Девчата очень медленно и на редкость слаженно попятились. Если бы не звание полковника и несколько пережитых горячих точек, я бы тоже осуществил стратегическое отступление. А так гордость не позволила. Стоял и пялился на инопланетянина, стараясь не показать своего отвращения.

Кто-то боится змей, кто-то крыс или пауков, меня же охватывал дикий ужас от вида шевелящихся щупалец. Полностью избавиться от психологической травмы, полученной во время стычки с арабами в Тихом океане, когда меня пытался задушить в объятиях внезапно воспылавший страстью спрут, так и не удалось.

Ближайшее щупальце дотянулось до моего лица, потрогало отросшую щетину, скользнуло по шраму на щеке, перебралось на едва отросший ёжик волос. Я проглотил застрявший в горле ком и приготовился дорого отдать свою жизнь.

— Отставить! — ожил наушник басом генерала. — Ты ему понравился!

Вот этого-то я и боялся! Зная маниакальное упрямство генерала, который, к тому же, мнил себя непревзойдённым стратегом, ситуация была не просто смертельно опасной, она была патовой. Генерал был не из тех людей, которые признавали свои ошибки — таких в армии не держат — и очередной его великий, несмотря на степень абсурдности, план всегда воплощался в жизнь. Руками подчинённых, то есть нашими.

И если генерал спокойно пожертвовал пятью гражданскими девчонками во благо страны, то мою скромную персону может списать со счетов не глядя, мотивируя служебной необходимостью. Один кивок со стороны инопланетянина — если ему вообще есть чем кивать — и я через пять минут окажусь внутри этой чёртовой тарелки, перевязанный голубой ленточкой и украшенный симпатичными бантиками на всех стратегически важных местах.

Да что бантики, генерал лично свечку подержит и смазку подаст, если нужно будет! Валить отсюда надо, пока совсем поздно не стало.

Йотурк Цемас

Такая красивая, сильная, шкурка шелковистая… Как же мне повезло! Никогда не верил, что для каждого цемаса создана Всевышним идеальная пара. А она — вот! Только псевдопод протяни! Как меня статическим электричеством шибануло, лишь к ней приблизился! Да так, что маскировочный окрас без всякого стороннего вмешательства отключился.

Не принято посторонним свой естественный цвет демонстрировать, но это же Она! Ей — можно. А на остальных плевать! Зачем они мне, если нашёл свою идеальную? Никто кроме неё мне не нужен!

Волна статических мурашек вторично пронеслась по всему телу. Мгновенно отросшие совершенно самостоятельно, без малейшего вмешательства мозга, боковые псевдоподы потянулись к моей нежной половинке.

Куда же ты, глупышка? Мы же половинки целого, идеальные половинки. Никому тебя не отдам!

Полковник Пронькин

Назад нельзя — там за каждым кустом спецагент, готовый меня по первому же сигналу генерала на ленточки порезать. Единственный шанс — угнать тарелку. Пока все заинтересованные лица от моей наглости очухаются, успею добежать. Если смогу ей управлять — а я смогу! — улечу куда-нибудь в Анголу или Зимбабве. Там легко затеряться при желании.

Срываюсь с места, легко огибаю инопланетянина, и зигзагами мчусь к его летательному аппарату. Ещё пара шагов — и я внутри!

Нет! Не успею… Дротик с транквилизатором почти безболезненно входит в шею. Это кто у нас такой меткий? Неужто сам генерал решил стариной тряхнуть?

Движение замедляется, как будто бегу в костюме водолаза по дну под толщей воды. Сознание импульсами то включается, то гаснет. В глазах мутнеет. Трава вдруг оказывается так близко, совсем близко от лица…

Особенности инопланетной анатомии и физиологии

Йотурк Цемас

Сомлела бедняжка. От счастья, наверное. По крайней мере, что-то такое мне пыталась нащёлкать более старшая особь, чем-то похожая на мою жёнушку. Тёща, наверное?

А вручать невесту абсолютно нагой, без малейшего клочка маскировочного покрова — хороший обычай. Мне понравилось. Ещё раз убедился, какая моя половинка нежная и приятная на ощупь, пока к себе в аклерат её нёс.

Положил аккуратненько на ложе, стал рядом и глаз отвести не смог. Любуюсь. Идеальная!

