И все молчали тоже.

– Прости, если я невольно разбудил болезненные воспоминания, – наконец сказал Орёл, – просто, когда мы тебя подзадоривали, и вызывали на откровенность, мы даже не подозревали…

– А дальше? Дальше? – перебил его Тол, – тебе ведь удалось сбежать? Ты ему отомстила? Ведь так?

– Дальше? Дальше я очнулась и поняла, что если не умру в этот раз, то умру в следующий. Умру, если что ни будь, не придумаю. И я придумала… Сейчас понимаю, что это было не слишком… Но тогда… Я хотела только выжить, а всё остальное потом. И когда он пришёл, в очередной раз допрашивать меня, я стала делать вид… Что он мне нравиться… Что я влюбилась… Стала подчиняться ему… Смотреть преданными восхищёнными глазами. И он приказал своим воинам не прикасаться ко мне больше. Хотя они и просили его. Потом перевёл из подвала в камеру получше. Потом стал брать к себе в комнаты на ночь. Сначала конечно он был очень осторожен, привязывал меня и следил, но я не пыталась бежать, хотя несколько раз он устраивал мне проверки, у меня будто бы появлялся такой шанс. Только я не повелась, ведь я его любила и хотела быть с ним, я предала «чёрных» ради него. И хотя он был очень хитёр, никому не верил и никого к себе не подпускал, я всё же сумела убедить его в своей преданности, – Карина снова замолчала, задумавшись надолго.

– Мы вместе были уже больше года, – наконец продолжила она, – всегда рядом. Он любил меня всей душой, его глаза загорались, когда он видел меня, его холодное сердце смягчалось от моей улыбки. Он говорил, что я единственная радость и счастье в его мрачной жизни, полной крови и убийств. И тогда в одну из ночей я взяла нож… И всадила ему в сердце. И сбежала, – и, видя, что все продолжают молчать, Карина закричала, – Это всё, конец истории! Ну, скажите же что-нибудь, не молчите так!

– Он умер? – спросил Тол.

– Нет. Он проснулся за секунду до моего удара, а на его пальце всегда был перстень с «чёрной водой» внутри стекляшки, так на всякий случай, он залил воду прямо в рану, и выжил. Но я узнала об этом гораздо позже.

– Ты прожила с ним больше года, делая вид, что любишь, и, зная, что убьёшь? – спросил Орёл. – Да ты просто чудовище Карина, хуже нас, ну или хотя бы под стать нам!

– Он был врагом, – ответила Карина, тихо, – я не могла предать своих …

– Охуительно жестокая разводка! – заревел Тол. – Я в восторге! Дождаться, пока он влюбиться! Ты молодец! Круто отомстила! А что сейчас с этим «красным» ты не знаешь?

– Как я сказала уже, он выжил, но удача отвернулась от него, он стал проигрывать, поражение за поражением, полный крах.

– Так ему и надо! Ненавижу «красных»! Сколько горя они нам принесли!– не унимался Тол.

– Он не совсем «красным» был, он был полукровкой.

– Понятное дело «полукровки» ещё хуже «красных», как наш Лис! А кстати, может, он его знал, как звали этого командира?

– Его звали Сигмер, – медленно ответила Карина, – «чёрные» называли его Сигмер- Смерть.

Орёл сжал виски ладонями, зажмурившись, словно у него вдруг резко заболела голова.

– Чёрт, совсем забыл, у меня же одно важное дело… – промямлил как-то невнятно Энрики, и так и не договорив, он поспешно направился к лестнице на второй этаж. За ним Косой, который даже не удосужился придумать объяснение.

– Нам тоже пора, – сказал Орёл, – Нам тоже пора заняться делами. Тол! – позвал он, многозначительно глянув на Тола.

–Да какие дела-то, на ночь, глядя… – пробурчал Тол недовольно, он похоже никуда не собирался, хотя и понял намёк Орла.

–То-о-л!

–Да иду, иду уже, зачем сразу орать. Я всё понял. Пока Лис. Пока Карина. Удачи вам…

–То-о-л!

Карина и Лис остались вдвоём. Лис сидел напротив неё, он не изменил позы, не попытался уйти, нет. Наконец он медленно поднял тёмную голову с прямым пробором посередине, и посмотрел на неё, и Карина подумала, о том, что Арел снова оставил её одну.

