Было время, как запил,

  Благословлял вино в своих слогах.

  И даже пьяность не спасла,

  Мою бессменно тлеющую душу,

  Былая жизнь была пуста,

  Разум быстро был иссушен.

  В какой-то момент мне был ответ,

  Я сдаться судьбе тогда решился,

  И утром с улыбкой принял рассвет,

  Когда Безумному Поэту поклонился.

  Теперь я странник и поэт,

  Ищу везде все новые слога,

  Пишу безумный свой сюжет

  И рифмой думаю всегда.

  Когда я окажусь в тюрьме,

  Придет на дни какая-то идея,

  Затем наступит время тьме,

  Найдет опять навеки бремя.

  - С-спасибо, - только и смог ответить герцог.

  Очень скоро они доехали до древней каменной дороги, и по ней за несколько минут прибыли к Алибердиуму. Было не удивительно, что Безумный Поэт направился искать вдохновение там. Среди обычной зеленой травы к небу на километр вырывался кривой конус скалы, поднятой магией драконов. По всему отвесному склону шел длинный ряд вырезанных в скале ступеней, истертых ногами и временем, почти незаметных по прошествии эпох. На самом верху скалы была едва заметна старая заброшенная крепость-тюрьма, построенная прямо в камне, с острой короной высоких башен, серая и неприступная, самая главная тюрьма древней империи. Безумный Поэт сразу же вылетел из седла, на бегу преображаясь. Его руки перестали трястись, кожа слегка порозовела, а спина походила уже не на старую корягу, но на готовую к прыжку львиную натуру. Он подобно голодному грифону умчался вперед, и полетел по лестнице наверх, из-под его пяток то и дело вылетали камни, и одним чудом он умудрялся не упасть. Когда он добрался до верха и скрылся за куском скалы, герцог приказал отряду развернуться.

  - Домой, милорд? - Домой. Будем напиваться до утраты рассудка, чтобы забыть его как страшный сон!