Из ее сумочки раздался звонок телефона.

– Да, папа.

Она долго слушала то, что говорил собеседник, потом вздохнула и сказала, что будет дома через десять минут.

– Извините, мне пора. Он, конечно, извинился, что никуда меня не отпускает, но просит, чтобы я вернулась, а то он переживает.

– Да, конечно. – Геворг опять вскочил на ноги, теперь в панике, что она уйдет и он ее больше никогда не увидит. – Варвара, а можно я вам позвоню? Можем еще в какой-нибудь кофейне поесть десертов!

– Если папа отпустит, – засмеялась она, но номер телефона продиктовала.

– Хотите, я вас провожу?

– Нет-нет, не стоит… Да и тут совсем рядом. Спасибо за десерты и за то, что выслушали.

Когда она ушла, Геворг заплатил по счету и вышел на улицу. Прошелся по набережной несколько раз и дал бабушке с протянутой рукой такую большую милостыню, что та заплакала.

Идеалист внутри него выпрямился в полный рост. Он точно знал, чего хотел. Он хотел быть с этой чистой, неиспорченной девушкой всегда, он хотел семью, детей и помогать людям.

Он просидел в клубе почти до закрытия, все так же наблюдая за публикой, но мыслями постоянно возвращаясь к тому ощущению чистоты, которое испытал сегодня. Каждый день он видел проявления человеческих низменных страстей, зависимостей, дурных привычек, похоти, стремления самоутвердиться, и понял, как сильно ему не хватало такого человека, как Варвара.

– Геворг, я думаю, надо на завтра фруктов заказать, у нас почти ничего нет, а завтра у девушек бесплатный вход, надо будет к шампанскому фруктовые нарезки делать. – Леша, у которого появилась свободная минута, вытирал бокалы.

– Да, да, закажи, конечно, – немного рассеянно кивнул Геворг.

А если у них с Варварой все пойдет хорошо и надо будет знакомиться со строгим отцом, что он скажет о своем роде занятий? Менеджер ночного клуба и борделя? Вряд ли это понравится бывшему военному, трясущемуся за свою дочь и ее нравственность.

Уважаемый человек в диаспоре был немного удивлен просьбой Геворга.

– Ты хочешь заниматься продажей фруктов? Ты всегда пытался этого избежать!

– Я же не прошу в ларьке на рынке стоять, – улыбнулся Геворг. – Но вы же сами хотели, чтобы я взялся за управление фруктовым сегментом, вот я соглашаюсь. Ну и официально могу быть директором магазина или что-то в этом духе.

– Не знаю, зачем тебе это, но раз хочешь – сделаем. Да и прибыль, я уверен, вырастет.

Геворг позвонил Варваре на следующий день. Он позвонил бы и раньше, но не знал, удобно ли ей разговаривать.

– Добрый день, – вежливо начал он. – Это Геворг, мы вчера с вами встретились, в кафе…

– Да, да, добрый день, я помню, конечно. – Было слышно, что она улыбалась. – Рада слышать!

– Как папа? Вы помирились?

– Да, вы знаете, так забавно получилось, он хочет в субботу на охоту поехать с друзьями, они часто ездят, а я ему сказала, что я его не отпускаю. Он сначала рассердился, а потом сказал, что, наверное, он неправ, что мне запрещает проводить время так, как я хочу…

– Так вы в субботу, получается, будете свободны? – Геворг старался не дышать, чтобы не спугнуть свою удачу.

– Да, это же выходной, уроков нет, день свободный, – простодушно ответила Варвара.

– Так давайте сходим куда-нибудь? В кафе или в кино? Я могу за вами заехать или зайти?

Он готов был даже Луну взять напрокат, лишь бы она согласилась.

– Да, но я могу только днем, вечером они уже вернутся, мне нужно будет быть дома…

– Хоть в шесть утра, как скажете. – Геворг даже кулаки сжимал от напряжения.

– Ха-ха-ха, в шесть утра еще все спят! Давайте в том же кафе встретимся, часов в одиннадцать? Вам удобно?

Нет, не Луну, лучше Юпитер, он побольше.

– Да, конечно, в одиннадцать утра, отлично!

Это означало, что спать ему останется часа полтора, но это было неважно. Варвара была ему нужна, как глоток свежести и чистоты.

