то и дело, сталкиваясь с причиной забега (Лисом), чуть не сшибая беловолосое существо с ног.