Плавно изгибаясь, она встает, словно невзначай коснувшись волосами его лица.

Затем снова наклонилась к нему, положив ладони на сильные плечи, и прошептала у самых его губ:

– Женщина во мне, мой господин, родилась раньше наемницы, – он рванулся к ее губам, но теперь она госпожа, и он принимает ее игру, откидывается на спинку кресла, его дыхание сбивчивое, быстрое. – Так я прощена, Арсианар?

Арсианар словно вернулся из мира грез, посмотрел на нее более осмысленно, затем во взгляде появилось подозрение:

– Хелли, ты соблазнительная, как демоница. Что же ты задумала, искусительница?

"Иногда мужчины предсказуемы как дети, – она едва сдержала насмешливую улыбку, – милый какой же ты наивный".

– Ты узнаешь об этом, – прошептала Хелл, касаясь его уха, нежно притронувшись щекой к его щеке, – как только вернешься в нашу спальню. Я умею просить о прощении… – ее пальчики совершили плавное путешествие от его шеи до места, на котором для него была сосредоточена сейчас вся вселенная. – Надеюсь, ты придешь?

Она резко отпрянула от него, грациозно развернулась, прекрасно зная, на что он смотрит. Этим местом она позволила ему полюбоваться лишь несколько секунд, хорошо зная как это важно для мужчин после тех интимных фантазий, которые ей показывал Ксиай. Затем словно вспомнив о чем-то, она вновь обернулась к своему потерявшему счет времени господину, подошла, заглянула в потемневшие от страсти глаза и прошептала:

– Я забыла дорогу назад. Можно меня кто-нибудь проведет? Да хоть этот противный в черном, – она шикарно изобразила несчастного потерявшегося ребенка.

Арсианар кивнул в ответ, и громко приказал:

– Синкай, проводи инари в… – договорить она ему не дала, страстно прижавшись к его губам и дело было сделано. Когда она закончила с поцелуем, он уже забыл, что и кому успел сказать. Хелл и сама была готова наплевать на всех и продолжить заниматься тем, чем они так увлекались весь день почти, но какая-то часть ее на него была зла, эта часть и заставила остановиться.

– Спасибо, любимый, – она позволила ему увидеть свои пьяные от страсти глаза, затем развернувшись, покинула зал, чувствуя всей кожей на себе его взгляд.

Синкай последовал за ней, ежесекундно оглядываясь на господина.

Впрочем, сейчас все переводили взгляд с Хелл на Арсианара, и в этих взглядах было возбуждение.

"Ого, я талант, мне в порносценках играть надо, – с усмешкой подумала Хелл, – интересно, это насколько же я только что нарушила все правила поведения местной аристократии".

И все время пока они поднимались по лестнице, в зале за их спиной стояла гробовая тишина. Наемница искренне гордилась собой в этот момент, сожалея, что такое нельзя показать Лекси.

Едва миновали лестничный пролет, Хелл обернулась к Синкаю и с восторгом прошептала на языке деймасов:

– Мой господин, он прекрасен как бог. Нет он прекраснее богов… он… – Она оценила ошарашенное выражение на лице деймаса и решила не затягивать, – я так счастлива, что он сделал меня инари! И что приказал вам сопроводить меня к камню, в который на рассвете вы погрузите кинжал с моей кровью и тогда…

Идемте уже, Синкай! Вы же слышали приказ господина!

Деймас колебался, явно не понимая, что происходит, но с другой стороны приказ он действительно слышал…

– Да, конечно, следуйте за мной, госпожа.

Она последовала, едва сдерживая коварную усмешку и искренне наслаждаясь собой.

Несколько этажей вниз, и они подходят к огромной двери из светящегося материала.

Я рад, что именно мне выпала великая часть показать вам камень дома Азгарт. – Синкай светился от гордости, и Хелл закивала ему с таким же восторженным согласием.

Деймас толкнул створку двери и пропустил ее вперед. Это была не комната с камнем, это был семейный храм, где в центре располагался фонтан со светящейся голубой жидкостью, а у высокой гладкой стены стоял огромный белый, почти квадратный камень. Но Хелл больше заинтересовалась стеной, потому что на ней сияли, перемещались, вспыхивали и исчезали маленькие синие огоньки.

"Это карта, – поняла Хелл, – а маячки – это члены семьи. Хорошо собирался привязать, – ее охватила злость, – качественно так! На всю жизнь!"

