Он потянул свою руку к голове сидящего Иисуса, чтобы удостовериться в его материальности. Но когда его рука оказалась на голове, то вдруг он на мгновение потерял сознание и очнулся в своей плоти.

Было тепло, но дул прохладный ветер, в глазах было темно. Когда Иисус поднял голову и откинул накидку, то увидел ночь. Звезд на небе не было видно, а также и луны. Тучами заволокло все небо, на горизонте с запада сверкали молнии. До его ушей доносились раскаты грома.

Он жадно вдыхал прохладный воздух. Тело его было горячим. Он встал и посмотрел назад, чтобы удостовериться, в физической ли плоти он находится. Там, где он сидел, было пусто. Поэтому он легко походил, разминая ноги. Затем он встал на колени, присаживаясь на пятки, и из его уст полилась Благодарственная молитва к Богу. Душа его наполнялась радостью, ибо он ясно для себя усвоил: когда нет пищи и воды, то, в это время самая лучшая пища и вода - Слово Божие, а когда есть и пища, и вода, то, вкушая их, надо постоянно благодарить Господа Бога. Ибо Господь Бог - Щедрый, Благий всегда напитает земного человека и Словом и материальной пищей. В знак подтверждения его мыслей сверкнула ярко молния, озарив необычным светом весь пейзаж пустыни, и пошел дождь. Иисус встал, открыл свое лицо небу, раскрыв руки по сторонам, и разверзнул свои уста. Он пил небесную воду, как целительный для его плоти нектар, чтобы поддержать свои силы. В такой позе он кружился и радовался. Он пил и благодарил Бога, пил и опять благодарил, пил... благодарил. Когда же он утолил немного жажду своей плоти, он вознес свой голос к небу: "Благодарю Тебя, Господи-и-и!" Как только он это произнес, сверкнула молния, и раскатистый гром, как ответное эхо, покатился по небу.

Иисуса вдруг осенило. Он скинул с себя одежду - рубаху и накидку, которые немного промокли, и положил их под камень. А сам нагой стоял, омывался небесной водой и пил ее. Это было воистину небесным крещением, небесным очищением. Его плоть принимала небесную влагу и, как земля, впитывала в себя эту благодать. Сверкала молния и после в гуле раскатистого грома неслось по пустыне: "Сын Божий... Божий... Божий..." Иисусу казалось, что это слуховая галлюцинация, и он не придавал этому большого значения. Он продолжал пить и омываться небесной влагой и вторил грому: "Благодарю! Благодарю! Благодарю Тебя, Боже! Боже! Боже!" Блеск молнии удалялся, а вместе с ним и раскатистый гром уносился в поднебесье. Но Иисусу все равно слышалось в звуке грома: "Сын Божий... Божий... Божий... Божий..."

Иисус, утолив жажду, еще раз Поблагодарил Бога, направив свой голос в небо. Вдали, как ответ, прогремел гром, затихая и удаляясь. Но Иисусу все равно были слышны голоса грома, как удаляющаяся галлюцинация, в которой слышалось: "Сын Божий... Божий... Божий..."

Дождь прекратился. Дышать было легко и ароматно. В воздухе чувствовалась необычная свежесть. Иисусу было хорошо стоять ночью вот так обнаженным, чтобы каждая клеточка его плоти могла дышать ароматом пустыни и ароматами принесенных запахов степей, лугов, полей...

Тучи начали расходиться. На западе у горизонта из облаков стал выглядывать месяц. Иисус по такому расположению луны уловил, что приближалась полночь. Звезды на небе блистали в тех местах, где уже не было облаков. Небесная вода на теле Иисуса была поглощена кожей. Тело его обсохло, но волосы на голове еще оставались мокрыми. Он подошел к тому камню, где лежала его одежда и спокойно оделся. Нагнулся и расчистил себе ложе от мокрого песка. Земля парила, дышала теплом. Иисус поклонился на все четыре стороны, отвесив поклоны Господу Богу, Божьему Духу, небу, звездам, луне, земле, духам пустыни... Он лег на постеленную накидку в песочные ясли, прикрыл глаза, а в голове журчала Благодарственная молитва. Природа ему отвечала ласковой песней, как колыбельной: "Мир тебе! Мир всем!.."

Мир всем!

