Послышались одинокие хлопки, а затем зал окатило волной оваций.

- Спасибо! – смущенно произнесла Виктория, но глазами искала Костю. Долго искать не пришлось, парень просто встал, засунув руки в карманы, прожигал суровым взглядом, а потом двинулся на выход.

Виктория поклонилась, но всем существом хотела догнать Богрова, поговорить. Объяснится. Только вот что сказать? Что объяснить? Что всё шутка? Что жалеет об этом?

Все будет неправдой. Ничего у них нет, он ничего не обещал. Улыбки и подколы – не в счет. А серьезно ли его отношение? Чувствует ли он к ней что-то кроме дружеского взаимоотношения? Не было признаний были лишь уютные розовые воспоминания. Виктория приказала себе не бежать, идти твердо.

- Молодец, работа просто потрясающая, даже Костик, хоть и в неприглядной позе, но получился просто шикарно! – щебетала Тоня.

- Вот теперь мы и узнаем, как он ко мне относится, Тонь. Он встал и вышел из зала, - со скорбным тоном пролепетала блондинка.

- Белова, возьми себя в руки! Знала я, что может что-то такое быть. Но ты ведь поговоришь с ним, объяснишь?

- Здесь нечего объяснять, я просто ответила на его шутку. Доказала, что не лыком шита, что меня не проведешь. Как ты думаешь, он воспримет эту правду? Что у маленькой козявочки есть коготки и зубки? Что она может прилюдно его поставить на место? Прямо сплю и вижу, как он пребывает в неописуемом восторге от моей выходки.

- Давай я пойду первой и посмотрю. Кого – нибудь из ребят позову, чтобы мало ли что, а?

- Тоня, это не поможет. Я разругалась с Сандром, когда Костя к нам подошёл и позвал меня в клуб, будто мы встречаемся. Марино мне признался, выбивая из меня ответ, кто мне нравится, - Вика спрятала личико в ладошках. – Я не думала, что это так сложится, всё в один день. Просто хотела поставить Костю на место.

- Викуля, не расстраивайся! У тебя есть я, хочешь, поедем ко мне? Посидим, выпьем шампанского и ты у меня заночуешь? – обняла подругу и прижалась подбородком к её макушке Антонина.

-Нет, так нельзя. Сегодня важный праздник, нужно веселиться, - всхлипнула Вики, смахивая одинокие слезинки с ресниц.

- Тогда забей на мужиков, мы тебе такого подберем! – заговорила Тоня, выходя с обнимку с подругой.

- Какого такого мужика Вы решили искать?! – раздался грозным голос Богрова. – Козявка, подошла ко мне на минутку.

Вику обуял первобытный страх. «Мамочки! Я влипла. надо бежать!» - мелькнула трусливая мысль.

- Мне надо в туалет. Тоня, за мной! – девушка на высокой платформе рванула в дамскую комнату на другой стороне холла, только резко была перехвачена и прижата накаченному стальному телу.

- Думаешь, сможешь сбежать от меня и остаться безнаказанной, мелкая? – злобно шептал голос Богрова, не предвещая ничего хорошего, пробуждая табун мурашек по спине и шее.

- Пусти! – пискнула Виктория.

- У тебя 5 минут и не пытайся сбежать от меня. Ты еще пожалеешь, что высмеяла меня при всём колледже, - рыкнул парень , ставя резко её на ноги.

Со стороны они выглядели как страстная пара ежиков в брачный период.

- Я не пыталась высмеять тебя!

- Да, что ты! Богров на коленях… Об этом мечтала твоя извращенная живописная натура? – активно жестикулировал парень.

- Нет, я хотела доказать тебе, что мой рисунок и твои каракули разного уровня.

- О каком нахрен рисунке ты говоришь? – хрипел парень.

- Который ты через моего одногруппника подсунул куратору.

- Это из-за этой ерунды ты меня прилюдно четвертовала?!

- Я провела час дополнительного занятия, сдавая повторно работу, которую ты присвоил себе! Ты же хотел портрет?! Чем плох мой? По-моему грандиозный…Опять же по твоим схемам.

- Какие нафиг схемы?

- Твои человечки. Я нарисовала картину, поставив всех ребят в твои позы. Весь колледж хлопал. Ты – талант Богров!

- Да, пошла ты!…Хотя нет слишком просто. Вот как мы поступим.

- Мы?! Нет никакого мы, из-за тебя я поругалась с Сандром!

- Это не может не радовать, этот хлыщ мне никогда не нравился, - довольно улыбался Богров, сложив руки в замок, и внимательно её изучая.

- С каких пор твое мнение при выборе моих друзей учитывается?

- Хм, похоже, это идея, козявка. Вот твое наказание в течение следующего месяца ты – моя персональная игрушка.

15

Разумно было бы почаще говорить себе: «Изменить я этого не могу, остается извлекать из этого пользу».

Артур Шопенгауэр

«Философ пессимизма» - как его окрестили современники. Был известным мизантропом, сейчас бы его назвали одиночкой, «Хиккикамори», человеконенавистником. Жил как считал в «худшем из миров», верил в мистику, следовал Канту и держал на своем столе статуэтку Будды. Все странное причудливо сплеталось в его взглядах. А ведь именно он упомянул впервые термин «Мотивация» и имел огромную библиотеку, которую и сам ругал. Философ сделал немаловажное замечание. Что чтение само по себе вредно в огромных количествах, ведь тогда человек перестает сознавать и начинает брать чужие истины взамен своих, не успевает культивировать внутри себя собственный взгляд и помыслы. Отсюда его любовь к единению и созерцанию, ведь тем более вокруг людей, тем менее уникален ты сам. Верить ли этому? Пусть это остается за тобой, читатель. :)

У Виктории отвисла челюсть, тоже случилось с Тоней, что стояла рядом и единственная расслышавшая это заявление.

- Ответ нет, не принимается. И не пытайся увиливать, иначе будет хуже. Мои наброски покажутся тебе цветочками, - приблизился он к ней вплотную.

- Это не очень шутка, Кость, - сказала, отодвигаясь от него Вика, близость его мощного тел опаляла.

- А я и не шучу. Хочешь проверить? – хищный оскал исказил красивое лицо юноши, рука парня сомкнулась на запястье крепко и чувственно.

- Ребята! – раздался звонкий голос Лили. – ну, что? Куда пойдем?

- Ммм, мы с Викой едем в «Космос», кто с нами?

- Мы тоже с Вами! – Выдала Тоня, выдавая свое странное волнение. – Только дождемся моего друга и пойдем.

Девушка явно опасалась за целостность и сохранность своей эгоцентричной подруги-старосты. Она взяла Вику за свободную руку.

- Тоня, да, не цепляйся ты так к Вике. Я её не съем, лучше поищи своего парня, а нам надо пошептаться, - потянул крошку за собой, вырывая из нецепких лапок защитницы. Та лишь хлопала глазами и открывала рот, словно рыба выброшенная на берег.