© Терентьев С. А., 2020

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2020

Цветы встают перед взором. У самой тропы – яркая луговая гвоздика, подальше – удивительные скромные ромашки, лютики, незабудки. На открытом взгорке – одуванчик, а за лугом во ржи – синеокий василёк. Так же и поэты. Некоторые – яркие, запоминающиеся, другие – скромно глядящие читателю во след. Пушкин, Есенин сразу проникают в самое сердце. Блок, Бунин не так ярки и становятся близки лишь когда пристально вглядишься и неторопливо приблизишься к ним. А вот вчитаешься, и останутся они в тебе навсегда. К этому стремится и Сергей Терентьев. Его стихи для тех, кто не спешит, кто умеет вдумываться и чувствовать. Вот наиболее характерное для него стихотворение:

Духовные учителя поэта очевидны. Из девятнадцатого века – Фёдор Тютчев, Афанасий Фет. Из двадцатого – Владимир Соколов, Василий Казанцев. Следуя лирико-философскому осмыслению мира и времени, поэт не без успеха обретает свой путь. Он умеет тонко чувствовать описываемое, делает его зримым для читателя, что говорит о художественных способностях автора; умеет осмысливать события, а, значит, отвечает читателям на поставленные вопросы. На избранном пути поэту предстоит ещё очень многое. Будет ли его развитие идти через внимание к социальным вопросам и обретать публицистическое звучание, поведёт ли стезя к ярко выраженной сюжетности или же мы обретём нового поэта-философа – покажет время. Я верю в добрый путь Сергея Терентьева и буду ждать его новые книги.

Евгений Юшин

Я становлюсь сентиментальным,

Учусь бесхитростным вещам:

Внимать дроздам за лесом дальним,

Смотреть на поле по ночам,

Волненье ржи ловить с тревогой

И с дрожью замирать, когда

У неба по щеке широкой

Слезою катится звезда.

Случилась музыка

Случилась музыка, как чудо,

Как дождь осенний проливной,

И обожгла лицо простудой,

Накрыла вспененной волной.

Гремя оркестром журавлиным,

Альты тянула и басы,

Стряхнув с растрёпанной малины

Дробинки утренней росы.

Плеща рассветом акварельным

В просветах ливневой крупы,

Вела смычком виолончельным

По струнам спущенным травы.

Гудела ветром, в жар бросая

Охапки лютиков и роз

И оседала умолкая

На крыльях мушек и стрекоз.

Берёзы

Прошла жара, как будто не было:

Над полем стелятся стрижи,

В рост поднимается календула.

Но вдоль дороги у межи

Стоят берёзы обнажённые

Среди молчанья и беды –

Тела чернеют обожжённые

Сквозь белоснежные бинты.

Чтобы воздух долго пах озоном,

Налетит стремительно гроза,

И осколки света с тихим звоном

Из-за туч посыплются в глаза.

Лишь на миг от яркости ослепнув,

Унимая трепетную дрожь,

Ты запомнишь, словно снимок:

Лето,

И в разломах неба –

свет

и дождь.

Утренний этюд

Деревья в утреннем ознобе

Роняют листья на репьи;

Водой из лужи в белой соде

Полощут горла воробьи.

Блестит трава простудным жаром,

Укрыв газона окоём;

Земля, проснувшись, дышит паром

И горько пахнет чернозём.

Приходи в полумрак и молчание,

Будем пить золотое вино,

Будем слушать, как бьются отчаянно

Серой бабочки крылья в окно.

Слушать ливень за окнами будем,

А потом в тишине, дотемна,

Словно самые первые люди

Раздавать всем вещам имена.

А когда ночь навалится хмуро

И сойдёт дождевая махра,

Над тобой ободок абажура

Будет нимбом гореть до утра.

Чертополох

Как света утреннего всполох,

Зацвёл густой чертополох,

Соединив огонь и порох,

Чтоб целый мир на миг оглох.

И по земле пронёсся шорох

Сквозь травы и лохматый мох:

Взметнул под небо листьев ворох –

Куста растрёпанного вздох.

А на цветах твоих лиловых,

Взъерошенных и долгополых,

Пух паутиновый засох.

Ты царь долин и склонов голых,

Но жалящий людей врасплох

Невзлюблен ими в суходолах.

Бывает краткий миг, когда

Молчит восторженно природа:

И золотая резеда,

И чернотелая сморода.

Упав в траву, легко раскинь

Распахнутые настежь руки,

Гляди в сияющую синь

Без грусти, без забот, без муки.

За стебли тонкие держись

И верь под шелест краснотала:

Есть вечно длящаяся жизнь,

Без эпилога и финала!

Ухожу поутру за лесною малиной

На поляны в подпалинах спящих болот,

Чтобы огненный плод под распев журавлиный

Обжигал мне горячей молитвою рот.

И царапает стебель, дрожащую руку

Отводя от объятого жаром куста,

Где над листьями ягоды виснут без звука,

Словно капли с пробитой ладони Христа.

В чаду полуденного смога

Глотка бы воздуха хватить –

Как горицвета лугового

Прохладный стебель прикусить.

Когда до спазма горлового

Остался, кажется, пустяк,

Глотка бы воздуха живого

Хоть на секунду, не в затяг…

И просит тихо голос слабый

Из мги дымящейся немой:

«Глотка бы воздуха, глотка бы,

Как правды жизненной самой!»

Сон рукою сня́ло, наяву

Дрогнул горизонт, поплыли тени,

Словно небо встало на колени,

Заломав высокую траву;

Кисти перламутровой сирени

Обмакнуло утро в синеву.

Навалятся дома на плечи,

Глухой асфальт мотнёт под дых,

Не тело – душу покалечив,

Дыхание перехватив.

Но выйдешь в поле, за церквушку,

Край неба чистого обнять,

Как кислородную подушку

К губам слабеющим прижать,

Вздохнёшь, покачиваясь пьяно,

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.