Она обернулась к благоговейному деймасу и ухватив кончик летящего рукава, спокойно спросила:

– Синкай, а где моя кровь?

Он улыбнулся и указал на кинжал, лежащий в фонтане, Хелл бы его вряд ли сама заметила.

– Завтра на рассвете, госпожа, я вставлю его в камень Великого Дома, и тогда вы станете частью дома Азгарт.

– Ага, разбежалась! – зло произнесла Хелл, метнулась к фонтану, вытащила красный, наполненный ее кровью кинжал, и спрятала его за корсаж платья.

– Госпожа? – испуганно вскрикнул Синкай.

Хелл выдохнула. Без браслета ее телепатические силы были почти равны нулю, и все же она собиралась рискнуть.

"Синкай, подчинись мне, это приказ господина, – в голове зашумело, из носа потекла кровь, но Хелл не зря надела алое, поэтому кровь она просто вытерла рукавом. – Синкай, это приказ господина, он приказал отвести меня в город!"

– Да, – сонно протянул Синкай, – господин приказал, я исполню… Следуйте за мной, госпожа…

Он развернулся и направился к двери. Хелл шла следом, через шаг, вытирая кровь. В голове шумело, ее шатало от слабости. Снова перейдя в боевой транс, она начала идти увереннее, но перед глазами все равно все расплывалось.

Коридоры показались ей бесконечными, в тумане она даже не видела интерьер и окружающих, только старалась следовать за деймасом в черном, пытаясь идти ровно. То, что Синкай шел впереди и как заведенный повторял "Это приказ господина" открывало перед ними все двери, и даже стражники на воротах, теперь какие-то странные, страшные демоны, пропустили их без вопросов.

Пройдя до конца подъездную дорогу к дворцу, Хелл пошла вперед, обогнала деймаса и почти бегом бросилась разыскивать небольшой дом за высоким белым забором. Синкай так же шел и бубнил про приказ, а Хелл стараясь не потерять сознания с трудом отыскала дом, перепрыгнула через ворота и попала в лапы черной зверюги, которая радовалась ей, как родной.

– Тише, тише, – прошептала Хелл, – мне нужно торопиться.

Она вбежала в дом и увидев знакомого деймаса, в черном костюме радостно улыбнулась, снова вытерла хлещущую из носа кровь.

– Помогите мне, – на тшхесском попросила она, – умоляю…

– Рабыня из дома Азгарт, ты понимаешь, о чем просишь? – холодно осведомился пожилой деймас.

Хелл всхлипнула, из глаз потекли слезы и, сжав виски, она приказала, задыхаясь от боли:

"Помоги мне, это приказ господина дома Азгат! Перенеси меня на Тшхессе!"

Деймас медленно поднес руку к голове, а затем взгляд его стал стеклянным, глаза полыхнули розовым светом:

– Да, госпожа, я перенесу вас…

Пахнуло озоном, Хелл вступила в рябь, с фиолетово-розовым свечением по краям. Обернулась и приказала снова:

"Когда я уйду, ты закроешь Путь. Ты не вспомнишь меня, не будешь помнить, что я приходила. Исполнять."

Шатаясь от боли, практически теряя сознание, она вступила в портал, а вышла уже на знакомой планете, где по ночам растения отдают золотым, а жители движутся словно призраки, потому что здесь ночь – это день. С трудом удерживая равновесие, Хелл двинулась в толпе, понимая, что сейчас потеряет сознание или сойдет с ума от боли… Она шла, чувствуя, как силы уходят, вместе с кровотечением, которое все не останавливается, и вдруг сзади раздался крик:

– Приниана Лиора, что с вами? Приниана Лиора?

Хелл медленно обернулась, с трудом сконцентрировала взгляд и увидела демона, который определенно был ей знаком. Затем вспомнила его – водитель приана Домире.

– Помогите мне, – прошептала Хелл, теряя сознание, – помогите…

Все же недостаток в том, чтобы быть наемницей определенно имелся – Хелл так и не сумела уйти в счастливое небытие. Упав на руки к демону она наслаждалась тем как бережно ее отнесли к огромному черному джеге, как бережно уложили на сидение. А дальше она просто заставила себя уснуть. Сон как всегда был чутким, и едва джеге остановился Хелл проснулась, но вида решила не подавать, надеясь, что ее на руках отнесут и положат куда-нить еще поспать. Ее действительно собирались понести на руках, только не слуги: