– И что? Чего носиться? – флегматично осведомился тот.

– Издеваешься? – бросил на него взгляд Мика, запихивая вещи подальше в гардероб. – Ты представляешь, что будет, если он все это увидит?

– Ничего такого не будет, – ровно отозвался тот.

– Черт, ты что, не понимаешь? – Мика стал напротив. – Он и так обо мне не самого высокого мнения, а если увидит это бабское барахло, – он покачал головой.

– Когда тебя стало это заботить? – серьезно взглянул на него Ферид.

– Я просто не хочу, чтобы он думал, что его сын извращенец, – глядя по сторонам в поисках аксессуаров, которые он мог упустить из виду, сказал Микаэль.

– А разве это не так? – сузил глаза Батори.

– Чего? – напрягся Мика, обратив на него взгляд. – Ты это к чему? Насмешливая улыбка товарища, пришлась ему очень не по душе.

– Ни к чему, успокойся, – хлопнул его по плечу парень, снова приняв благодушный вид. – Я всё равно ухожу, все же мелькать пред носом твоего отца мне нет резона и удовольствия, так что давай заберу эту хрень к себе, а то мало ли, вдруг твой папик еще в шкаф полезет, – как ни в чем не бывало, с привычной улыбкой, проговорил он.

– Ах, да, спасибо, – с облегчением и некоторой растерянностью в интонации, выдохнул Шиндо.

– Ферид. Я, правда, не хотел, не злись, – прежде чем Батори вышел из квартиры, сказал ему Микаэль.

– Я тебе всё сказал, – не оборачиваясь, спокойно изрек тот. – Когда останешься сам, разберешься со своими делами, позвони, верну тебе твои вещи.

– Да, спасибо, – глухо ответил Мика, опуская взгляд и закрывая за другом дверь.

– Удивлен, что ты никуда не убегаешь, – статный мужчина с легкой улыбкой, взглянул на парня, устроившегося в кресле напротив. Мика был непривычно сдержан и немногословен, да и состояние квартиры оставляло приятное впечатление в родительском сердце. Никаких тебе разбросанных вещей, прокладок на тумбочках, лифчиков на двери в ванной, и прочей ерунды, которая всегда, пусть по-мелочи, да присутствовала в жилище его неугомонного чада.

– А я удивлен, что ты приехал проводить Хиираги в аэропорт, как будто они сами до него не доедут и им личная охрана нужна в виде бристольского миллионера, – презрительно фыркнул Микаэль, бросив короткий взгляд на отца и снова упершись им в стену напротив.

– Во-первых, я здесь по делам, я уже говорил, у нас элементарно совпал обратный рейс, а во-вторых, извини, но это не то, куда тебе нужно влезать, – мягко ответил Шиндо старший. – Ты еще многого не понимаешь.

– Я всего лишь не хочу заглядывать им под хвост, – скрестил на груди руки парень, не желая смотреть на отца.

– Мика, – голос мужчины стал строже и Микаэль закатил глаза к потолку.

– Я не это хотел сказать, – парень потер рукой лоб. – Мне просто не нравятся эти люди.

– Почему? – с тем же аристократическим спокойствием, осведомился господин Шиндо.

– Я не знаю, как это объяснить, – отвернулся Мика.

– Мальчик мой, ты получил настолько безупречное образование, что ты просто не имеешь права не уметь понимать и объяснять свои чувства по отношению к кому-либо, – отец ласково смотрел на сына.

– Тем не менее, – едва слышно прошептал Мика, вспомнив, как долго он пытался определить свои чувства к Юичиро. – Эти люди, они ведут себя так… словно, – он закусил губу, начать изъясняться при отце матом, а это единственное, что заслуживают в его глазах Хиираги, не самое подходящее.

– Ну? – улыбнулся Шиндо старший.

– В общем, не знаю я, как сказать, но знаю одно. – Мика прямо посмотрел на отца. – Я их не приемлю и не уважаю. Они считают, что все вокруг них слуги и обязаны им подчиняться, а они вправе унижать, оскорблять и вообще не считать за людей. Мне это противно.

– А говорил, не знаешь, как объяснить, – усмехнулся мужчина. – А ведь все достаточно просто. Стоит только приложить немного усилий.

– Пап, – вымученно вздохнул Мика. Ну к чему сейчас эти объяснение, дело же не в них.

– Мика, сын, не всегда люди, с которыми мы обязаны иметь дело, соответствуют наших критериям морали и чести. Нам приходится с этим мириться.