Сколько дамочек ко мне — или к моему кошельку — свои лапы, жвалы и псевдоподы тянули — ни на кого не посмотрел, никогда не заводил мелких интрижек. Всегда был настроен только на серьёзные отношения.

И вот повезло. Лежит вся такая беспомощная, податливая. Хоть прямо сейчас бери и оплодотворяй. Только торопиться с этим не стоит. У нас теперь вся жизнь впереди. Вместе. Но потрогать… Просто потрогать ведь можно? Изучить будущее поле деятельности, чтобы потом не опозориться по незнанию.

Кручу её туда-сюда, осторожно исследую бессознательное тело тонюсенькими псевдоподами. И куда же мне свой яйцеклад предстоит вводить, чтобы пару оплодотворить? Это отверстие для приёма пищи, это — по размеру не подходит, а это… Нет, тоже не то!

Неужели особь бракованная, и никакого отверстия на такой случай не предусмотрено? Быть такого не может! Я пять долгих циклов о личинках мечтал… Неужели всё напрасно?

А, нет, кажется, нашёл!

Полковник Пронькин

Очнулся от того, что у меня в заднем проходе что-то шевелилось. Глисты, что ли, выходят? Не похоже… Обратно залазят? Вот это ближе к истине. Только не глисты, а чёртов инопланетянин! Воспользовался моей беспомощностью и пытается надругаться над бессознательным телом. У, некрофил инопланетный!

А генерал тот ещё гад, всё до последней нитки забрал, пока я в отключке был. Даже трусов не оставил. А ведь на мне мои любимые семейники с Микки Маусами были!

Ладно, бог с ними, с труселями, пусть подавится или на стеночку между охотничьих трофеев вывесит. А что всё моё припрятанное оружие выгреб — это хуже. Придётся голыми руками от озабоченного монстра отбиваться.

Вмиг из положения лёжа принимаю боевую стойку и впечатываю левой ногой этому недослизню куда-то в середину туловища. Надеюсь, там есть жизненно важные органы, и он загнётся.

Не повезло, не упал даже. Заклекотал только что-то укоризненно. Потом метнулся в сторону пульта, пощелкал там чем-то, поклекотал ещё, снова пощёлкал… И я услышал от этого инопланетного недонасильника первые человеческие слова:

— Это у вас такой обычай — мужа ударом ноги вместо объятий приветствовать?

Голосок такой тоненький, звонкий и совсем детский. Мне даже на секунду стыдно стало, что ребёнка ударил. Потом решил для себя, что никакой он не ребёнок, раз в мужья метит. Тем более ко мне в мужья.

А голосок журчал дальше:

— Мне этот обычай совсем не нравится. Жена мужа должна любить, а не бить.

— Какая я тебе жена, придурок! — взбесился я. — Мужик я! Не видишь, что ли?

А сам ему на свой член указал, как на главное доказательство. Недослизень заинтересовался. Приблизился, осмотрел, даже потрогал. Вначале я стойко терпел его «проверку», но когда этот хмырь, воспользовавшись моментом, меня не только за член потрогал в целях более детального ознакомления с инопланетной анатомией и физиологией…

Да, да, он так и сказал: «В целях более детального ознакомления с инопланетной анатомией и физиологией». Сразу после того, как я его ещё и правой ногой «приголубил».

— Убери от меня от греха подальше свой… свои конечности!

— Почему? Тебе неприятно?

Дошло-таки наконец!

— А мне приятно тебя трогать. Можешь и меня потрогать, где захочешь.

Вот счастье-то привалило! Потрогать себя разрешил! Может, ему ещё и подрочить?!

Йотурк Цемас

Не верю! Не может моя пара быть цемасом. Обманул? Но почему? Вдруг я ему не понравился? Нет, против моего природного ярко-розового цвета, в просторечье именуемого «Вырви глаз», ни одна женская особь не смогла бы устоять.

Неужели правда цемас? За что судьба так подло надо мной пошутила? Сначала подарила вторую половинку, а потом — отобрала? А я привязался, привык, полюбил…

Не сторонник заливать горе алкоголем, но сейчас, чувствую, самое время выпить. И этому тоже налить… Который себя цемасом считает.