Глава 5

ЗЕРКАЛО ДУШИ

"Жизнь хороша!" - про себя радостно пролепетал Иисус, когда открыл глаза. Он был в хорошем здравии, настроение было приподнятым. Уже светало, и солнце вот-вот должно было восходить, небо сияло бархатной синевой, а по горизонту растекалось зарево. Редкие облачка спокойно плыли по небу. Иисус ощущал себя очищенным и обновленным, уста его сами непроизвольно запели:

Господь пребывает везде,

Господь пребывает всегда,

На небе Он и на земле,

В природе и в наших сердцах![44]

Эти песенные строчки он повторил несколько раз подряд, ибо они сладостно ложились на его душу и звучали как мантра-молитва. Он легко приподнялся из своих песочных яслей, поправив накидку, и направился в то место, где хорошо было видно, как будет восходить солнце.

Встретив солнце, как он это делал обычно в своем ритуале, он поклонился солнцу и поблагодарил его за тепло, свет, жизнь, очищение и плодотворную энергию. Для Иисуса солнце было глазом Господним. Кланяясь и приветствуя солнце, Иисус кланялся и приветствовал Господа Бога. Он кланялся и приветствовал все, что видели его очи, ведь Господь пребывает везде, всегда и во всем. Потом он сделал свои очистительные процедуры, а на его устах журчала Благодарственная живая молитва.

Иисусу захотелось погрузиться в себя, чтобы определиться в своем искушении, которое он пережил вчера. Он направился к своему месту возле камня, где он медитировал. Набросив на тело и голову накидку, которую он отряхнул от песка, он удобно уселся у камня так, чтобы солнце, проходя свой путь по голубому небосводу, не палило его голову. Затем он сделал несколько глубоких очистительных дыханий, а после стал замедлять вдох и выдох. Сам же беседовал с Господом Богом:

"Господи! Благодарю Тебя за все, что Ты для меня делаешь. Наставь меня, Боже, на Истину, на Свет и Любовь. Пусть во мне расцветает смирение и кротость, милосердие и любовь ко всему, что будет окружать меня. Позволь мне, Господи, заглянуть в тайники своего сознания, чтобы еще раз определиться в своем искушении, которое я пережил..."

Эта молитва в голове Иисуса журчала легко, неприхотливо, подобно ласковому ручейку. Живая молитва незаметно перелилась в мантру-молитву Благодарения Бога. Это помогало Иисусу все глубже и глубже погружаться в себя. Он уже не ощущал своего расслабленного тела, а парил плавно, опускаясь вниз.

Вдруг он услышал речь в себе, хотя голос звучал со стороны, но с какой, определить было трудно. Этот голос как бы пояснял кому-то, а может быть, и самому Иисусу.

"Мессия - это тот человек, который на практике своей земной жизни показывает истинный путь в Царство Господа Бога, чтобы эту практику в своей жизни мог использовать любой человек для своего же блага и счастья, не важно, кто он - раб, нищий, убийца или царь, правитель, священник или мудрец..."

Потом речь прекратилась и пошли разные шумовые и световые эффекты...

Провалившись в темноту своего сознания, он стал вновь себя ощущать и осознавать только тогда, когда темнота, а затем зеленоватые блики рассеялись, и он ощутил себя идущим через джунгли. Красота природы радовала его очи. Что-то направляло его к поляне, которая была залита светом. Когда Иисус выбрался на поляну, то увидел, что под развесистым деревом сидит красивый юноша с приятным матовым отливом кожи бронзового цвета. Он сидел в позе лотоса и смотрел в медное зеркало, которое стояло на подставке и могло вращаться.

Иисус спокойно подошел к нему и только открыл свои уста, как услышал голос юноши:

- Мир тебе!

- И мир да пребудет с тобой, - ответил Иисус, а затем спросил: - кто ты?

Юноша развернулся, он весь сиял красотой и обворожительной привлекательностью, все в нем было гармонично. А когда юноша встал и поклонился ему, то Иисус не мог оторваться от скульптурных изгибов его утонченной фигуры. Взгляд его медленно с любовью опускался с лица юноши на шею, грудь, живот, чресла, ноги и вновь поднимался к лицу. Юноша застенчиво улыбался, и сквозь красивые губы сверкали белые ровные зубы.

- Кто ты? - спросил в нерешительности Иисус, видя божественную неподдельную красоту юноши.