– Чего ради? – фыркнул Мика.

– Ради главного. В достижении своих целей в расчет не берутся всеобщие принципы. Ты поступаешь так, как будет выгодно тебе, и не столь важно с какими людьми приходится общаться.

– То есть, по твоим словам, ради благой цели, можно и пристрелить кого-то?

– изогнул бровь Мика.

– Не стоит воспринимать все так буквально, – опустив локти на подлокотники, мужчина скрестил кончики длинных пальцев.

– Пап, – Мика ощущал, как волнение от того, о чем он хочет заговорить, душит его, мешая подобрать нужные слова. Поймет ли его отец? Что он скажет на такое заявление? Как вообще все это объяснить? С чего начать? Мика терялся в мыслях, вертящихся в голове и пролетающих одна за одной, как в калейдоскопе.

– Да, – как всегда вкрадчивый и мягкий голос, мешает сконцентрироваться.

– Я знаю, что это долг, вы все рассчитали, спланировали и это необходимо…

– Мика, к чему ты клонишь? – лицо Шиндо стало серьезнее.

– Как ты поступишь, если я скажу, что не готов сойтись с Шиноа? То есть абсолютно. Она меня не устраивает, ни как человек, ни как будущая жена, – Мика вопросительно уставился на задумавшегося отца.

– Я скажу, что это обсуждению не подлежит, – ровно заявил он.

– Почему? – настало время Микаэлю изумиться.

– Потому, что всё уже решено, – безапелляционно произнес старший Шиндо.

– Но, а как же.

– Никаких «но», – мужчина даже не дал ему закончить предложение. Мика впервые ощутил непоколебимость родителя, заставившую его поежиться. Во всем и всегда ему шли на уступки, а тут даже не дают объясниться.

– Но, папа, – Мика спустил ноги с подлокотника на пол. – Я ничего к ней не чувствую, мне до нее совершенно нет дела. Да я ее видеть не могу, – выпалил Мика, цепляясь за этот довод, как за последнее, что у него осталось. Однако на лице отца не дрогнул ни один мускул.

– Неужели вы с мамой хотите, чтобы я всю жизнь прожил с человеком, который мне отвратителен?

– Единственное чего мы с мамой хотим, это чтобы ты был счастлив.

– Но я не буду с ней счастлив.

– Благодаря этому браку мы сохраним наше дело, – спокойно изрек мужчина.

– Но я не буду счастлив! – более резко повторил Мика.

– И ты будешь главой семейства с огромными деньгами, – не слыша слов сына, продолжал свою мысль Шиндо, – а имея их, ты можешь быть настолько счастлив, насколько сам захочешь, – он пристально взглянул на сына. – Твоя жена не станет помехой твоему образу жизни, но она поможет тебе не потерять главное.

«Говорит прямо как Ферид», сжался Мика, поглядев себе под ноги.

– Поэтому, успокойся и подумай хорошенько, – видя, что парень притих, мягко улыбнулся Шиндо. – Мы не желаем тебе зла, все делается исключительно в твоих интересах. Пусть Хиираги не лучший выбор, зато они честны в своей игре и были готовы согласиться на сделку. Если мы потеряем эту нить, мы лишимся всего. Пойми это.

– Ты что не можешь поговорить с Батори и уладить ваш конфликт? – хмуро взглянул на отца Мика. – Он же твой друг, неужели не найдете общий язык?

– Он был моим другом, – внезапно лицо мужчины стало непроницаемым и холодным. – Был, пока не решил забрать все дело себе, а меня подставить. И теперь, когда мы оказались на краю, не без его содействия, он только и ждет, когда я ошибусь, чтобы забрать у меня то, что мое по праву. Ваш брак нам необходим, иначе всем моим трудам придет конец. Их приберет к рукам мой конкурент. А я хочу, чтобы мое дело досталось моему сыну, а не его, – строго закончил он. Вздохнув, он снова принял спокойное выражение, утихомирив то, что так неожиданно всколыхнулось в душе и мягко поглядел на сына.

– Зачем ты завел об этом речь? Твоя лояльность по этому вопросу всегда давала мне понять, что ты понимаешь суть проблемы и я гордился этим, полагая, что мой сын, несмотря ни на что, все же ответственный и серьезный человек и ему не нужно пояснять такие элементарные вещи. Что вдруг заставило тебя взбрыкнуть? – он усмехнулся.