Стоило Саше оказывать Виктории расположение, что вызывало приступы скуки у Кости, тогда он либо начинал шутить над чем-то, переманивая внимания всех на себя, либо фыркая и изображая кислую мину, покидал их. Виктория теряла весь запал, когда предмет «ненависти» покидал поле её зрения. Тоня наоборот развлекалась за её счет, с укором качая головой. Вика старательно делала вид, что не понимает к чему она.

- Вика, ну что ты еще планируешь ему мстить? У вас только-только всё налаживается, - сказала Тоня, когда они во вторник выходили с пары по «Истории искусств».

- Да, планирую. Я не простила ему его выходок, да и он не извинился.

- Так то ведь шалости и забавы. Подумаешь заменил листок с раотой на какие-то каляки, - возмуалась подруга, стараясь её вразумить.

- Тонь, откуда ты знаешь, что это не очередная пакость с его стороны!? – возмутилась Вика, входя в их классную студию, беря в руки кисти и холст. – Я не обманусь его слащавые улыбки и дружеское поведение. Да какой он друг после того, как стырил дважды мои вкусняшки!

Белова явно обиделась на него из-за кражи сладостей.

- Ты ведешь себя неразумно.

- Тем лучше для него, - сказала Виктория, ставя мольберт и натягивая холст посредством стиратора ( прим. рама – фиксатор), затем она достала грифельные карандаши и приготовилась делать наброски.

- Маловат размер. Буду прорисовывать по частям, фиксировать, а дома у меня есть основа побольше. Да, так и поступлю, - решила Вика, настроенная на серьезную игру, окунаясь в работу.

- Вика, ты всё испортишь, вдруг это его разозлит. Парни ранимы, особенно такой гордец как Богров, - взывала к ней подруга. – Я не считаю, что он такими выходками, верно поступает, но ты ему не безразлична. Парни иногда ведут себя по-детски. Ну прояви мудрость и гибкость.

- Я?! Гибкость?! К Богрову?! Да он – исчадье ада! Я ему покажу, что такое унижение чувств коротышек, - злилась Вика, так что её кудри пружинились от каждого громкого слова.

Тоня, которая привязалась к столь миловидной кукольной художнице, с умилением смотрела на все эмоциональные всплески подруги. Вика незримо преображалась, когда речь шла о спортсмене, словно снимала с себя окружавший ее «куб отчужденности».

Вика была талантлива и немного известна в художественных кругах, что дистанцировало её от обычных ребят с потока. Стоило той осуществить любые вылазки к Косте и вот она обычная почти влюбленная в своего «мучителя» девушка. Дело ведь за малым признаться себе, что Богров – тот самый.

Тоня хорошо понимала то, что творилось между ними - обычная химия. Отчего-то оба никак не могли преодолеть непонимание. Почему так вышло? Виктория никогда не говорила, мол, поругались перед поступлением. Как это произошло? Что они друг другу наговорили? Дело темное. Да и, убедить Белову не мстить Богрову, разбивалось о стену непокорности Вики.

- Вика, да, ладно Вам. Нарисуй нейтральное, - молила Маслова.

- Так, я и нарисую, очень нейтрально, - сказала как ни в чем не бывало блондинка.

- Кто тут у нас устроил гомон после уроков? – раздался властный спокойный, но оттого не менее пугающий голос куратора. – Снова староста. Гениальное дитя не выдержало испытательного срока и уже хватается за холсты и краски? Виктория.

- Даниил, я делаю наброски картины для посвящения. Согласитесь принести пустой холст, когда все готовят песни и танцы, отделению художеств не очень корректно.

- Слышал-слышал, нарушаешь мои рекомендации, подавая арт-галерею, как выступление от своего потока, - укорил он «именитую» ученицу. – Не разумно это делать без согласования с куратором.

Фест зашел за спину Виктории, прожигая надменным взглядом и исследуя её холст.

- Так-так, что тут у нас? Смешливые болванчики, кажется я их уже видел, - нахмурился Даниил.

- Ага, они самые. Которые Вы на память себе оставили.

Фест закашлялся, вглядываясь, будто проверяя эту догадку.

- Решили доработать концепцию?

- Несомненно, - злорадствовала Виктория.

- Вика, вы о чем? – поинтересовалась Антонина.

- О, а это Ваша модель, Виктория?

- Нет, группа поддержки и личная совесть, пытается отговорить от идеи, - многозначительно повела бровями кроха, что на фоне высокого куратора, выглядела очень миниатюрной.

- Это правильное решение, Антонина. Идея не ахти, - хмыкнул довольно преподаватель. Вам срочно нужен совет в перспективе, - тонкие изящные пальцы, ухватили Вику за кисть с карандашом.

Вика ошарашено замерла, боясь сделать лишние движение, а мужская рука повела карандашом, правя линии и штрихи. Его дыхание было жарким и очень напряженным. Ладошки Беловой вспотели, а сердце нервно плясало кан-кан. Маслова, еле дыша, следила за ними. Как не странно мрачный и уточненный ДанИ и ангельская красота Вики, были чем-то запредельным для одногруппницы. Было в их совместной работе что-то жаркое и интимное. Два художника за работой, Антонина поняла, что пропала. Более возбуждающего она не видела, так руки чесались это нарисовать. Демона и ангела в симбиозе. Скоро Виктория углубилась в их совместное творчество, вникая, то и дело открывая рот в удивлении и с жаром поглощала это.

- Даниил, этого…Вы…это….потрясающе, - довольный мужской смешок за левым ухом, нежно пощекотал щеку локонами, подавшимися дуновению.

- Теперь понимаешь, отчего я не хочу чтобы выбрались за кисти? – произнес ДанИ, продолжая работать вместе с Беловой над наброском.

- У Вас такой стиль, научите! – выпалила страстно девушка.

Рука разжала кисть Беловой, мужчина разорвал контакт.

- Продолжишь сама, научить всех Вас со временем мой долг, если будете внимательны. А пока для первого мастер-класса довольно, - закончил он сухо, несмотря на обоих девушек, вернулся за свой стол.

- Но это и то, что Вы нам даете на занятии-небо и земля. Стиль другой. То всё по учебнику, а это авторская техника! – возмутилась Вика, подходя к столу, уперлась ладонями в столешницу и смотрела на куратора с вызовом. Тоня не выдержала и зашла к рисунку. Рядом лежала фотография Богрова поверх остальных, на холсте был детальный набросок , близкий к фото. Но не художественных начальных приемов, странные точки и линии.

- Виктория, не забывайся. Я – твой куратор, - грозно произнес ДанИ, давя на неё своей хмурой аурой.

- Но, Даниил, она права. Вы потрясающе это исполняете, - поддержала подругу Тоня.

- Антонина, вот не надо этого идолопоклонничества. Это лишь набросок.

- Это не набросок, это искусство! – жарко вклинилась Белова, прожигая куратора упрямым взглядом.

- Это – набросок, который Вам придется довести до конца и положить в цвет, если Вы хоть столько талантливы, как трещат о Вас в газетенках. Я показал Вам как можно добротно его исполнять, но начинать нужно с азов, моего результата не добиться, не обладая основой. Вы же не дилетантка.