Да, именно не уставший – я был настолько переполнен энергией – и магической силой, и жизненной энергией, что сейчас я бы наверное мог выиграть марафон, прибежав его со скоростью спринтера! Или не спать неделю. Или взять машину за зад и приподнять! Наверное… Ну… ощущение такое у меня было… и я знал – почему. Пять душ в жертву Моране, пять энергетических сгустков – уж что-то от этой жертвы должно было перепасть и мне? И перепало. И я чувствовал себя так, будто горы могу свернуть, и моря новые выкопать! Как наркоман после хорошей дозы герыча. Опять же – наверное, я ведь никогда не пробовал героин, и не собираюсь его пробовать. Так что ничего об ощущениях наркомана не знаю, и могу об этом только догадываться.

Самохин сидел за столом на кухне, помешивал ложечкой в фаянсовом бокале. Увидел меня, предложил:

– Кофе будешь пить? Поешь что-нибудь? Давно ведь уже не ели. Сейчас в холодильнике пошарюсь, чего-нибудь найду.

– Кофе? Давай кофе – после короткого раздумья согласился я – да и перекусить тоже можно. Не так чтобы очень уж хотелось, но надо…

Самохин кивнул, дернулся встать с места, но остался сидеть. Спросил:

– Ты с Валей… сделал?

– Сделал – кивнул я – Теперь она думает, что Валера бросил ее, ушел к другой бабе. Сказал, что вещи потом заберет, и ушел. Ну и про Настю. Она теперь не помнит ничего, что было в эти дни. Думает, что каталась с тобой.

Самохин посмотрел на меня долгим, пристальным взглядом, потом как-то по-детским заморгал, уставился в столешницу, тихо сказал:

– Василий, ты страшный человек, ты это понимаешь?

– Понимаю, Игорь Владимирович – вздохнул я – Жизнь такая! Я стараюсь жить по-совести, никого без нужды не трогаю. Даже помогаю, как видишь. Ты это… тоже особо не распространяйся, ладно? Скажешь где-нибудь, где не нужно, и могут быть проблемы. И не только у меня. Только в крайнем случае, если очень будет нужно. Да и вообще – я ведь бесплатно только для тебя работаю, из дружбы. Ты меня поддержал, ты мне помог, когда я приехал в Кучкино. Встретил меня как друга. Вот я тебе и помогаю, чем могу. Но это не означает, что я буду помогать всем подряд – привораживать, и уж тем более – убирать конкурентов. Я не киллер, и не маньяк. Вот такие дела…

– Ты и меня мог бы загипнотизировать – задумчиво сказал Самохин, все-таки поднимаясь с места – И я бы даже не заподозрил, что ты со мной сделал. И вот что я тебе скажу, Вася… никому и никогда не говори, что ты умеешь делать такие вещи. Если даже я задумался о том, насколько ты опасен, то что подумают другие люди? Тебя сразу попытаются убрать – во избежание проблем.

Я кивнул. А что ему ответишь? Все точно сказал. Все по делу.

– Василий, я не собираюсь тебя… хмм… учить, но по-моему ты действуешь слишком прямолинейно и это может привести к нехорошим последствиям. Понимаешь?

– Уже привело – неожиданно для себя буркнул я – завтра буду Варю разыскивать.

– То есть?! – удивился Самохин, и я вкратце, без подробностей рассказал ему перипетии моей схватки с рыжим колдуном, оставив за кадром и фамилию олигарха, и кое-какие финансовые моменты. Незачем похваляться своим умением делать деньги. Которые, кстати, по большому счету мне и не нужны. Если вспомнить про сокровищницу в углу лаборатории.

Хотя… как это не нужны? Ну да, сокровища, и что? Ну вот они лежат, дальше что с ними делать? Берешь лоток и шагаешь по улице, крича во весь голос: а вот сокровища! Пааа-купай! Кому нужны сокровища?! Налетай! Есть бриллианты! Есть рубины! Александрит очень насыщенного цвета! Налетай, подешевело!

Ага, смешно. Попробуй только я вылезть с этими сокровищами к ушлым дельцам, и начнутся большие проблемы. Могут и бандитов навести. А если не наведут – заплатят хорошо если четверть от истинной стоимости драгоценностей. Или вообще попытаются кинуть, и придется мне их всех искоренять. Нет уж, пускай драгоценности лежат. И как страховка – в случае чего их хоть за какие-то деньги, но можно продать – и как инструмент. Ведь самые лучшие накопители энергии делаются из драгоценных камней. И среди них бриллианты – это самые эффективные. Например, сейчас у меня на шее несколько цепочек, на концах которых подвешены амулет накопитель, амулет магической защиты, и амулет физической защиты. Меня не так-то просто взять! Амулет физической защиты отведет пулю, отведет кулак противника, и наверное защитит даже от пушечного снаряда. Но тут я не уверен, по понятным причинам – не проверял.

