— Ты совсем не знаешь свою дочь, не так ли? — Ее глаза мечутся между нами двоими, и она молчит. Лилли удерживает ее холодным взглядом, там нет эмоций. Она смотрит на свою мать, как бы человек смотрел на абсолютно бесполезный объект.

— Джейн, — приветствует она, ее голос холоден. Она не отвечает.

— Присаживайся, — предлагаю я, указывая на диван напротив. Она садится, я сажусь возле Лили. Я не дотрагиваюсь до нее, Джейн должна видеть Лилли как сильного противника. На данный момент она видит ее как ребенка, которого знала когда-то, со всей той жалостью и милосердием к людям. Джейн думает, что Лили нужна моя защита, которая, конечно, у нее уже есть. Ее ошибка не в том, что она думает, будто Лилли нуждается в защите. Да, я мог бы заплатить ей и заставить ее исчезнуть, но Лили не хотела, чтобы я так сделал. Она хочет, чтобы с ней было покончено, она хочет, чтобы она исчезла навсегда.

Тяжелая тишина повисла между ними, пока они пытаются оценить друг друга. Потускневшая внешность Джейн не сравнится с блистательной красотой Лилли.

— Твоя жизнь всегда была жалкой, но шантажировать кого бы то ни было и делать из своих детей убийц… это низко даже для тебя. — Лилли смотрит на нее сверху вниз, как на кусок дерьма. Джейн ничего не говорит, просто смотрит на Лилли, сидя через кофейный столик.

— Вот, что произойдет… — продолжает Лилли. — Ты исчезнешь вместе с теми деньгами, что уже так безвозмездно тебе были предоставлены Тео, и никогда не вернешься, и ты забудешь, что у тебя есть дети, не то чтобы это было трудно для тебя. — Ее голос холоден и максимально лаконичный.

Джейн смеется, как сумасшедшая гиена.

— И с какой стати я это сделаю? Я могу прикончить тебя, а он заплатит любую цену, чтобы защитить тебя. Я не дурра, — отвечает она. Лилли ей ухмыляется.

— Ты думаешь, что ты сможешь повесить на нас с Гарри то, что сделала сама? — Тишина.

Можно услышать, как летит муха. Лилли удерживает свой взгляд, не отступая. Вот в этом месте план становится под вопрос. Сможет ли Лилли убедить свою мать, что это сделала она… одно неверное слово и все просто рухнет. Лилли должна просто поселить семя сомнения. Джейн просто должна признать возможность того, что это могло случиться, и она уйдет. Она не сможет обвинить в этом Гарри и Лилли, если есть шанс, что она это сделала.

Шок отображается на лице Джейн, и она начинает краснеть.

— Да как ты смеешь! Я не убивала его! Я любила его! — Лицо Лилли искажает отвращение.

— Это не меняет того факта, что ты убила его и заставила нас с Гарри избавиться от его тела. Ты заставила своих детей-подростков избавиться от тела, так почему ты думаешь, мы сбежали?

— А ты не думаешь, что я бы помнила, если бы убила кого-то? — спрашивает она уверенно. Лилли смеется.

— Ты серьезно? Я могу поспорить, что ты не помнишь и половины из того, что происходит в твоей жизни. Ты напивалась и отключалась на часы, иногда на дни, и когда трезвела, начинала все заново, — выплёвывает Лилли. Ее тело застыло, как камень, и это только потому, что она пытается сдержаться и остаться на месте.

— Я бы это запомнила! — кричит она, практически впадая в истерику. Лилли слышит это и приступает к убийству.

— Так ты говоришь, что не помнишь убийства Шейна, совсем? — потрясенно говорит она. Она хороша. Джейн молчит. — Я просвещу тебя, не против? Он избил тебя, как и всегда, только в этот раз ты дала сдачи. — Лилли смотрит на свои руки и выглядит расстроенной. — Я слышала, как ты кричала. Она бил тебя, и ты убежала на кухню. Он схватил тебя за волосы и был готов расплющить твое лицо о столешницу. Скорее всего, ты поддалась инстинкту. Ты схватила нож, что был на столе, и просто стала махать им. Он отпустил тебя, и ты ударила его в живот. — Лилли поднимает голову и встречается глазами с пристальным взглядом своей матери. Джейн сжимает свои губы, наблюдая за Лилли, как ястреб.

— Ты думаешь, что такая умная? Я видела, что в твоей комнате пропал ковер, я видела кровь на полу, не так хорошо убралась, так ведь? — отвечает она. Лилли не ведется.