В кафе он пришел за полчаса до встречи, так как спать все равно не мог и страшно боялся опоздать. Он дотошно расспросил официанта о том, какой десерт самый вкусный, проинспектировал кофейные зерна и сиропы, попросил показать, из какого молока они делают пену для капучино, и еле удержался, чтобы не спросить, как часто они моют кофемашину. Когда Варвара, в облачке рыжих волос и с сияющей улыбкой появилась на пороге, официант точно знал, что именно ей порекомендовать из кофейного и десертного меню.

Она ела десерт, как ребенок, которому никогда не давали сладкое в больших количествах, а молочную пену на капучино доедала ложкой с таким аппетитом, что не только Геворг, но даже бариста умилился, наблюдая за ней.

– Вы знаете, – рассказывала она со смехом, – сейчас иду сюда, в кафе, как раз мимо школы, и дети, мои ученики, играют во дворе, так они меня издалека увидели – и через весь двор мне: «Варвара Алексеевна, здрасьте, а куда вы идете?»

– Тотальный контроль, – улыбался Геворг, незаметно показывая официанту пальцем на следующий из одобренных им десертов. – Всем все нужно знать!

Казалось, она могла часами говорить о своих учениках: кто как учится, кому что легко дается, а кому нет, помнила по именам всех родителей учеников и была в курсе семейных историй.

– Вот у одного мальчика мать погибла недавно, представляете? Грибами отравилась… А еще у одной девочки мать в больнице, у нее внематочная беременность…

– Это вам дети рассказывают? – Геворг одновременно и был в самом деле заинтересован, и хотел поддерживать беседу как можно дольше.

– Да, дети, они вообще мне все рассказывают, иногда я, наверное, больше родителей знаю о них…

– Они вам доверяют, это хорошо. – Он и правда думал, что это хорошо.

– Уф, – сказала она после третьего десерта, – я столько сладкого никогда в жизни не ела, мне никогда не разрешали!

– Хотите еще? – Он наблюдал за ней, как за ребенком, с нежностью и улыбкой.

– Нет, что вы, хватит! – Она смеялась в ответ.

Они пошли гулять по набережной. Ее радовали и соленые брызги волн, и красивые яхты, покачивающиеся возле пирса, и сахарная вата, похожая на розовое облачко, и легкий бриз, красиво развевавший ее волосы.

– Может, пообедаем? – сказал он через часик, думая, что она уже могла проголодаться.

– Ой, нет, что вы, неудобно, вы и так столько денег на мои десерты тратите! Я дома поем, не переживайте.

А ведь любая другая непременно потребовала бы вести ее в дорогой ресторан и заказала бы устриц, даже если не имеет ни малейшего понятия о том, как их есть, подумалось Геворгу. Он думал о посетителях клуба, за один вечер пропивающих столько денег, за сколько Варвара в своей школе, наверное, полгода будет работать, или о девушках, получающих Варварину месячную зарплату за пару часов интима. Все эти девушки были жадными до мужских денег и отрабатывали их определенной степенью своего унижения. Контраст был настолько разительным для него, что Варвара становилась еще более ценной и желанной, но это желание было не обладать, а оберегать.

Она посмотрела на часы.

– Вы знаете, мне пора уже домой, еще уборку надо сделать и ужин приготовить, а то в будние дни некогда, сами знаете…

Он не знал. Ужинал он в клубе, а убирала в его квартире приходящая уборщица. Дома он разве что завтрак себе готовил и кофе варил. Он проводил ее до подъезда, и вопрос в голове был только один – когда он сможет увидеть ее снова?

Чем бы он мог заинтересовать ее, такую непохожую на других? Что делают по вечерам и выходным учительницы начальных классов? Смотрят телевизор? Куда-то ходят? Кино, театр, опера, балет? Его мозг метался в поисках ответа.

Ее безыскусность и простота подсказали ответ и алгоритм действий, такой же простой и понятный, как она сама.

– Варвара, я бы очень хотел увидеть вас вновь и отчаянно пытаюсь найти повод. Но, может, проще мне спросить у вас, что бы было интересно вам и хотите ли вы вообще провести время в моем обществе?

Она рассмеялась:

– А я думала, вы больше не хотите угощать меня десертами!