— В комнате Трис. Чтобы вы точно ничем плохим тут не занимались, друг.

— Мой брат хотел сказать, что рождественская ночь — не время для сна. Да, Гусман? — Трис прищурилась.

— Да, Гусман? — мерзким писклявым голосом, совсем непохожим на голос Трис, передразнил молодой человек, и она в ответ запустила в него первое что попалось под руку — подушку с дивана, однако Гусман успел нагнуться, и она прилетела ровно Марине по голове. — Ха!

— Ай! — Марина перезапустила подушку, но Гусман ловко поймал ее.

— В следующий раз, когда к нам приедет тетушка Роза, мы поселим ее в комнате для гостей, а не в зале. Она будет храпеть ровно за стенкой от твоей кровати, Гусман, — предупредила Марина.

— А еще я расскажу ей, что это ты сломал ее хрупкое колье за десять тысяч долларов.

— Это было десять лет назад, Трис!

— Она его вспомнит, поверь, такие украшения не забываются, — Трис показала ему язык.

— Если у меня когда-нибудь будут дочери, я не дам вам подойти к ним, чтобы не выросли такими же ведьмами.

— Чтобы не выросли такими же ведьмами, — хором передразнили брата Марина и Трис, корча рожицы, гостиную заполнил смех. Однако он был прерван звонком в дверь.

— Я открою, вдруг это мама, — никто даже не успел оглянуться, Трис буквально в два прыжка пересекла гостиную и всучила брату рождественские носочки. Он едва сумел удержать их все, прижав к груди. — Развесь до конца, — властно приказала она и быстро скрылась в коридоре.

Трис распахнула дверь, даже не удосужившись посмотреть в глазок, но на пороге ее дома стояла вовсе не мама, а Каэтана. Сердце Трис неприятно екнуло, но она не подала виду, пронзив девушку гневным взглядом.

— Проваливай, — Трис уже почти захлопнула дверь перед ее носом, но Каэтана навалилась на нее всем телом.

— Прошу тебя, давай поговорим.

— Нам не о чем разговаривать, — Трис вновь сделала усилие, надавив на деревянную поверхность.

— Ты не такая! — воскликнула Каэтана. — Ты даешь людям вторые шансы, так дай мне.

Трис замерла на месте, наконец, заставив себя посмотреть в глаза девушки: в них стояли слезы. Она колебалась, Каэтана совершила много ошибок, она управляла людьми, выносила на всеобщее обозрение личную жизнь Трис и ее самых близкий друзей, но что-то в ее глазах в итоге заставило Трис отпустить дверь.

— Ладно, — нехотя выдавила девушка. — Но ты очень не вовремя, у тебя есть пятнадцать минут, — Трис сама вышла на улицу и осторожно прикрыла за собой дверь. — Давай прогуляемся.

Трис было неловко идти рядом с Каэтаной, несколько минут она все еще продолжала всхлипывать, но Трис не знала, что сказать, чтобы она перестала, да и не хотела ее утешать.

Они уже вышли за ворота дома, когда бывшая Сплетница, наконец, собралась с мыслями.

— Ты правда удалишь сайт?

— Ты пришла просить меня оставить его? — Трис резко остановилась прямо посреди тротуара, сложив руки на груди, она гневно взглянула на Каэтану. — Если да, нам и правда не о чем разговаривать, — она разочарованно покачала головой и уже почти развернулась, но Каэтана ухватила ее за локоть.

— Нет, прости, — она нервно сглотнула. — Мне просто… Не верится.

— Я его удалю и сегодня же, — Трис не сомневалась в своем решении. — От твоего сайта одни проблемы.

— Ты смотришь со своей стороны.

— Нет другой стороны. Все настрадались. Все, кто попадал под твой прицел.

— А еще люди учились ответственности, — Каэтана стерла со щек слезы. Трис вопросительно нахмурилась. — Без обид, но вы — дети богатых родителей. Что бы вы ни сделали, с вами все будет в порядке. Вас отмажут, вам помогут, спасут, оправдают. Сплетница дала понять: за каждый поступок надо нести ответственность.

— Это звучало бы убедительно, если бы не вторжение в частную жизнь. Подбери хоть тысячу аргументов, сайт я все равно удалю.

— Я пришла не просить его оставить.

— Так зачем ты пришла?

— Я пришла рассказать, почему стала Сплетницей.

