Все персонажи и события являются вымышленными. Любые совпадения – случайными.
А кто себя узнал, тот сам виноват)))
Человек-Человек
Они стояли друг против друга. Два мужчины. Примерно одного возраста. Но, если спина одного под кашемировым пальто была прямая, как палка, а плечи бугрились мускулами, то спина и плечи другого под старенькой курткой были согнуты и давно утратили былую силу.
Прямая сильная спина Прямая сильная спина и крепкие плечи нужны были первому, чтобы управлять страной. Спину и плечи второго согнула работа на ту же самую страну. Седая неухоженная борода и пронзительный взгляд из-под косматых бровей окончательно делали из него старика.
Холодный мартовский питерский ветер заставлял ежиться обоих.
– Добрый день, Андрей Федорович, – в своей, только ему присущей манере, которую пытались перенять многие, но ни у кого не получалось, сказал первый.
– Здравствуйте, – ответил Старик.
– Не будем долго ходить вокруг да около. Вы же знаете, зачем я приехал.
– Не будем. Напрасно приехали.
– Отдайте мне его.
– Нет. Не я это решаю. Пока не время.
– По-моему, самое время – 18-е марта через неделю.
– А у Вас что, есть сомнения?
– Нет, но хотелось бы подстраховаться…
Их встреча в марте 2018-го была не первой Их встреча в марте 2018-го была не первой. Они встречались и раньше. Одна из встреч произошла почти за десять лет до этого.
Только недавно отгремели победоносные августовские залпы, которые так неоднозначно были восприняты в мире. Президент давал комментарии и принимал поздравления. А полковника Андрея Федоровича Петрова вызвали к Первому. К настоящему Первому, который, даже будучи номинально – вторым, оставался Первым.
Было самое обычное Было самое обычное утро, когда Андрею Федоровичу позвонил лично Директор Службы:
– Собирайся, вызывают на самый верх, заберу тебя через сорок минут, – буркнул в трубку Директор.
Официально Официально полковник Петров значился начальником скромного 13-го отдела управления материально-технического обеспечения Федеральной Службы. Эдакий один из многочисленных завхозов многочисленной и разветвленной организации, требующей на свое содержание уйму канцелярских принадлежностей, топлива, лопат для уборки снега и тому подобной амуниции.
Вот только получал 13-й отдел в подотчет совсем не лопаты. Но еще интереснее было то, что в скромном отделе материально-технического обеспечения были оперативный и аналитический подотделы, а также свое экспертное подразделение. Да и укомплектован он был далеко не дворниками. Чего стоил один только капитан Бердов. Анатолий Дмитриевич Бердов – полный тезка и полная противоположность по внешности того самого А.Д. Бердова: высокий, с широченными плечами и пудовыми кулаками, он, как нельзя лучше, соответствовал своей фамилии. Знающие люди в шутку называли капитана Медведем в квадрате* (Бер(идиш)-медведь, Дов(иврит)-медведь).
Располагался отдел в Располагался отдел в неприметном здании без вывески в одном из переулков Старой Москвы, совсем рядом с Патриаршими прудами.
Захватив необходимые материалы и закрыв кабинет, полковник в назначенное время вышел Захватив необходимые материалы и закрыв кабинет, полковник в назначенное время вышел на улицу. После приятной прохлады кондиционированного кабинета его моментально окутала густая августовская жара. В Москве было непривычно влажно, и Петров, одетый в легкий летний костюм, мысленно поблагодарил судьбу и руководство: первую за то, что служит не в Вооруженных Силах и не в МВД, а второе – за то, что в ведомстве не было обязательным ношение форменной одежды – нестерпимо жаркой летом и пронзительно холодной в настоящие зимние морозы.
Говорят, что длительная служба Говорят, что длительная служба накладывает свой отпечаток и на характер, и на внешность человека. Несмотря на возраст и многолетний стаж работы, Петров внешне так и не стал похож на «человека в штатском». Глядя на него, можно было представить, что перед вами киноактер, преуспевающий западный журналист, но никак не кадровый офицер спецслужбы. Рост выше среднего, спортивное телосложение, открытый взгляд, прекрасные зубы, которые Петров никогда не стеснялся обнажать в улыбке, отличное чувство юмора, свободное владение тремя иностранными языками, а главное – абсолютное, иногда граничащее с откровенным диссидентством, свободомыслие…
Многие уверены, что свобода мысли и работа в спецслужбе – несовместимы. Но это далеко не так. Главным является человеческий фактор, эдакая роль личности в истории. Точнее, роль не абстрактной личности, а личности руководителя. Петрову с руководителями везло. Майор Рябов, курирующий ВУЗ, в котором обучался Петров, взял его на заметку еще на первом курсе. До перевода он отслужил почти двадцать пять лет, из них десять – на нелегальном положении. Обычно бывших нелегалов не используют на должностях, где они могут быть идентифицированы, как сотрудники спецслужбы. Для майора сделали исключение – человек заслуженный, но нервишки стали сдавать, вот пусть посидит в теплом месте, с детишками повозится. Конечно, был бы он чьим-то близким, могли и за валютным баром с такими же валютными барышнями в гостинице «Москва» поставить присматривать. Но майор был хоть и заслуженным, но «ничейным», поэтому влился в систему высшего образования. Официально его трудоустроили не в первый отдел, а заместителем начальника отдела кадров университета.
Майор задумался. Первый отдел университета был на хорошем счету в управлении, явных диссидентов ни среди преподавателей, ни среди студентов не было. Правда, появились так называемые «хиппи» – модное западное течение. Но и с ними боролись, как могли. Правда, могли довольно плоско и однообразно. Складывалось впечатление, что сотрудник, прикомандированный к ВУЗу до Рябова, служил ранее не в Комитете, а в райотделе милиции: работа ДНД налажена, план по приводам выполняется. Но, будучи настоящим оперативником до мозга костей, Рябов отлично понимал разницу между статистическим благополучием и реальной обстановкой. А реальных результатов как раз и не было. Получившие пятнадцать суток «хиппари» тут же становились героями среди определенной части студентов, их окружал ореол мученичества.
Майор был уже слишком стар, чтобы верить в коммунистические сказки. Как говорил один известный советский сатирик: пессимист-это информированный оптимист. Рябов был очень хорошо информирован. И единственное, что спасало его от кухонной критики коммунистического строя во время пьяных запоев, так это полное отсутствие последних. Майор давно и беззаветно не пил, еще со времен нелегальной работы, когда одна лишняя выпитая рюмка едва не стоила ему жизни.
Но он был и слишком умен, поэтому понимал, что рассказы хиппи о всеобщей любви-это такая же конфетная обертка, как и официальная идеология. А за ней зачастую – наркотики, прием которых является условием и средством «расширения сознания», необходимого для обретения «вИдения», свободный секс, отсутствие каких-либо нравственных ориентиров и, как результат – духовная деградация.
Именно поэтому майор решил прокрутить оперативную комбинацию, целью которой было скомпрометировать сами принципы неформального движения. Дело было непростое, потому что, как ни странно, наиболее активные участники общины «хиппи», или как они называли сами – системы, были детьми или внуками влиятельных людей. Поэтому требовалось согласование с центральным аппаратом Комитета госбезопасности. Там идею майора поддержали и дали понять, что, в случае успеха, поблажек никому из виновных не будет, а уж его самого в обиду не дадут.
Рябов по собственному опыту знал, как мало стоят подобные обещания: контора и в случае победы, и в случае поражения действовала по принципу: наказали невиновных, наградили непричастных. Поэтому решил действовать крайне осторожно и только наверняка.
