— Наверное, поздновато, но передай это ему от меня. Эту вещь я сохранила для того, чтобы передать Айзеку, когда мы встретимся, но… — теперь уже я её слегка перебила, догадываясь, что она скажет дальше.

— Не волнуйтесь, от меня он примет что-угодно, а если полезут вопросы — отмажусь как-нибудь, но никогда не стану ему лгать, ведь я тоже, как Зак ненавижу ложь и предательство.

Линда крайне удивилась моей уверенности, поэтому, вручив мне подарок, немного сжала мои руки своими, улыбнувшись.

— Ты хорошая девочка, Рэн. Глядя сейчас на тебя, я могу быть уверена, что ты никогда не обидишь моего мальчика. Видно мой сын родился под счастливой звездой, раз нашёл такую добрую и милую подругу. Мой мальчик в надежных руках и я могу быть спокойна, надеюсь, когда-нибудь он простит меня.

Расплатившись, мы вышли из заведения. Когда Линда собиралась уходить она обернулась ко мне, сказав напоследок:

— Позаботься о Заке.

В ответ я с улыбкой кивнула ей, и мы разошлись по домам.

***

Должна сказать, что после беседы с матерью Фостера я начала её понемногу понимать. Заходя в квартиру, я вновь слышу телек, однако, положив на крайнюю тумбочку упаковку, в дверь неожиданно позвонили. Зак оторвавшись от просмотра канала подошел ко мне, а я заглянув в глазок, увидела стоящего Шики с маленькой тачкой, на которой стоял здоровый арбуз, а в одной руке он держал дыню. Открыв дверь, Шики поприветствовал меня как обычно сильной пятюней и широкой улыбкой во все тридцать-два.

— Здорова, Рэн! И тебе привет, Зак. — ответ Фостер кивнул, буквально выдавив нормальную улыбку человека.

— Привет, Шики. Как ваше с Рикой ничего?

— У нас всё хорошо, вчера в кино сходили, а что у вас, молодые? — он хитро поиграл бровями, что заставило убийцу подавиться воздухом, а у меня вызвать румянец от неожиданности.

— Да, так… тоже нормально… — снова глаза некуда девать, вот умеет же человек смутить других.

— В общем, я вам тут гостинец притащил. — он подкатил тачку ближе и вручил мне дыню. — Так сказать выиграл на конкурсе поедания хот-догов, на третьем месте в приз — десять штук арбузов плюс пара-тройка дынек, при чем здоровых таких. А так как мы с Рикой столько не осилим, решили раздать знакомым, поэтому вот, наслаждайтесь. — он довольно улыбнулся.

— Зак, будь добр, возьми пожалуйста арбуз и отнеси на кухню.

Без слов убийца сделал, как я просила, а я поблагодарив и попрощавшись с другом, с дыней в руке закрыла дверь. Зак вернулся к телеку, а я положив дыньку в холодильник, стала резать арбуз нам на большую тарелку. Полдня мы наслаждались этой вкуснятинкой и просмотром каналов, но тут я вспомнила про упаковку, переданную Линдой, поэтому передав тарелку маньяку, я вернулась к тумбе и забрала упаковку. Зак естественно заметил и начал расспрашивать.

— Что это у тебя?

— Да так, одна вещь тебе от… — тут я запнулась. — кое-кого…

— От кого же? — он подозрительно уставился на меня.

— Открой и узнаешь.

Все так же недоверчиво косясь на меня, он отставил тарелку на стоящий рядом с ним табурет и развернул упаковку, когда увидел содержимое его глаза повылазили из орбит, а челюсть чуть не поздоровалась с полом. В упаковке оказался в синей замшевой обложке фотоальбом, открыв его, нам сразу в глаза бросилась записка, написанная красивым женским почерком, а по подписи внизу сразу было понятно, что писала Линда. В записке говорилось вот что:

«24 июля, Х года.

Айзек, сыночек мой, с днём твоего рождения.

Знаю, что все те годы я никогда тебя не поздравляла, но хочу чтобы ты знал, я всегда в глубине души любила тебя.

Поэтому, дабы понемногу исправить ошибки я передаю тебе этот альбом.

Самая первая фотография была сделана после того, как ты впервые появился в моей жизни.

Сказать по правде, когда я узнала о беременности, была немного шокирована, ведь до этого я не планировала заводить детей.