Трис поежилась, видя, как загорелись глаза Каэтаны, когда она произносила слово «Сплетница». Она огляделась по сторонам, в надежде встретить соседа или еще какого-нибудь знакомого, ведь ей на секунду стало по-настоящему страшно оставаться вдвоем с Каэтаной. Однако она заставила себя сделать глубокий вдох, затем выдох и мысленно убедила себя в том, что они с Андером просто пересмотрели сериалов про серийных убийц и маньяков. Она еще раз пристально оглядела Каэтану с ног до головы и, убедившись, что она не прячет за спиной нож или пистолет, согласно кивнула.

— Тогда начинай. У тебя мало времени, — напомнила она, решив до конца сыграть свою роль стервы.

— Я не вписывалась. Я всегда мечтала стать такой как вы, но у меня не было счета в банке, отца и огромного дома. У меня есть только мама и больной дедушка. А я очень… Очень хотела стать одной из вас.

Трис видела, как тяжело Каэтане говорить обо всем, и, сама того не желая, сочувствовала ей.

— Мы просто дети, — Трис пожала плечами. — Мы — не предмет для подражания.

— И это я поняла, когда создала Сплетницу. Она помогла мне принять себя. Хотя сначала я создала ее только чтобы привлечь внимание Поло.

— Поло? — Трис покачала головой, анализируя все события, и вдруг до нее дошло. — Первая сплетня было о Поло, Кристиане и Карле. Ты думала, это их остановит.

— Да. Я думала, то, что все узнают, общественное порицание погубит их отношения.

— Это мерзко. Ты разрушила его репутацию, причем сделала это специально, ради своей выгоды. Он знает?

— Он все знает. И принимает меня.

Каэтана говорила о своих чувствах к Поло, о том, что влюбилась в него, едва попала в Лас-Энсинас, ведь он был добр к ней. Она много чего говорила о Поло, но Трис, которая за все время выучила все посты Сплетницы едва ли не наизусть, могла думать лишь о том, что Каэтана опубликовала так много грязи, что в итоге Поло остался один на все лето, игнорируемый обществом, брошенный Карлой, с которой встречался с двенадцати лет, а она была самым близким ему человеком. А сейчас, слив видео с изменой, она вновь сделала так, что от него все отвернулись, в том числе Трис. А что остается Поло? У него никого не осталось, а Каэтана запудрила ему мозги своими речами про любовь, хотя она, очевидно, сама в это все верит. И он сам виноват, что повелся.

— Сплетница стала моей жизнью. Она привела меня к такой популярности… Лас-Энсинас не мог жить без меня, и это было моей единственной радостью. Это и сейчас так.

— А как же Поло? — Трис быстро ухватилась за ее последнюю фразу. — Раз все это было ради него.

— Я люблю Поло. Но это другое. Я так была ближе к вашей жизни.

— Ты могла просто дружить с нами, — Трис развела руки в стороны, она хотела сказать еще что-то, но Каэтана ей не позволила.

— Нет! Ты серьезно? Вы не подпускаете к себе никого… — она покачала головой. — Лу использовала меня для дружбы, пока вы были в ссоре, я и этому была рада.

— Хватит, — Трис не хотела слышать этого.

— Но это правда. Сплетница была нужна, чтобы ты увидела правду. И вы все!

— Нет, Каэтана! — вспылила Трис. — Ты возненавидела нас за то, кто мы. И за то, что ты не одна из нас. И ты решила отомстить. Ты создала Сплетницу, чтобы не просто «вписаться», ты создала ее, чтобы быть выше нас, манипулировать нами и контролировать нас! Оправдывай себя сколько угодно, но вот правда: ты стерва, которой нужен контроль.

Трис задохнулась от эмоций, выпалив это. Она прожгла гневным взглядом Каэтану, которая то открывала рот, то закрывала его, однако так и не нашла что сказать.

— Мне жаль, если мы обидели тебя, — уже спокойным голосом продолжила Трис. — Но это не повод губить чужие судьбы. Особенно Поло, которого ты, как говоришь, любишь.

— Ты предала его, Трис. Тебе должно быть стыдно даже произносить его имя.

— Нет, я была рядом, когда ты уничтожила его в первый раз. И простила его, когда ты уничтожила наши с ним отношения, — у девушки отчего-то начало щипать нос от подступающих слез. — Тебя я тоже прощаю, потому что ты права, я даю людям вторые шансы. Но использовать ты его будешь вдали от меня и близких мне людей. Сплетницы больше нет!