— Нам нужен был ковер, чтобы завернуть тело, и ковер из моей комнаты был нужного размера. Там было много крови. Мы вымыли кухню, но кровь было не вымыть из деревянных досок. — Я вижу, как сомнение поселяется в ней, бинго!

— Я бы не стала убивать его! — кричит она.

— Он бил тебя. Он собирался навредить тебе, и в один прекрасный день он бы убил тебя. Это была самозащита, и именно поэтому мы с Гарри помогли тебе избавиться от тела.

— И почему вы мне помогали? — Закатывает она глаза. Глаза Лилли наполняются слезами.

— Потому что ты все еще была моей матерью, и я тебя любила. — В ее голосе столько чувств, что я бы никогда не подумал, что она играет. Несмотря на всю ненависть к своей матери, она все-таки ее когда-то любила. — Я могу тебя ненавидеть сейчас, но все равно во мне есть та часть, которая хочет верить, что однажды ты станешь нашей матерью, снова. Но что я могу сказать, дети глупы. — Лицо Джейн меняется.

— Почему вы сбежали? — Лилли срывается.

— Ты что не слышала все то, что я сказала? А ты, бл***дь, как думаешь? Посмотри на себя!

— Ты думаешь, что ты намного лучше меня? — Ее лицо искажает уродливая маска.

— Я думаю, что ты провал, провал, как мать, и более того, ты провалилась, как человек.

— Ты и понятия не имеешь, через что я прошла! — кричит она.

— Ты, бл***дь, серьезно? Через что ты прошла? Гарри годами терпел побои Шейна. Я была изнасилована и продавалась его друзьям. И все из-за тебя! — Ее голос дрожит, она не расстроена, она зла. Джейн опускает глаза в пол.

— Я не знала.

— Тебе было похер! — отвечает Лилли.

Я кладу руку на ее колено, она поворачивает голову ко мне и закрывает глаза, пытаясь собраться. Она делает глубокий вдох, и ее лицо возвращается к безразличной маске.

— Послушай, было то, что было. Я рада, что ты убила его. Ты сделала всем одолжение, у нас с Гарри своя жизнь, а у тебя своя. — Она встречается взглядом со своей матерью. — Если ты когда-нибудь любила нас и любила отца, то ты исчезнешь из наших жизней и позволишь нам жить дальше, точно как и сама будешь жить свою жизнь. — И в тот момент, когда она упомянула своего отца, что-то щелкнуло. Эти воспоминания являлись общими и были болезненны для обеих.

— Твой отец бросил меня. — Слеза стекает по изнеможённому лицу Джейн.

— Нет, его отняли у нас слишком рано. — Лилли качает головой. — И вся ответственность за нас перешла к тебе. Теперь я понимаю, что его потеря сделала с тобой. — Глаза Лили встречаются с моими. — Это как вырвать твою душу. — Джейн кивает.

— Он был любовью всей моей жизни. — Джейн превратилась из бешенной, на все готовой женщины, в женщину с разбитым сердцем — это странно.

Лилли запрокидывает голову и смотрит в потолок, делает глубокий вдох, опускает голову и встречается глазами со своей матерью.

— Ты была нашей матерью. Ты должна была быть сильной. Ты не была, но теперь я могу понять, что не все люди могут быть сильными по одному. Я ненавидела тебя годами, я винила тебя в том, что произошло со мной и Гарри. Ты обязана была нас защищать. — Ее голос ломается.

Лицо Джейн меняется, маска бледнеет перед кровоточащим сердцем ее дочери.

— Мне жаль! — с сожалением говорит Джейн. — Мне так жаль!

Лилли долго смотрит на свою мать. Она кладет свою руку на мою, и мы переплетаем пальцы.

— Я прощаю тебя, — говорит она едва различимым шепотом. Я поворачиваю голову и ищу взгляд Лилли, никогда бы не подумал, что она скажет что-то подобное. Ненависть к ее матери сидит глубоко.

Между ними повисает долгая пауза. Мать и дочь, незнакомцы друг для друга. Мы приехали сюда, чтобы встретиться с врагом, но все не так. Жизнь сыграла с ними дерьмовую шутку. Джейн не справилась как родитель, это была ее ответственность. И некоторые вещи никогда не буду прощены, позволить чудовищу изнасиловать свою дочь — такое допустить может не каждый. Я ненавижу ее за то, что она позволила этому случиться с Лилли. Это грустно, Джейн — жертва того, что с ней сделала жизнь, и они обе будут всегда связаны этой потерей.