Однако, немного подумав, я решила, что с другой стороны будет неплохо завести маленькое счастье в своей жизни.

Я думала, что смогу как-то позаботиться о тебе, но ты родился в не очень приятное время.

Поэтому мне было трудно найти какую-либо работу, чтобы содержать тебя.

Из-за нищеты я стала продавать себя мужчинам за деньги, хоть мне самой не хотелось этого делать.

Но это был единственный вариант на то время.

Я не пытаюсь оправдываться перед тобой, просто тогда я не могла иначе.

Дорогой, после того поджога, когда я отдала тебя в тот дом, я сделала так потому, что боялась повтора того инцидента.

Но узнав, что ты после этого пропал без вести, я истратила все силы, чтобы найти тебя.

С каждым днём я волновалась о тебе, надеялась, что однажды мы встретимся.

И вот я теперь из новостей узнаю, что мой сын — серийный убийца.

Я не была напугана этим, ведь для меня было главное: знать, что ты в порядке.

Возможно, это моё первое и последнее письмо тебе.

Прости, что не смогла быть хорошей матерью, за то, что тебе пришлось пережить, за то, что лишила тебя должного внимания и материнской любви — за всё это прости меня.

Однако, я желаю тебе только наилучшего, однажды ты встретишь того, с кем обретешь настоящее счастье.

И когда найдешь — ни за что не отпускай, будь всегда рядом с этим человеком.

Всегда любящая тебя мама.»

После письма, Зак начал смотреть фото, скалясь и сдерживая накатывающиеся слёзы. На первой, где он был совсем крохой, закутанным в зеленый пледик, выглядел таким милым, что хотелось расцеловать всего. На второй он был уже с матерью, которая чуть-ли не плакала от счастья, держа это чудо на руках. Однако после пролистывания ещё нескольких фоток убийца внезапно закрывает альбом и понурив над ним головы, начинает дрожать, а за тем и вовсе ронять на обложку слёзы, при том стиснув зубы. Ему было очень больно и грустно, и всё это после прочитанного письма Линды, в которое она вложила чувства вины и сожаления. Вскоре Зак отложил альбом в сторонку и обнял себя руками, продолжая еле себя сдерживать, дабы не прорвало кран. Я уже не могла спокойно на это смотреть, поэтому приблизилась к нему и крепко обняла, гладя по голове. Но это только подтолкнуло его к прорыву и теперь он всей хваткой вцепившись в меня, выплеснул накатившееся эмоции. Блин, сейчас сама из-за него разревусь на всё здание. Что ж ты со мной творишь, Фостер? Хорошо, что соседи не слышали этот концерт, иначе они бы нам устроили «веселье». Эта ситуация мне напоминает ту в здании на В1 — тогда я тоже сильно была переполнена избытками чувств, так что его вполне можно понять. Не став медлить, я прижала его ближе к себе, продолжая гладить, поцеловала в макушку, положив вслед на неё голову.

Его недоистерика длилась минут двадцать если не больше и в конечном итоге он наконец утихомирился, а после этого вырубился, всё так же уткнувшись в плечо. Я решила тоже последовать его примеру, хоть на дворе было ещё светло. Вот так до самого вечера мы продрыхли на диване, а точнее Зак продрых лежа на мне, уткнувшись в грудь.

Вечером убийца так и не удосужился встать с моей тушки, поэтому кое-как мне пришлось сползти с дивана на пол. Тихо отнеся тарелку в холодильник, а альбом в спальню на стол, я врубила комп дабы поискать какой-нибудь фильм, уж сильно меня тянет каждый вечер на что-нибудь, что я давно не видела. Моё внимание остановилось на «Плачущем убийце», один из моих любимых в списке. Сделав себе чай и, убавив немного звук в колонках, я стала наслаждаться просмотром. Через десять минут сзади вдруг почувствовала присутствие кое-кого. Обернувшись, на меня смотрел уже спокойный убийца. Не зря говорят: «Сон — лучший лекарь».

— Тебе лучше?

— Да, намного. — обратил взор на монитор. — Что смотришь?

— Фильм, который давненько не смотрела, «Плачущий убийца» называется.

— И о чем он?

— Про одного молодого убийцу, который плачет после убийства. — я снова обернулась к нему. — Можешь со мной сесть посмотреть, если хочешь.