Теперь уже Кастиэль не считает, что уйти было лучшей идеей, чтобы защитить ее. Только лишний раз причинил боль той, которую до беспамятства любит.

Рука тянется к мобильному, чтобы набрать до боли знакомый номер, и после гудков услышать радостное: «Касси!», но этого больше не будет. Он не может этого сделать. Ведь даже если он и наберет номер, то услышит лишь длинные гудки, и никогда не отзовется та линия, где она.

Он тратит время на других девушек, старается забыть. Но, черт возьми, как можно забыть ту, когда она даже во сне кажется?! Он везде видит ее тень, даже сам того не желая. Она снится ему каждый день, что начинает уже тошнить от самого себя — никогда в жизни он не страдал так по девушке.

«Дурак», «придурок», «идиот» — слова одно за другим вылетают из его рта, а кулаки со всей силы врезаются в стены. Не впервой уже сбивать их до крови. Не в первой наматывать на них бинты. Не в первой.

Так хочется снова услышать ее голос, увидеть ее улыбку. Прижать эту малышку к себе, и ни на шаг от себя не отпускать, чтобы никакие «старосты» к ней не приближались, и она грелась в его руках. Хочет снова говорить с ней, сидеть на дурацких качелях в ее дворе. Но, ничего уже нельзя вернуть.

Ничего.

Нельзя.

========== Глава 18, Давай начнем все, пожалуйста, по-новому. ==========

Сколько живет любовь? Год? Два? Месяц? Всю жизнь? Никто не знает, и это никогда не станет известно. Любовь — одна из самых странных аномалий в этом мире. Одна из самых больших загадок во вселенной.

Никто не знает, когда закончится любовь. Никто не знает, когда сердце перестанет учащенно биться от ощущения счастья. Никто не знает.

Прошло больше месяца — рана на сердце так и не желала затягиваться, и тяжелым грузом лежала на сердце Аннет. Она уже не плакала — слезы закончились уже давно, была просто какая-то прострация, от которой становилось только хуже. Ей до сих пор было больно. Было мучительно больно, так, что не хотелось делать вообще ничего.

Последнюю неделю девушка почти не вставала с постели — лежала, укутавшись в плед, и постоянно прокручивала в голове разрыв. Она сама от себя не ожидала, что может так страдать по одному парню.

Школу она не посещала, за этот месяц Аннет была в ней максимум раза два. Ей уже звонили учителя, приходила Розалия с домашним заданием — девушка говорила, что просто болеет, и еще не знает, когда ее выпишет врач. Подруга ей, конечно, не поверила, но и оставлять ее не хотела — часто оставалась у нее и разговаривала с Аннет на отвлеченные темы.

Аннет иногда думала, что единственный врач, который ей сейчас нужен — это психотерапевт, который бы, желательно, запер ее в психиатрической лечебнице, где бы ей месяц-другой кололи успокоительное и жила она в небольшой стерильно-белой комнате.

Ее жизнь стремительно летела в бездну, и ничего с этим девушка сделать не могла, однако она знала, что когда-нибудь она обязательно это переживет, и все пройдет. Как говорил один из классиков: «…И все пройдет, как с белых яблонь дым».

И у нее все будет хорошо. Однажды.

Тогда, когда она перестанет помнить его. Забудет его голос, его теплые глаза, что так ей полюбились. Когда она забудет его прикосновения к ней, и перестанет помнить жар и нежность его поцелуев.

Когда-нибудь.

***

Было больно, но время летело быстро. На улице был уже самый разгар лета, июнь только-только вступил в свои права. Переходные экзамены были благополучно сданы, и Аннет могла с чистой совестью, свободно вдохнуть запах свободы, и наконец насладиться летом.

Ну, или хотя бы пережить его.

Девушка изредка выходила на улицу днем, предпочитала больше гулять ночью. Ее новым увлечением стали такие вот ночные прогулки. Несмотря на то, что это было в какой-то степени опасно, Аннет вовсе не боялась загуливаться допоздна.

Агнесс все равно уже жила у Марка, после бурной свадьбы, и к племяннице наведовалась максимум два раза в неделю — все-таки муж тоже требовал к себе внимания, и женщина не могла больше так много времени проводить с Аннет.

Девушка же это понимала, и старалась вести себя так, чтобы тетушка не чувствовала себя виноватой перед племянницей. В конце концов, Агнесс заслужила свое счастье, и Аннет не имела права его отбирать.

***

Сегодня был очень жаркий день. Солнце пекло так, что казалось, будто бы весь город — это пустыня, которая вот-вот чем-нибудь загорится. Первую половину дня Аннет сидела на балконе, свесив ноги с окна, и мирно пила какой-то холодный лимонад, который первым схватила в магазине.

А ближе к закату она надела любимые, черные, драные джинсы, и свободную черную футболку — не так давно в ней проснулась любовь к большим вещам, и она теперь частенько покупала футболки и рубашки в мужском отделе, но на вопросы продавцов-консультантов, так желающих указать ей, что это — не женская одежда, Аннет отвечала, что покупает для парня, и от нее быстро отставали, а кто-то из девушек-продавцов завистливо вздыхал.

Когда девушка вышла на улицу, то сразу, машинально, вдохнула полной грудью, и шагнула вперед, отходя от двери подъезда. На улице было почти что тихо — где-то вдали гудели голоса каких-то отдыхающих, откуда-то доносился рев моторов машин и мотоциклов. Жизнь шла своим чередом.

Через пару метров, Аннет вдруг резко сорвалась с места и побежала, что есть сил. Теплый воздух бил в лицо, а девушка чувствовала какую-то особую свободу и…вседозволенность?

Но, вскоре она остановилась и попыталась отдышаться. Все-таки бег никогда не был ее сильным качеством.

А потом снова сдвинулась с места, но в этот раз уже пешком, и Аннет уже неспешно шла по играющей в лучах заката улице. Каким-то образом ноги сами привели ее в кофейню. Их кофейню. То самое место, где она так любила проводить время вместе с Кастиэлем.

Сердце больно кольнуло в груди, но, собрав всю волю в кулак, она вошла внутрь, и сразу подошла к месту заказа напитков. Аннет не изменяла своим привычкам — она снова взяла любимый ореховый кофе, и снова заняла место у окна, где были небольшие диванчики.

Кофейня всегда работала допоздна, поэтому Аннет здесь буквально «прописалась», и уже обзавелась постоянным любимым баристой. Он давно заметил ее, но в паре с Кастиэлем, поэтому как-то раз поинтересовался, почему она не приходит сюда со своим парнем. Девушка же лишь ответила, что они расстались, и перевела тему в другое русло.

Ричард казался милым парнем, который, оказывается, баристой был только на время, а по настоящему являлся хозяином кафе. Это немного удивило Аннет, ведь он казался намного моложе своих двадцати пяти.

Долго поговорить с ним не удалось — пришли новые посетители, а девушка вернулась за свой стол. Лениво выпивая свой кофе, она смотрела в окно.

На секунду, ей показался Кастиэль, подходящий к двери кофейни. Покачав головой, она посмотрела на вошедшего посетителя, но не смогла увидеть его лица — он был к ней спиной, с натянутым на голову капюшоном.