Выслушал мой рассказ, Самохин задумался, потом предложил:

– Если какая-то помощь нужна – скажи, я все сделаю. Как уже говорил – я тебе по гроб жизни обязан за Настеньку. Не стесняйся, говори! Надо людей в помощь – я тебе дам. Денег надо – денег дам.

– Денег у меня хватает… а людей… ну что они, эти люди сделают? – вздохнул я – Против колдуна никто не сможет устоять. Только другой колдун. Или несколько колдунов. А вот ваши связи мне бы очень пригодились. Например – пробить, кому принадлежит дом по адресу, который я вам дам.

– Ты все не спишь? – раздался голос от двери. В проеме стояла заспанная, лохматая Валентина. Увидев меня – ойкнула, схватилась за голову, приглаживая волосы – Ты не один?

– Это Василий Каганов, мой друг – представил меня Самохин, и я встал, улыбнувшись женщине:

– Извините за вторжение, Игорь Владимирович пригласил меня. Сказал, что я могу переночевать. Если это неудобно, я сейчас же отправлюсь в гостиницу!

– Да ну что вы?! Как можно?! – Валентина махнула рукой – Если папа пригласил, как я могу вас прогнать?!

– Он поживет у тебя несколько дней, хорошо? – усмехнулся Самохин – У него в Москве дела.

– Да пусть живет – вздохнула Валентина, и пожала плечами – Мой-то, подлец, к своей девке отправился! Любовь у них, понимаешь ли! Да пусть катится, надел своим нытьем!

Мы с Самохиным переглянулись, и он незаметно мне кивнул. В общем – все шло нормально.

– Давайте я вам что-нибудь поесть приготовлю? – предложила Валентина, продолжая приглаживать непокорные волосы. Прическа у нее была короткой, но жесткие волосы похоже что не хотели лежать.

– Приготовь, только по-быстрому. На голодный желудок спать как-то не очень приятно, да, Вась? – улыбнулся Самохин – Яичницу нам пожарь, что ли… и колбасы нарежь. Нашей, не здешней, из бумаги которая.

Через пятнадцать минут мы уже ели, запивая яичницу и бутерброды горячим кофе. Валентина ушла спать, сказав, что постелит мне в зале, а отцу в комнате Насти. И мы остались вдвоем.

– Слушай, Вась… а как ты стал колдуном? – вдруг спросил меня Самохин – Извини, что спрашиваю… просто интересно! Это ведь так невероятно, что слов нет! Расскажешь?

– А зачем? – спросил я, отхлебнув сладкого растворимого кофе – Из интереса… ну если из интереса – случайно стал. Вдаваться в подробности я не хочу, прости уж. Случайно стал. И то, что я стал колдуном – большая моя удача. Потому что при передаче колдовской силы я запросто мог умереть. Но не умер. Оказалось – у меня предрасположенность к колдовскому делу, и я вполне мог стать колдуном и без чужой силы. Вот так. Владимирыч, мне бы не хотелось распространяться о своих способностях – мало ли чего может случиться? Подслушают, или ты случайно проговоришься, а мне потом как жить? Ты лучше расскажи, что там у тебя с эти чертовым Силифоновым случилось! Я ведь зачем к тебе шел, когда встретил дома – заява на тебя поступила. Морду ты набил этому Силифонову. Надо объяснение брать, надо отписываться.

– Силифонов? – Самохин искренне удивился – Вот же мразь! Пожалел его, не стал ход делу давать, а вон как вышло! Он со своим дружком двух коров украл и цыганам продал. А я узнал. Это еще до тебя было. У меня есть знакомые и у цыган, вот они мне и рассказали. Я его вызвал к себе, он начал врать, и все такое. Потом начал угрожать, мол, знает все про мои делишки – какие, к черту, делишки? Эти придурки считают, что раз деньги зарабатывает человек, значит – обязательно что-то химичит, ворует, укрывает. Они ведь так бы и делали! Значит и все делают. Например – мое фермерское хозяйство прикрытие, а на самом деле у меня в подвале пятьдесят девственниц фасуют наркотики по одному грамму в пакет.