Одну с Лисом. Она смотрела в его глаза, и не узнавала, другой взгляд, совсем другой взгляд. Взгляд очень взрослого человека, взгляд старика. Он действительно постарел, или так старил его краситель и чёрный цвет волос. Какое его лицо без этой краски, у него всё также усыпаны веснушками нос и щёки, или они пропали также как и свет в глазах. Глупо… А ведь он был без пяти минут королём, королём «красных» в этом мире. И всё потерял. Из-за неё. Стал рабом.

– Почему ты сам не рассказал им? – наконец задала она вопрос, мучивший её всё это время. Почему он не рассказал всё Орлу, почему молчал, покрывал её. А если бы она сама не рассказала об этом, он бы так и продолжал молчать?

– Ждал, когда это сделаешь ты.

– И не боялся.

– Нет. Это ничего не изменит. Ты же видела, как к этому отнёсся Арел.

– Да.

Она взглянула на него, прямо в его жёлтые чуть раскосые глаза, глаза так не похожие на глаза «чёрных», чужие глаза жителя другого мира, – я не могла поступить тогда иначе…

Он лишь усмехнулся, расстегнул куртку, открывая грудь:

– Видишь, даже шрама не осталось. Может быть, ты знала и даже убила какого-то «красного» полукровку Сигмера. Но Атли Элис никогда раньше с тобой не встречался.

– Это правда. Знаешь, ведь в первую минуту, увидев тебя… Я тебя не узнала! Ты действительно изменился, – она помолчала, – очень изменился. Зачем ты с ними? Такой же серый и чёрный!

– Раб Арела.

– Зачем?!

Лис пожал плечами:

– Это было его условие, а у меня в то время не было выбора.

– Арел безумный, совсем безумный, на самом деле. По-настоящему. Эта его искренность… Он не боится быть слабым.

– Он искренен только с теми, кого считает близкими людьми, и не боится показаться слабым, потому что очень сильный.

– А ты?

– Я не такой. Один раз в жизни я тоже не побоялся быть слабым, рискнул раскрыться, обнажил себя, своё сердце… и получил в него нож. Теперь никому больше не удастся пробраться ко мне внутрь так глубоко. Узнать мои слабости, узнать меня. Ты думаешь, что я раздавлен, что мне одиноко, нет, нисколько. Нет никого в этом мире, кого бы мне хотелось впустить снова в своё сердце, раскрыть ему навстречу все дверцы. Арела я очень люблю, но это другое. Нам не нужна эта всепоглощающая близость. Ему достаточно того, куда я пускаю его. Арел вообще никогда не лезет в душу, в этом смысле с ним легко. И тебе его не победить как меня. Ты ходишь довольная, думаешь, что он уже в твоих цепких лапках, но ты ошибаешься. Со мной у тебя это получилось, и с любым другим, но не с Арелом. Я обычный, я обычно мыслю, и чувствую тоже довольно примитивно, Я всего лишь немного внимательнее других, немного трудолюбивее, не такой ленивый по жизни как большинство людей. И ты тоже обычная, можешь не обольщаться на свой счёт. Поэтому со мной у тебя всё получилось. Но Арел другой, ты его не сможешь понять, и значит, не победишь. Его сердце останется для тебя недоступным, у тебя нет ключа. Ты сейчас может, посмеиваешься про себя, думаешь, как это нет, ведь он со мной, но очень скоро поймешь, как ошибалась. Я тоже так ошибался. Тоже думал, что Арел со мной. Всем кажется, что Арел с ними. А он со всеми, и не с кем. Ты всё это время смотрела на меня такими глазами, думаешь, я несчастный, но ты ничего не понимаешь, мне здесь нравиться, мне хорошо. Я среди своих. А вот ты одна, одна, как и раньше, нет рядом с тобой родственной души.

– Мне, правда, жаль…

– Чего ты хочешь? Пришла доделать то, что не смогла сделать тогда? Почему ты им не сказала, что у тебя дрогнула рука, и поэтому ты ударила не совсем в сердце? Знаю, не отвечай, ты им это не сказала, потому что побоялась, побоялась показаться слабой. Что они могли бы подумать, что ты и сама уже влюбилась в него, в своего врага.

– Скажи им.

– Зачем, мне тем более это не нужно. Мне всё равно! Лучше бы всё было, так как ты рассказала. И лучше бы я умер тогда!

– Я причинила тебе боль....

– Всё это ерунда.

– Почему ты остался в замке, остался, если думаешь, что я пришла за тобой?